Серебро и пламя. Книга 2 - Екатерина Полянская

Почему эта сцена показалась мне важной?

Это же еще не печать, да?

Эрихард сжал мою руку, но его внимание по-прежнему принадлежало происходящему перед нами.

Честно говоря… в рассказе Эрихарда и в моем воображении все выглядело немного страшнее. В реальности же Рэй снял рубашку, а единственный маг в красном нарисовал на его плече лепесток огня. Рисунок ожил, задрожал, наполнился красками. А Рэй глухо зашипел сквозь зубы.

Красивая церемония.

Но ужасный смысл.

Я поймала себя на том, что вонзаю ногти в руку Эрихарда. До крови.

Прекратила.

– Адаль, ты возвращаешься с нами домой, – распорядился мой кронс, вставая.

– Что?! – Снежинка задохнулась от негодования. – Нет! Ни за что!

– В слоттерс. Живо.

Надо уточнять, кто победил?

Всю дорогу до дворца она рыдала. Эрихард сохранял каменную невозмутимость. А я… терялась, на чью сторону встать. Именно поэтому при Адаль ограничилась взглядами. Правда, так напиталась ее горем, что, добравшись до спальни, сама чуть не зашлась в плаче.

Стоп. Это не мои чувства.

Просто я до боли устала.

И слишком взбудоражена, чтобы сейчас уснуть.

Несколько минут внешнего покоя и мечущихся молний внутри. После чего Эрихард, верно определив мое состояние, подхватил меня на руки и понес в ванную… где уже ждала наполненная горячей водой и пеной ванна. Пахло чем-то древесным и легкой ноткой снежных ягод. Когда же меня поставили на ноги и я с тихим возгласом заметила, что одежда на мне тает инеевыми узорами, Эрихард рассмеялся.

Дождался, когда не останется ни тряпочки.

Опустил меня в обжигающую воду.

И пока я постанывала и привыкала, разделся сам.

– Эри…

– Даже не начинай.

– Но…

– Адаль влюбилась в смазливую мордашку. Поверь, я знаю свою несерьезную и немного наивную сестру. К позднему утру она осознает, что партия перестала быть идеальной, и успокоится. А потом появится новый симпатичный парень с титулом, попрыгает вокруг нее, и начнется новая любовь. – Он резко выдохнул, наклонился и быстро поцеловал мою торчащую из пены коленку. – Все, тема закрыта.

Мысли слегка разомлели от духоты и запахов. Вместе с ними растекались все протесты и возражения. Наступит завтра или даже послезавтра, там и посмотрим. Может, Эрихард прав. В конце концов, это его сестра. Ему виднее. Наверное.

А наши отношения он тоже оценивает так?!

Ох, стоп. Блестящей партией я изначально не была.

– Так понимаю, одежда восстановлению не подлежит? – спросила, в основном чтобы начать думать о чем-то другом.

– Мы купим тебе новую, – ухмыльнулся Эрихард и начал массировать мои ступни, постепенно поднимаясь все выше.

Я промурлыкала что-то бессмысленное и выгнулась в его руках.

В очередной раз удивилась, как легко это все получается. С ним.

А потом махнула на проблемы рукой и решила поиграть с собой в игру «это не я и не по-настоящему», отбросила страхи и сама потянулась к жениху. Трогала прохладные серебристые узоры, пока не исследовала каждый. Ловила поцелуи – и он ловил меня, словно воздух.

Понятия не имею, когда погас свет и зажглись свечи…

Страсть сжигала.

Каждое касание теперь отзывалось разрядом дрожи. Кажется, я кричала от избытка ощущений… не уверена, в реальности или внутри себя. Царапала его плечи, принимала резкие, почти болезненные удары, послушно выгибала шею, когда меня тянули за волосы. Слегка обезумела от движений.

Почти провалилась в нереальность.

Но это его…

– Снежность…

Удовольствие скрутило. Вывернуло наизнанку. Вытряхнуло душу.

Большая снежинка покружилась в воздухе и медленно опустилась на мои приоткрытые губы.

Рядом хрипло и громко дышал Эрихард.

– Начинаю понимать, почему люди совершают из-за этого разные глупости, – поделилась открытием я и с некоторым недоумением обнаружила, что опять болит горло.

Он рассмеялся, словно я сказала что-то очень забавное. Затем вынул меня из воды, завернул в большое полотенце и, шлепая босыми ногами по залитому пенной водой полу, понес на кровать.

Утро началось с отсутствия кронса, с понимания, что завтрак я часа два назад проспала, и с занятий по расписанию. Похоже, тенерский наконец прекратил меня люто ненавидеть и теперь давался чуточку легче. Или же удаленное обучение сделало свое дело. В любом случае первые успехи пробудили интерес, и я почти с удовольствием вгрызлась в учебники, таблицы и звуковые записи.

Оторвать меня от них смогла только мама, которой срочно понадобилось обсудить свадебный декор. Оказалось, что уже известна дата, она видела зал и кое-что там поменяла, выбрала цветы и придумала дизайн приглашений. Я же опять была странной девочкой и просто со всем соглашалась. А внутри себя никак не могла взять в толк, зачем вообще нужно очередное пышное торжество, к концу которого меня наверняка опять попытаются убить? Или нас с Эрихардом. Или случится еще какая-нибудь гадость. Если бы мои желания в данном случае имели значение, я бы выбрала полететь куда-нибудь вдвоем и тихо пожениться. Но кронсу так нельзя. Поэтому смотрим на эскизы свадебных платьев и киваем.

Когда получилось, что я с одинаковым энтузиазмом одобрила все шесть вариантов, мама поняла, что я вообще не смотрю, и пообещала выбрать сама.

Фух, свобода!

В итоге выбралась из комнаты ближе к сумеркам, была едва не затоптана пробегающим мимо управителем дворца, увидела, как за панорамными окнами мелькнул халат доктора… и поняла, что дома творится что-то не то.

– Третий этаж, правое крыло, коридор в розовых тонах! – командовала Ингверда. – И потише! Не желаю слышать ни единого лишнего звука!

Перегнувшись через перила изгибающейся лестницы, я рассмотрела мужчин, таскающих многочисленные коробки, и Ину, которая с царственным видом стояла на третьей снизу ступеньке и контролировала процесс.

– А, Ллана. – Мое появление от нее не укрылось, хотя она стояла спиной, а я готова поклясться, что не издала ни единого лишнего звука. – Осторожнее. Ты – не Адаль, если хотя бы оцарапаешься, Эрихард тут всех поубивает.

Шутка, но… какая-то мрачная шутка. С неприятным подтекстом.

– Что у нас происходит? – Я спустилась, чтобы оказаться на одном уровне с ней.

– Вещи Адаль доставили из Стали, – сообщила Ингверда и одарила презрительным взглядом одного из грузчиков, который, по ее мнению, слишком громко топал.

Сдается мне, дело не в вещах.

Напряжение от нее исходило такое, что я почти кожей ощущала электрические разряды.