Высота одиночества - Ольга Борискова

Они молча добрались до квартиры.

– Спасибо, сынок. – Крылова поцеловала его в щеку и горячо обняла. Постояла на пороге, помахала рукой, после чего закрыла дверь.

Игорь вошел на кухню и присел за стол. Рината поставила перед ним банку с маринованными помидорами, тарелку с макаронами и большим куском мяса, положила рядом тюбик горчицы. Села напротив, облокотилась о столешницу, подперла лицо ладонями и принялась наблюдать за тем, как Крылов уплетает ужин.

– Хорошая у тебя мама, – призналась Рината.

– Иногда она бывает чересчур настойчивой, но в целом – да, она замечательная, – согласился Игорь и запихнул в рот кусочек мяса. – И ты ей очень понравилась.

– Я поначалу подумала, она меня взашей выгонит, – хмыкнула Рина. – Но, как видишь, Ирина Олеговна привела меня в более-менее приличное состояние. Если бы не она, я бы, наверное, сидела возле толчка.

Чайник вскипел, Ипатова налила чай и себе, и Игорю. Поставила перед парнем горячую чашку и вернулась на свое место. Крылов молча уткнулся взглядом в тарелку, прожевал очередной кусок мяса и вдруг, отложив вилку, требовательно посмотрел на Рину.

– Мне из-за тебя сегодня досталось. Савченко был на нервах.

– Прости, – вздохнула она.

– Что случилось вчера?

– Ничего. – Она знала: должна хоть что-то ответить, но слов, как всегда, не находилось. Самое лучшее – привычно сбежать. Или хотя бы отвернуться, чтобы не видеть тяжелого взгляда, направленного прямо в душу. – Я посуду помою.

Рина рванула было к раковине, однако сильная рука Игоря вернула ее на место.

– Позже помоешь. Что произошло?

– Да ничего! – От бессилия Рината почувствовала раздражение. – Я не имею права расслабиться?

– Не имеешь! – повысил голос Игорь. – У нас турнир на носу, а ты…

– А что я? Сорвала тренировку, да.

– Если бы ты понимала, то думала бы головой! – грубо ответил он, с шумом отодвинул стул, швырнул тарелку в раковину и вышел из кухни.

Он действительно был зол. Сперва Николай Петрович, устроивший выволочку и целый день не забывающий читать нравоучения, затем мать, считающая своим долгом женить на первой встречной девице, пришедшейся ей по вкусу. А теперь и эта… глазищи так и пялит на него.

Ворвался в спальню и стал расстилать постель. Ипатова просила не лезть в ее жизнь, но если это начинает затрагивать и его – черта с два Игорь успокоится! Серьезные отношения, как же!

В гробу он все это видел!

Игорь не сразу заметил, как Рината проскользнула в комнату. Обернулся через плечо. Тощая дьяволица стояла у двери, прислонившись плечом к косяку, и внимательно наблюдала за ним.

– Что? – наконец не выдержал Крылов.

– Кто такая Марина? – вкрадчиво поинтересовалась Рината.

Игоря вдруг разобрал смех Они только что пособачились по вполне серьезной причине, а ее интересует Марина. Отлично! Он уселся на край кровати и стянул футболку.

Усмехнулся, нагло посмотрел Ринате в глаза и ответил:

– А вот это тебя не касается.

Губы ее превратились в тонкую полоску, а взгляд мигом заледенел.

– Ясно, – буркнула она и, развернувшись, вылетела из комнаты.

Сквозь проем Игорь видел, как она поднялась наверх. Спустя пару мгновений дверь ее спальни оглушительно хлопнула. Он устало откинулся на постель, потер лицо и шумно выдохнул. Она сведет его с ума. Лучше бы он и впрямь согласился на кривоногую Савельеву, чем каждый день трепал себе нервы. Как же он устал от недомолвок, тайн, вспышек ярости и прочей ерунды, на которую приходилось понапрасну расходовать силы. Рывком поднявшись на ноги, он отправился следом за Риной. Нужно потушить пожар в зародыше, иначе беспощадное пламя сожжет все, чего они добились.

Дверь в комнату Ринаты оказалась открыта, и Игорь, не стучась, вошел. Ипатова рылась в шкафу, вытаскивая вещи. На кровати валялась дорожная сумка. Та самая, в которой они забрали ее пожитки из барака. Недавно Крылов купил ей новый удобный пластиковый чемодан для поездок, но, вероятно, она посчитала себя слишком гордой, чтобы воспользоваться им. Кстати, почти все шмотье, которое она складывала, покупал тоже он, что, очевидно, девчонку не смущало. В другой ситуации это показалось бы ему забавным, но не сейчас.

Рината заметила его, однако никак не отреагировала. Прошла мимо со стопкой одежды и засунула ее в сумку, потом вернулась к шкафу. Игорь шагнул к постели, взял сумку и, швырнув на пол, небрежно задвинул под кровать.

– Что ты делаешь? – холодно осведомилась Рина, застыв с очередной стопкой вещей в руках.

– Куда собралась?

– Подальше от тебя. – Она кинула стопку на кровать и направилась к нему. Гордо расправив плечи, продолжила: – Я не лезу в твою жизнь, ты не лезешь в мою.

– Ага, – усмехнулся Игорь.

– Не лезу! – воскликнула Рина и попыталась обойти его, чтобы достать сумку, но Игорь схватил ее за плечо и дернул к себе.

– Ты достала меня, Рината, надоели твои выходки и тайны!

– Тогда давай разойдемся, и дело с концами, – зашипела она в ответ, безрезультатно пытаясь высвободиться.

– После Олимпиады вали куда хочешь, а пока будь добра, веди себя как профессионал!

– Пусти! – выкрикнула Рина ему в лицо. – Что я сделала?! Напилась?! Между прочим, повод был! И не тебе меня поучать!

– Какой, к черту, повод?!

– Не твое дело! А насчет Олимпиады… – Рина скривила лицо в едкой ухмылке. – Это ты зависишь от меня. Я хоть сейчас могу вернуться в одиночное катание. А ты… – Ткнула его пальцем и выпалила: – Ты никуда не попадешь. Либо со мной, либо никак. Поэтому фильтруй, что говоришь и каким тоном ты это говоришь.

– Сучка! – Игорь разжал пальцы и оттолкнул девушку.

Рината зацепилась за угол кровати и упала.

– Давай! – Игорь вытащил из-под постели сумку и небрежно бросил обратно на кровать. – Собирай вещи и уматывай! – рявкнул он, полоснув Рину леденящим душу взглядом, и вышел из комнаты.

Рината медленно поднялась на ноги и села на постель. Девушку трясло. Но вот от злости или от досады – сообразить не могла. Глаза сильно кололо, а из груди рвались всхлипы. Она не понимала, что говорит: хотелось сделать ему больно, как можно сильнее зацепить, так что о реальном смысле слов не задумывалась. Но сейчас начало приходить осознание, что же она натворила. Она не только задела самолюбие Крылова, она парня с грязью смешала. Он никогда к ней плохо не относился, всегда терпел, а она…

– Ты такая же, как и он, – гневно смахивая слезы, прошептала Рината. – Ничем не лучше!.. – В порыве злости отшвырнула сумку, и та упала на пол. Уже собранная одежда вывалилась.

В такие моменты Рине становилось страшно. Страшно от жестокости, которая спрятана в душе. От произносимых слов, от ядовитого цинизма. Ей доставляло болезненное наслаждение причинять боль людям, которые находятся рядом.