Капитан Пересмешника - Мира Вольная

Головная боль не прошла, не уменьшилась ни на миг, но дышать отчего-то все равно было легче, меньше мушек мелькало перед глазами, тише стал гул, руки уже не тряслись.

На волка у Гидеона ушло еще пол оборота. Самой кошмарной и вызывающей самые большие опасения оказалась та самая рана в боку. Она долго не хотела затягиваться, в ней больше всего было мертвой ткани, шерсть вокруг пришлось выстригать, а края сочились гноем. Гидеон скрипел зубами, тихо ругался на хаос, мешающий лечению, но, тем не менее, четко и быстро совершал каждое движение, иногда отдавая мне приказы. Там подержать, тут прижать, тут потянуть, тут завязать. Как только с раной в боку было покончено, и последняя повязка заняла свое место, дыхание оборотня выровнялось, он перестал сучить лапами, затихли последние хрипы, и волк весь как-то затих и успокоился.

Раны от связывающих заклинаний были гораздо меньше и гораздо аккуратней. Гидеон сказал, что их не осталось бы, если бы не хаос Тивора.

Слишком остро его сила реагирует на чужое вмешательство, стараясь избавиться от него любым способом. Выжечь с кожи хозяина, если придется.

К тому моменту как василиск все-таки закончил колдовать над волком, шторм за окнами ревел и рвал во всю мощь, светляки под потолком дрожали, громко скрипели доски и мачты. «Пересмешник» периодически посылал по моему телу теплые волны, давая понять, что у него все под контролем, что ребята справляются, что мне не о чем беспокоиться, и я могу отдохнуть, а за всем остальным присмотрят «Пересмешник», Калеб и Сайрус.

Я поблагодарила лекаря, проводила его до двери, тут же погасила все светляки и села рядом с Тивором. Спать не хотелось, просто свет раздражал слишком чувствительные глаза.

Я вслушивалась в спокойное дыхание волка и недоумевала.

Почему он так боится воды? Боится настолько, что чуть не потерял разум?

Незаметно для меня самой пальцы запутались в его шерсти на загривке, пропуская, слегка натягивая, зарываясь в жесткие волоски, а в голове беспорядочно крутились мысли.

Где-то ближе к середине ночи от долгого сидения на полу у меня затекли ноги и спина, наконец-то, все накопившееся за этот бесконечный день эмоции дали о себе знать, и меня начало неумолимо клонить в сон. Пришлось со скрипом вставать и перебираться на кровать, и уже соскальзывая в дрему, я почувствовала, как Ник послал очередную теплую волну. Все хорошо. Они справятся.

Но поспать нормально с первого раза не удалось. Где-то через оборот я проснулась от того, что стукнулась лбом о стенку, а сзади ко мне прижималось нечто большое и жаркое. Рычащие. Я подскочила и уткнулась носом в жесткую шерсть.

В тусклом свете наспех сляпанного светляка волк напоминал чудовище.

Огромное, опасное, взбешенное чудовище. Его тело сейчас походило на неаккуратный контурный рисунок: изломанные, неровные линии, каким-то непостижимым образом образующие силуэт животного. Снова шерсть на загривке стояла дыбом, он без остановки глухо рычал, вдавливая меня спиной в стену. Зверь явно не понимал, где находится. Снова.

Новый раскат грома и новый мощный удар волны о борт заставили его опустить морду, прижать уши к голове и протяжно зарычать. Волк старательно принюхивался, пытаясь определить, откуда именно исходит опасность, чтобы напасть на врага и разорвать. Вот только разве можно разорвать целый океан?

Я осторожно положила ладонь на напряженную спину, гадая, сразу ли он откусит мне руку или придется немного подождать. Медленно, безумно медленно я сжала в кулаке жесткую шерсть, во рту растекался вкусом паленого рома страх, заставляя сжиматься горло, обжигая легкие.

— Тивор, — тихо позвала, пытаясь сделать все, чтобы голос не дрожал.

Если Гидеон прав, и оборотень действительно считает меня своей парой, стоит ему лишь на миг ощутить хотя бы легкое беспокойство, идущее от меня, и он действительно окончательно потеряет разум. И без того, вон, пытается защитить непонятно от чего. — Тивор, со мной все в порядке. Это просто ветер и вода, они не причинят мне боли, Тивор. — Волк не слушал меня, лишь придвинулся плотнее, еще больше зажав между собой и стеной.

Да уж, послали боги защитничка!

— Тивор, послушай, — я сильнее потянула его за шкуру, привлекая внимание, — все действительно хорошо. Корабль выдержит, Ник и не из таких штормов выходил. Мы в безопасности. Я в безопасности, понимаешь? — и снова почти никакой реакции, лишь по напряженным ушам я понимала, что он все-таки слушает. — Тивор! — почти рыкнула я, выпуская когти и впиваясь ему в кожу. Зверь коротко рыкнул и все-таки выпрямился, повернул ко мне морду. В глазах плескалось недоумение. — Видишь? Я не боюсь океана, волк.

Шторм меня не пугает, а вот ты… — он нахмурился, развернулся всем телом, освобождая меня, наконец. Кажется, решение найдено. Я взяла огромную башку в ладони, приблизила к своему лицу, ни на вдох не отрывая взгляда. — Ты пугаешь меня. Очень. Тебя такого… рычащего и огромного я боюсь.

Он был огромный и горячий, очень мохнатый и занимал почти всю кровать, но прикасаться к нему, гладить, чесать за ухом было невероятно приятно. Вдыхать лесной, дикий запах и слушать ровное, гулкое биение сильного сердца — тоже.

— Давай спать, большой парень, — я аккуратно вытянулась на кровати, прикрывая глаза, гася светляка. — Завтра мы уже будем на Шагаре, надо выспаться.

Оборотень что-то тихо проворчал и завозился с другого края кровати.

Возился долго и упорно, пыхтел и сопел. Я приоткрыла один глаз и чуть не расхохоталась в голос. Тивор пытался устроиться у меня в ногах. Получилось у него плохо: огромный зверь просто не помещался на кровати, с края свешивалась почти половина тела. Он снова что-то рыкнул и начал подползать ко мне, отставив назад задницу. Смотрелась настолько комично, что я все-таки рассмеялась, зажав руками рот. Оборотень тут же замер, поднял голову и укоризненно посмотрел прямо мне в глаза. Его поза, взгляд, обиженное выражение на морде, тихое ворчание вызвали новый приступ смеха. Я почти икала, плечи мелко тряслись. Волк рыкнул громче, шумно вздохнул, и, наконец, лег рядом.

— Прости, — простонала я, все еще посмеиваясь, — но ты бы себя видел.

Тивор шумно выдохнул, еще чуть-чуть подтянулся ко мне и лизнул в щеку. Потом устроил голову на лапах и демонстративно, как мне показалось, закрыл глаза.

— И что это было? — выгнула я бровь, запуская пальцы в шерсть на шее, — Поцелуй на ночь? — большой парень лишь дернул хвостом.

Я пожала плечами и закрыла глаза.

За бортом сходил с ума океан, за бортом бесновалась стихия, и слышны были раскаты грома. А здесь, рядом с огромным, наверняка очень страшным и без сомнения очень опасным зверем было удивительно спокойно.

Я легко потянулась, глубже втянула запах волка и почти сразу же провалилась в сон.

Интересно, а что скажет Тивор о Шагаре?

Тивор Железный Волк, Сын Каменной стаи, Черный Страж Великого князя Малейского