Проигравший получает все - Анна и Сергей Литвиновы

И прямо перед его подъездом.

14 августа, суббота

Человек лежал на клеенчатой кушетке. На его голове и груди, а также на локтевых сгибах были прикреплены датчики. Провода от них тянулись куда-то за стену. Можно было подумать, что человек проходит медосмотр, если бы из-под потолка на него не глядели два глазка видеокамер.

А руки и ноги «больного» не были бы крепко-накрепко привязаны к кушетке.

Кроме него, никого в крошечной, больничного вида комнате не было.

Из небольшого репродуктора доносился голос.

– Вас зовут Дмитрий?

– Да.

– Ваша фамилия – Полуянов?

– Да.

– Вы родились в 1812 году?

– Нет.

– Ваша мать – графиня де Монсоро?

– Нет.

– Вы работаете в газете «Молодежные вести»?

– Да.

– Вы любите кефир?

– Нет.

– Вы чистите зубы каждый день?

– Да.

– Вы любите играть в компьютерные игры?

– Нет.

– Вы знакомы с кем-то из работников компании «Бард инвестмент»?

– Нет.

– Вы посещаете проституток?

– Нет.

– Вы бывали за границей?

– Да.

– Вы работаете на ЦРУ?

– Нет.

– Вы записали на дискету компрометирующие материалы? – Нет.

– Вы – абонент Интернета?

– Нет.

– Вы завербованы КГБ?

– Нет. – Вы ненавидите Бориса Барсинского?

– Нет.

– Вы принимаете наркотики?

– Нет.

– Вы передавали Татьяне Садовниковой дискеты?

– Нет.

– Вы передавали Татьяне Садовниковой аудиокассеты?

– Нет.

– Видеокассеты?

– Нет.

– Личные записи?

– Нет.

– Вы работаете на компьютере?

– Нет.

– Ваша воинское звание – капитан?

– Нет.

– Старший лейтенант?

– Нет.

– Вы работаете в милиции?

– Нет.

Нет. Нет. Нет. Нет.

Два человека в соседней комнате всматривались в экраны прибора.

Пульс, давление, потоотделение свидетельствовали: человек, распятый на кушетке, говорит правду.

Или он – очень опытный профессионал.

– Ну?

– Ничего.

– Ты уверен?

– Почти.

– Когда будет – не «почти»?

– Еще три дня.

– Два.

– Хорошо. Что с ним делать дальше?

– Не смей мне задавать таких вопросов. Тем более – по телефону.

– Это защищенный номер.

– Все равно.

– Так что с ним делать?

– Это – твое дело. Понял – твое.

– Хорошо.

– Я подошлю к тебе сегодня еще пятерых. Обработай их. По сокращенной программе.

– Не успею.

– Обработай!

– Хорошо.

Не прощаясь, Борис Барсинский положил трубку.

Слишком наглым стал этот Липкарев. Пора его менять. Давно пора.

Может, надо было сменить в тот самый день, как стало известно об утечке.

А может, это именно он, Липка, работает на врага? И именно потому допросы журналюги не дают результатов?

Барсинский прикрыл глаза и напряг свою феноменальную память. Кажется, Липкарев не имел доступа. Не мог иметь. А кто – имел ?

С ними, этими людьми, тоже надо работать. И не пропустить никого.

Но самым надежным ключом к предателю оставался пока все-таки журналист.

Надо было поторопить Липку.

Барсинский положил во внутренний карман трубку мобильного телефона.

Бесшумно скользя, его бронированный «Мерседес» подкатил к четырехэтажному особняку в центре Москвы, на Мясницкой, – офису «Бард инвестмент». Барсинский остался в машине.

Следом за бронированным представительским «Мерседесом» Барсинского остановился «Мерседес» – джип. Из него выскочила охрана. Один из охранников прошел в офис. Другой занял позицию у дверей. Еще двое подошли к дверям «Мерседеса» Барсинского.

Глаза их ощупывали крыши и чердачные проемы близлежащих домов. Оба охранника были готовы в любой момент прикрыть босса своим телом.

Ничего подозрительного обнаружено не было. Крохалев, начальник охраны, вышел из передней двери бронированного «Мерседеса» и отворил его заднюю дверцу.

Барсинский выскочил из бронированной машины и проскользнул в подъезд особняка.

* * *

Никто в «Бард инвестмент» официально не объявлял субботу рабочим днем.

Однако многие сотрудники по субботам присутствовали на рабочих местах – особенно когда в офисе появлялся Барсинский: мало ли что может понадобиться боссу. К тому же никогда не мешает лишний раз продемонстрировать свою работоспособность.

Людям было чем заняться. Барсинский не слишком раздувал штаты, и за неделю у многих сотрудников накапливались недоделанные дела. Так что почти всегда по субботам в «Бард инвестмент» – равно как и в других компаниях, подконтрольных ББ – Большому Боссу, Борису Барсинскому, – царила привычная рабочая атмосфера. Единственная вольность, допускаемая в выходные в империи Барсинского, касалась одежды. Босс приезжал на службу не в костюме с галстуком, а в рубашке с распахнутым воротом – поэтому его сотрудники имели смелость приходить на работу в джинсах или легкомысленных кофточках.

Оксана, впрочем, этого себе не позволяла.

С тех пор как она заняла пустовавший кабинет на четвертом этаже напротив кабинета Барсинского (и сделалась его любовницей), Оксана Берзарина стала одеваться еще строже, чем прежде – и для рабочих суббот никаких поблажек себе не делала.

Вот и сегодня она была в строгом (но отчетливо сексуальном) сером костюме в «гусиную лапку» от Шанель.

Она купила его в Лондоне, когда они ездили туда в командировку с Барсинским.

Борис дал ей тогда десять тысяч фунтов наличными: «Приоденься», – как он это сформулировал.

Как будто она была плохо одета!

Оксана тогда купила костюм в «Харродсе» – и потратила на него большую часть денег, подаренных Барсинским. На остаток она приобрела «Паркер» с золотым пером – в подарок Велихову и ремешок из крокодиловой кожи, который презентовала Барсинскому.