Врачи из ада. Ужасающий рассказ об экспериментах нацистских врачей над людьми - Вивьен Шпиц

случае этого недуга биохимические препараты оказывались совершенно бесполезны.

Осенью доктор Шютц велел лагерному врачу по имени Бабо сделать некоторому числу людей инъекции гноя. Нам, медбратьям, об этом ничего не сказали, и цель испытаний была нам неизвестна. Эксперименты проводились на группе мужчин, и все это растянулось приблизительно на шесть или семь недель.

Сначала группе немцев сделали инъекции. Мы, медбратья, ничего не знали о причинах их заболевания и давали пациентам препараты в соответствии с указаниями врачей. Я снова хочу подчеркнуть, что одна половина этих людей получала аллопатическое лечение, а другая половина – биохимическое.

Будучи медбратьями, мы получили возможность наблюдать за проведением этих экспериментов, и заметили следующее: те пациенты, что получали аллопатическое лечение, поправлялись гораздо быстрее, – во всяком случае, если их организм вообще был способен хоть как-то сопротивляться болезни.

Все пациенты, принимавшие неправильные препараты, за исключением одного человека, погибли.

Всего в то время инъекции гноя получило около десяти человек.

Вторая группа подопытных состояла из сорока священнослужителей всевозможных национальностей и членов религиозных братств. Этих пациентов отбирали из блока, где размещались священнослужители. Отбором руководил главный врач Вальда, после чего подопытных отправляли в операционную концлагеря Дахау. Их оперировали доктор Шютц и доктор Кизельвеккер[134], они же ставили эти эксперименты. Некоторые медбратья и прочий персонал операционной (в том числе и я) видели, как происходило заражение подопытных. Мы все находились в тамбуре операционной комнаты.

Обвинитель:

– Свидетель, вы не могли бы объяснить трибуналу, что означает слово «флегмона»?

Свидетель:

– Не являясь профессионалом в этой области, я полагаю, что флегмона – это гнойное воспаление тканей. В концлагере Дахау оно встречалось в огромных масштабах, потому что больных зачастую отправляли в госпиталь слишком поздно. Насколько мне известно, обычную лагерную флегмону вызывают бактерии. Флегмона также поражала тех, кто страдал от недостатка воды в организме.

Обвинитель:

– Свидетель, вы сказали, что заключенных концентрационного лагеря использовали в качестве подопытных для экспериментов, в которых у них вызывали гнойные воспаления, все верно?

Свидетель:

– Да.

Обвинитель:

– Вы видели, как этим подопытным делают инъекции гноя?

Свидетель:

– Да.

Обвинитель:

– Как проходил отбор подопытных? Каким образом врачи отбирали заключенных для участия в экспериментах, где подопытным делали инъекции гноя? Другими словами, как выбирали подопытных? Какие именно заключенные становились подопытными? Какой они были национальности и так далее?

Свидетель:

– Подопытных было сорок человек, все они были из так называемого блока священников.

Обвинитель:

– Были ли заключенные, которых использовали в качестве подопытных для этих экспериментов с гноем, здоровыми?

Свидетель:

– Это были полностью здоровые и сильные мужчины.

Обвинитель:

– Вы упомянули, что в эксперименте была задействована еще одна, самая первая группа заключенных, состоявшая из немцев. Сколько человек из этой группы погибли?

Свидетель:

– Кажется, первая группа состояла из десяти человек, семеро из которых погибли.

Обвинитель:

– Хорошо. Затем вы также рассказали о второй группе, состоявшей из сорока священнослужителей. Сколько человек погибли в этой группе?

Свидетель:

– Я видел список выживших, согласно которому погибли двенадцать священнослужителей, точнее, членов религиозных братств.

Обвинитель:

– После инъекций гноя жертв экспериментов лечили профессиональные врачи?

Свидетель:

– Операцию проводили врачи.

Обвинитель:

– Хорошо, а как лечили жертв уже после того, как у них было вызвано гнойное воспаление?

