Джинн на полставки - Елена Кароль

М-да. Превосходно. Но куда я ее сейчас дену?

Моя благодарность стала действительно искренней, когда японец понял мои затруднения и уменьшил папочку до размеров пять на восемь сантиметров. Такая книжечка без труда влезла в карман моих джинсов, и мы приступили к следующему этапу – этапу братания, потому что без этого уничтожать лампу я опасалась. Доверие – дело хорошее, но оно еще лучше, когда уверен в том, кого спасаешь.

Само братание ничем зрелищным не отличалось – смешение крови, духа и силы путем надреза на запястье. Резал Токуро, по праву старшего и более опытного. Да и мне так намного проще, потому что разрезать себе запястье я бы не смогла. А так всего лишь «чирк» отросшим ногтем и пара слов о том, что Токуро крайне рад принять меня в свою семью и крайне горд назвать своей сестрой.

Ответив тем же и почувствовав ни с чем не сравнимое облегчение, я уже без раздумий взяла в руки его лампу-темницу и что есть дури опустила на нее булыжник, предусмотрительно выдранный из стены.

Хорошо, когда стены каменные и неровные!

Лампа с первого раза не поддалась, пришлось колотить ее минут пять, прежде чем на ее боках начали оставаться вмятины, а затем она треснула, и послышался хлопок, означающий разрыв целостности структуры.

Вместе с этим хлопком встрепенулся и Токуро, моментально повеселев и несколько раз крутанувшись вокруг своей оси. Что он при этом сказал, я не поняла, но мне показалось, что он далеко и подробно послал по не очень отдаленным местам наших предполагаемых хозяев.

Прекрасно.

Но что дальше?

– Токуро, вы знаете, где мы? – Казалось бы, «брат», но для меня он стал многим больше. Скорее дядей или вообще возможным наставником. К тому же возраст и опыт несоизмеримы. Мне двадцать пять, а ему все девяносто (Токуро попал в лампу, так же как я, путем замены, но уже в возрасте пятидесяти лет).

– Да, я служил местным жрицам почти четыре года. – Взмахом руки очистив пол под собой и создав циновку, японец плавно опустился на нее и предложил то же проделать и мне. – Присаживайтесь, Ксения-сан. Разговор будет долгим, да и торопиться на волю не резон, пока мы не обсудим план.

Согласно кивнув, я присела, скрестив ноги, но не на циновку, а на низенький пуфик едва ли двадцать сантиметров высотой, который сумела создать лишь по желанию. В принципе забавно даже… И если Токуро действительно японец, причем старой закваски, то для меня будет лучше, если я уважу его право старшего и сам факт того, что он японец. Спросить напрямую я почему-то стеснялась.

Но, судя по его доброй улыбке и взгляду, пока я вела себя правильно.

И следующие слова подтвердили мои сомнения:

– Благодарю за доверие и понимание, Ксения-сан. Мне очень приятно увидеть соотечественницу, тем более уважающую традиции. В свою очередь постараюсь быть понимающим и кратким. – Мужчина кивнул и чуть прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями. – Чтобы вы поняли все, начну издалека, но не тревожьтесь о минутах, до утра здесь никого не будет, а время едва ли приблизилось к полуночи.

Рассказ действительно был кратким и незатейливым: на краю Галактики существует планета, на планете существует некий культ эксцентричного, но при этом довольно слабого (в этом месте Токуро иронично улыбнулся) бога. Но хотя бог слаб, он предприимчив: какими-то путями ему стало известно о джиннах мира Земля, об их проклятии и возможности подчинить их волю лампе. Был разработан грандиозный план, включающий в себя как производство этих самых ламп, их зачаровывание, так и поимку подходящих демонов, чтобы те, в свою очередь, исполняли волю бога.

В итоге все сводилось к тому, что божественную волю воплощали джинны, а не сам бог. Бог лишь собирал манну, которая образовывалась от обращений прихожан, и жирел на халявных дрожжах.

Это были уже мои выводы.

Краткие, грубые, но верные.

– А что это за мир? И как в него попали вы?

– Мир Юсикония, достаточно слаборазвитый в плане техники и человечности, но при этом он входит в состав Конфедерации благодаря своим уникальным растениям-антибиотикам, к сожалению, произрастающим лишь там. Сам я далек от биологии, но жители этого мира сходятся во мнении, что это возможно благодаря излучению двойной звезды и пяти лун, богатых магическими минералами: какие-то растения активны днем, какие-то исключительно ночью и лишь в свете всех пяти лун. В руки жриц я попал по недоразумению – последний мой хозяин оказался несколько недальновиден и вместо того, чтобы передать меня своему коллеге-магу, предпочел выкинуть лампу в блуждающий портал, который выбросил ее прямо в ловушку жриц.

– А что насчет побега?

– К сожалению, жрицы Тарага обезопасили себя с этой стороны. Благодаря особому покровительству своего бога они практически всесильны на планете, и покинуть ее без их ведома и разрешения невозможно даже для джинна. И если жрицы могут пользоваться порталами, принудив джинна, то нам с вами доступен лишь механический способ передвижения, то есть космопорт. А на планете он всего один и охраняется так, как охраняется не каждая сокровищница всесильного монарха. Однако не грустите, Ксения-сан… – Тут взгляд уже свободного джинна скользнул по стенам и нишам и стал невероятно злорадным. – Уверен, с мощью сотен джиннов не справится даже сам местный божок, возомнивший себя властелином судеб.

– Знаете, я совсем не уверена, что они будут адекватны… – с сомнением протянула я, а когда Токуро удивленно нахмурился, пояснила: – Прежде чем я услышала ваш зов, я перебрала не менее двадцати ламп, и лишь вы внушили мне доверие.

– Ксения-сан, не бойтесь. Положитесь на меня, за эти четыре года я познакомился с некоторыми замурованными здесь джиннами, и в первую очередь мы с вами освободим именно их. Тех, кто потерял свой разум и ушел во тьму, мы используем слегка иным способом.

Казалось бы, правильные, невероятно рациональные слова, но если бы я была человеком, я бы возмутилась.

Но человеком я уже не была, а поэтому лишь согласно кивнула и порадовалась такому сильному союзнику-брату. В любом случае мужчина должен всегда оставаться мужчиной; пусть наш путь к спасению не будет устлан розами и придется пожертвовать настоящими демонами, но мы спасемся.

– Так, пожалуй, приступим… – Токуро встал с циновки, и она тут же пропала, а он неторопливо направился вдоль стены, ведя в воздухе рукой, словно датчиком. – О Каспиан! Ксения-сан? Прошу, возьмите и уничтожьте лампу. У вас очень хорошо получается.

Кстати, странно – сам Токуро не смог прикоснуться ни к одной из ламп, хотя пробовал не раз. В итоге мы сошлись во мнении, что именно моя нестандартность и несколько повторяющихся системных ошибок играют главную роль в моих чуть расширенных возможностях. А мне что… Мне хорошо – сейчас еще один братик будет.

За час до рассвета моя семья внепланово увеличилась на тридцать семь братьев и четырех сестер. Итого тридцать восемь джиннов и пять джинири. Кстати, как называли себя местные дамы-джинны, мне не пришлось по душе, поэтому я улыбалась, кивала, браталась (во избежание предательства и удара в спину), но при этом оставалась при своем мнении, а именно – что я джинн и никак иначе. С них станется себя еще кем-нибудь невообразимым назвать, лишь бы выделиться.