Книги онлайн и без регистрации » Романы » Завидный жених - Джеки Д'Алессандро

Завидный жених - Джеки Д'Алессандро

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 88
Перейти на страницу:

– Мое детство было обычным и вполне счастливым, – привычные слова сами слетали у нее с языка. – Мы не были богатыми, но и бедными нас нельзя было назвать. Мы довольно часто переезжали с места на место, потому что этого требовала работа отца: он был домашним учителем. После его смерти мама поступила гувернанткой в одну богатую семью в Ньюкасле. Я жила с мамой, а когда она умерла, переехала в Лондон и стала свахой.

– У вас нет ни братьев, ни сестер?

– Нет, к сожалению. – Мередит улыбнулась и попыталась отвлечь разговор от собственной особы: – В отличие от вас. Вам повезло, я всегда хотела иметь сестру.

– Мне и правда повезло. Если бы не Кэтрин, мое детство было бы совсем унылым. – Заметив ее удивление, Филипп добавил: – Материальное благополучие и счастье – совсем не одно и то же, Мередит.

Что мешало ему быть счастливым? Она проводила дни, мечтая о том, что ему досталось с рождения: о нормальной семье, о достойной жизни, о безопасном доме. Чего же ему не хватало?

В такой обстановке, – он сделал жест рукой, будто обводя им весь дом, – я был несчастен.

– Да, должна признаться, я действительно не понимаю. Филипп поставил на стол тарелку и бокал и наклонился вперед, опершись локтями о колени.

– Вы когда-нибудь чувствовали себя одинокой, Мередит? Одинокой, в то время как вас окружает множество людей? Настолько одинокой, что это причиняет боль?

Воспоминания, которые Мередит давно похоронила в душе, ожили и вырвались наружу. Господи, да она большую часть своей жизни именно так себя и чувствовала. Не желая отвечать, она молча смотрела ему в глаза, полные боли, и боялась, что он без слов поймет все по ее лицу.

– Когда я был ребенком, – заговорил Филипп тихо, – мне всегда казалось, что я один стою снаружи и, прижавшись к стеклу, разглядываю жизнь людей внутри. Я был неуклюжим и неловким, застенчивым, толстым и к тому же носил очки. Все эти качества становились еще заметнее в компании моих сверстников, которые, как мне тогда казалось, обладали всеми качествами, которых я был лишен. Я редко видел своего отца, потому что он часто уезжал и всегда был занят. Мама была красивой и доброй, но она много болела. Она умерла, когда мне было двенадцать лет, и после этого мы с отцом все больше и больше отдалялись друг от друга.

Филипп замолчал, глядя вдаль. Не думая, Мередит положила ладонь на его руку и сжала ее. Филипп повернулся к ней, словно выходя из транса, и у нее перехватило дыхание от беспросветного отчаяния в его глазах.

– Это была моя вина, – сказал он ровным бесцветным голосом. – Я обещал отцу, что все время буду с ней, не дам ей скучать, пока он ездит в город для встречи с поверенным. Она чувствовала себя гораздо лучше и, как всегда в хорошие дни, захотела выйти на улицу. Отец сказал, чтобы я не отпускал ее до тех пор, пока он не вернется. Я дал ему слово... —

Филипп замолчал на мгновение, потом продолжил: – Я дал ему слово, но потом... уснул. Уснул, когда мама читала мне вслух. А она вышла из дома и пошла в парк. Там она попала под дождь и простудилась. Через три дня ее не стало.

– О, Филипп... – Жалость переполняла сердце Мередит, когда она представила мальчика, обвиняющего себя в смерти матери, и отца, вторящего ему. – Вы были еще ребенком...

– Который не сдержал слова. – Он посмотрел на руку Мередит, лежащую на его руке, а потом – прямо в ее глаза: – Если бы я сдержал его тогда, она бы не вышла на улицу.

– Она была взрослой женщиной, которая сама приняла неосторожное решение. Это был ее выбор.

– Выбор, которого она бы не сделала, если бы я сдержал слово. – Мередит казалось, что взгляд Филиппа жжет ее. – Когда отец узнал обо всем, он сказал мне, что мужчина стоит ровно столько, сколько стоит данное им слово. Что мужчина, не умеющий держать слово – ничтожество. С тех пор я ни разу не нарушал своих обещаний. Я нарушал что угодно, но только не свое слово. И в будущем я никогда не нарушу его.

Только сейчас Мередит поняла его упрямое стремление найти пропавший камень, снять проклятие и жениться до тех пор, пока болезнь не возьмет верх над старым герцогом. Дело было не только в соглашении, заключенном с отцом. Филипп должен был сдержать свое слово.

– После смерти мамы между мной и отцом образовалась глубокая трещина. Он винил во всем себя и меня. И я сам винил себя, и мы не могли докричаться друг до друга через пространство, разделявшее нас. Кэтрин пыталась нас помирить. Она напоминала о том, что болезнь мамы была неизлечимой. Мы с отцом знали это, но мы видели, как страдала она, умирая, и как боролась за каждый час. Может, ей и так оставалось жить всего несколько месяцев, но я отнял их у нее. – Филипп глубоко вздохнул. – После этого отец жил то в одном поместье, то в другом, а я проводил время среди равнодушных и постоянно меняющихся гувернеров. Когда я поступил в Итон, стало еще хуже. Тогда я узнал, что мальчики, как бы хорошо воспитаны они ни были, могут быть очень жестоки; что больно может быть не только от ударов кулаков, но и от злых слов. В школе я был неудачником во всем, кроме учебы, и отношения с отцом окончательно разладились. Только те дни, когда на каникулах я встречался с Кэтрин, казались мне островком света в темном мире. Кэтрин и занятия историей, которую я полюбил именно тогда, – единственное, о чем мне хочется вспоминать.

Филипп замолчал на несколько секунд и, словно стряхнув с себя остатки прошлого, опять посмотрел на Мередит:

– И я, и отец устали от этого враждебного напряжения между нами, и поэтому, когда он предложил мне продолжать образование за границей, я радостно ухватился за эту возможность. Я пообещал ему, что в конце концов вернусь в Англию и женюсь, а он в обмен на это пообещал мне финансовую поддержку. Но как сильно мне ни хотелось уехать, я очень боялся покидать свой дом. Я все еще был болезненно застенчивым, неловким и неуклюжим. – Губы Филиппа тронула легкая улыбка. – Но когда я наконец уехал и попал в новый мир, где никто ничего не знал ни обо мне, ни о моих прошлых неудачах, я понял, какое счастье – свобода. Я наслаждался, я купался в ней. Физическая работа и свежий воздух закалили меня и сделали сильным, и впервые в жизни я чувствовал себя на своем месте. Я познакомился с Бакари, потом – с Эндрю, который оказался не только хорошим боксером, но и опытным фехтовальщиком. Он научил меня драться и обращаться со шпагой, а я научил его читать древние письмена. Он так же, как и я, не стремился обсуждать свое прошлое, и мы быстро стали друзьями. По правде говоря, не считая Кэтрин, Бакари и Эндрю – мои первые настоящие друзья.

Филипп замолчал, и в комнате стало совсем тихо. Что могла Мередит сказать человеку, который только что открыл перед ней всю душу? И на которого она вывалила целую кучу лжи. «Не будь наивной – честность хороша только тогда, когда тебе нечего скрывать». Чувства, в которых она сама не могла разобраться, нахлынули на нее, сменяя друг друга.

Ей так хотелось обнять его и утешить, но она просто сжала его руку.

– Мне так жаль, Филипп. – Ни эти ничего не значащие слова, ни банальный жест не могли выразить всей глубины ее чувств.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?