Свидетель:

– После заражения штурмбаннфюрер Шютц дал медбратьям указания, согласно которым половина жертв должна принимать аллопатические препараты, а другая – биологические. Хочу подчеркнуть, что группа, получавшая аллопатическое лечение, принимала специальные препараты, известные под названием сульфаниламидных.

У нас сложилось впечатление, что врачи хотели доказать, что биологические препараты не годятся для лечения столь серьезных болезней.

Обвинитель:

– Свидетель, то есть вы хотите сказать, что половина подопытных принимали сульфаниламидные препараты, а еще половина – биологические средства?

Свидетель:

– Да.

Обвинитель:

– После инъекций гноя у жертв экспериментов развились абсцессы?

Свидетель:

– У огромного числа подопытных, получавших лечение биологическими средствами – или, возможно, даже у всех до единого, – развились серьезные абсцессы. У некоторых участников эксперимента, получивших аллопатическое и профилактическое лечение с приемом сульфаниламидных препаратов, гнойного воспаления не развилось.

Обвинитель:

– Испытывали ли участники этих экспериментов боль?

Свидетель:

– Да.

Обвинитель:

– Сильную боль?

Свидетель:

– Насколько я знаю, боль была очень сильной.

По обвинению в проведении этих экспериментов обвиняемые Поппендик, Оберхойзер и Фишер были оправданы. Отвечая на вопрос своего адвоката, обвиняемый Гебхардт заявил: «Я не имел ни малейшего понятия об этих экспериментах». Однако его признали виновным по пунктам 2 (совершение военных преступлений), 3 (совершение преступлений против человечности) и 4 (членство в СС) обвинительного заключения, а также виновным в соучастии не только в экспериментах с флегмоной, но и в двенадцати ранее описанных экспериментах. Гебхардт был приговорен к смерти через повешение.

Эксперименты с полигалом

Эксперименты с полигалом (препаратом, якобы повышающим свертываемость крови) не называются напрямую в обвинительном заключении, описывающем двенадцать основных экспериментов нацистских врачей. Проводившиеся снискавшим дурную славу доктором Зигмундом Рашером на заключенных концентрационного лагеря Дахау, в которых стреляли пулями, эти убийственные опыты ставили перед собой цель проверить эффективность полигала, который выступал в качестве препарата, способного мгновенно повысить свертываемость крови.

Данное под присягой письменное заявление Фрица Фридриха Карла Рашера

Приложение к обвинительному заключению № 462 представляет собой письменное заявление, данное под присягой Фрицем Фридрихом Карлом Рашером, дядей Зигмунда Рашера, 31 декабря 1946 года. Сторона обвинения заявляет, что в августе 1943 года Фриц Рашер навещал своего племянника Зигмунда Рашера в Дахау и что, когда Зигмунд вышел из своего кабинета, Фриц Рашер увидел на его столе отчет, который он описывает следующим образом:

«Это был отчет о расстреле (казни) четырех человек с целью проведения эксперимента с применением кровоостанавливающего средства под названием “полигал 10”. Насколько я помню, среди них были русский комиссар и какой-то идиот; не могу вспомнить, кем были еще два. Эсэсовец, стоявший на стуле, выстрелил русскому в плечо по направлению сверху вниз.

Пуля вышла из тела рядом с селезенкой. В отчете описывалось, как русский судорожно дернулся, после чего сел на стул и умер спустя двадцать минут.

В протоколе вскрытия говорилось о разрыве легочных сосудов и аорты. Дальше описывалось, что разрывы были тампонированы [закупорены] плотными кровяными свертками. Это могло быть единственным объяснением относительно долгой продолжительности жизни мужчины после выстрела. Прочитав первый протокол, я был так потрясен, что не стал читать остальные.

В конце 1943 или уже в начале 1944 года я получил от племянника письмо, в котором он сообщил мне, что его с женой арестовали по подозрению в незаконном усыновлении (и регистрации) ребенка.

С того самого момента в 1943 или 1944 году я больше не получал никаких вестей ни от