Felix - Мария Павлович

Арнольд с Игорем, облачившись в смокинги от «Армани», стояли возле входа в дальний шатер, поддерживая легкий разговор. Ребра Игоря все еще побаливали, но он мужественно не подавал виду.

Последствие конфликта между напарниками все еще незримо ощущалось в воздухе, но они оба старались вести себя так, словно ничего не произошло. Игорь пребывал в хорошем расположении духа, инцидент с испанцем окончательно убедил его в том, что пора покидать этот гостеприимный дом: он всегда безошибочно определял грань, за которой подстерегают серьезные неприятности, они уже слишком близко подошли к этой черте.

Арнольд, наоборот, с тоской смотрел в будущее, осознавая, что они покидают «Аменцию», обогатившись на жалкие несколько тысяч и не получив здесь ничего, кроме унижения. Он все еще бредил идеей похищения Феликса, но без поддержки напарника такая задача была ему не по силам. Ему хотелось говорить об этом, и он не сдержался:

— Ну, если просто представить, что мы на это решились, кого бы ты рассматривал в качестве возможного партнера в этом доме?

Игорь поставил пустой бокал на поднос проходящего мимо официанта и благодушно посмотрел на друга:

— Не знаю, но испанца, дочь, управляющего, жокея и конюха я бы исключил. Они слишком любят лошадь.

— Значит, любовница или помощник. А что насчет Веры? — Арнольд азартно потер руки.

— Вера сходит с ума по Филиппу, поэтому рассматривать ее как отдельную кандидатуру нельзя. Я не уверен насчет Оксаны и Глеба, но не стал бы с ними связываться. Они мне не нравятся.

— Я думал, ты ею увлечен.

— Вот именно, — Игорь поправил бабочку, — поэтому о каких совместных делах может идти речь? Мы все еще на плаву, а не в тюрьме, именно потому, что придерживались простых правил, включая правило не спать с тем, с кем работаешь.

Они прервались, увидев, как невысокая поджарая фигура Ройтера бодрым шагом пересекла газон, приближаясь к ним.

— Мальчики, выглядите роскошно, прекрасные смокинги.

Они обменялись традиционными комплиментами. Лицо Ройтера раскраснелось от удовольствия, густые брови взлохматились, глаза возбужденно блестели. Он постоянно крутил головой, приветствуя вновь прибывших.

— Ох, не люблю я всю эту суету, — радостно сказал он, пробегая но друзьям рассеянным взглядом. — А вон и Давидович. Леня!

Пухлый маленький человек заспешил на его зов. За ним, увязая каблуками в граве, семенила высокая дородная дама с шиньоном из темных длинных волос.

— Известный ювелир, — успел пояснить Ройтер до того, как спутница Лени пропечатала на его щеке яркий красный след от своих губ.

— Что ты без сына?

— Он улетел на праздники, ты же знаешь молодежь, у них свои планы.

— Жаль, Глеб был бы рад повидаться.

Игорь, не отрываясь, смотрел на мужчин, ему стало казаться, что он сходит с ума. Отвернувшись, он поискал глазами Клима. Может быть, он делает все это специально? Но зачем?

Официанты сновали среди гостей, держа в руках серебряные подносы с канапе и закусками, достойными отдельных звезд Мишлена для Бруно. Он был здесь же, в кипенно-белом поварском наряде, в драматически высоком колпаке, и на ломаном русском анонсировал меню вечера.

Игорь не успел донести очередной мини-бутерброд до своего рта, когда их взгляды с Оксаной пересеклись в толпе. Неожиданно она сама направилась в его сторону, не обращая внимания на сопровождающий ее шепот. Она была прекрасна, и Игорю отчаянно захотелось, чтобы это было сделано ради него. Когда он не видел ее, ему казалось, что тягостное желание обладать ею иллюзорно. Он винил в этом изолированность места, сексуальное голодание и скуку, но в тот момент его последние оправдания для самого себя рассеялись как дым.

Он уже не помнил, когда последний раз испытывал это покалывание в ногах, это необъяснимое волнение, когда женщина всего лишь смотрела на него. Когда она наконец приблизилась, его лицо расплылось в глупой улыбке, говорящей о его состоянии больше, чем дефицит слов.

— Откуда у тебя этот шрам? — спросила она вместо приветствия.

Он автоматически прикоснулся к своей переносице.

— Старая история. — Ему расхотелось врать. — Собираюсь убрать его.

— Почему? Он делает тебя более мужественным.

— Спасибо. — Он нашел в себе резервные силы и усмехнулся. Он, к сожалению, не мог сказать ей, что шрам был слишком яркой приметой, мешающей его работе.

— У тебя красивые глаза, — продолжила она, — и губы, и ресницы. Женщинам ты нравишься.

Он в растерянности замолчал, почему-то произнесенные слова звучали как оскорбление.

— Ты знаешь, я из тех мужчин, которые не зацикливаются на своей внешности.

— А зря, красота — сильное оружие. — Она изрекла это так, будто говорила с тринадцатилетним сыном своей подруги.

— К чему ты?

— Я к тому, чтобы ты понял, что я вижу то, что вижу, но мой ответ — нет.

— Я еще не задал свой вопрос. — Игорь улыбнулся.

— Мой ответ — нет, — повторила она.

— Ты любишь его? — воспитанно поинтересовался он таким тоном, каким обычно справляются о здоровье дальнего родственника, имени которого точно не помнят.

— Тебя это удивляет?

— Да, — честно ответил он.

— Марк умный, великодушный и надежный мужчина.

— Согласен, но что можешь дать ему ты? Ты умеешь только брать.

— Совершенно верно. — Она посмотрела на него большими темными глазами. — Представь, что я пустой флакон, который в данный момент полон до краев.

— Слушай, — Игорь тяжело вздохнул, — я бы с удовольствием поболтал с тобой об энергетической целостности и духовном обогащении, но не вижу в этом смысла. Я не говорю тебе «сейчас и сегодня», я говорю тебе «тогда, когда захочешь».

— Ты знаешь, — она улыбнулась проходящему мимо пожилому человеку с тростью, — мы с тобой совершенно разные люди. Тебя тянет к тем, кто еще хуже, чем ты сам.

— Разве я первый, кто возжелал женщину своего босса? — Он постучал ногой в такт начавшейся новой мелодии «Странники в ночи». — Потанцуем.

Он не сомневался в том, что совершает ошибку. К ее темно-красному платью с вырезом на спине были прикованы взгляды всех гостей. На них смотрели, а она с присущей ей царственной манерой держаться: длинная шея, высоко поднятая голова — не обращала на окружающих никакого внимания.

«Женщина — вселенная», — подумал Игорь. У его напарника была подобная связь. Сколько лет прошло, а он все продолжал возвращаться к ней, искал встреч, будоражил свою жизнь, даже пытался дружить с ее мужем. И теперь, после стольких попыток остановить друга, он сам изо всех сил стремится туда же. Зачем? Что он может ей дать? Что он может дать себе? Но он уже был не способен остановиться.