Вервольф. Осколки коричневой империи - Фрайгер Рут

Куда больше неприятностей Красной Армии доставляли военно-партизанские отряды, которые состояли из остатков разбитых частей вермахта, коих в силезских лесах было великое множество. Во время зимнего наступления советское командование совместило собственную тактику со стратегией блицкрига. То есть немецкий фронт прорывался массированными танковыми ударами, которые дробили немецкие части, создавая котлы. Однако основные силы Красной Армии были в оперативном тылу, что не позволяло полностью контролировать занятые территории. Но в отличие от Союзников Красная Армия решила не допускать промахов, которые позволяли существовать крупным отрядам военных партизан. Колонны моторизованной пехоты планомерно ликвидировали разбитые части, вылавливали отставших солдат, которые пытались сбиться в небольшие отряды. В то же время части НКВД оставались только в крупных городах, что сводило на нет работу военных. Согласно сообщениям НКВД, немецкие военно-партизанские группы в Силезии имели самые разнообразные цели. Некоторые намеревались продвинуться за линию фронта и продолжить войну в составе действующей армии. Немногие стремились терроризировать Красную Армию, находясь в составе своих небольших отрядов. Подобные группы были самыми активными. Их члены пытались получить советскую униформу, документы, оружие и боеприпасы. С этой целью они организовывали засады на одиноких красноармейцев, которые нередко возвращались из госпиталя в свою воинскую часть. Как показала практика, подобные партизаны не получали помощи от жителей Силезии. Видимо, это делалось из опасения прослыть пособниками «вервольфов», что автоматически влекло за собой расстрел. В некоторых случаях сами немцы выдавали красноармейцам «вервольфов».

Но при всем этом лишь некоторые стычки по своему уровню походили на бои войск Союзников и военно-партизанских отрядов. На Восточном фронте никогда не допускали возникновения крупных формирований. 23 января 1945 года рота НКВД столкнулась с огромным немецким отрядом. У немцев было несколько орудий и танков. Потери были очень тяжелыми, — возможно, часть НКВД была бы полностью уничтожена, но ей на помощь вовремя подошли регулярные части Красной Армии. Потери немцев были потрясающими — только 200 человек убитыми. Остатки этой группировки предпочли сдаться в плен. Месяц спустя произошел схожий случай. Советский патруль обнаружил большую немецкую воинскую группировку, которая, видимо, намеревалась пробиться сквозь линию фронта. В бою было убито сорок два немца, в то время как красноармейцы не потеряли ни одного человека! В целом частями НКВД в первые два месяца пребывания в Силезии было уничтожено около 700 немецких партизан.

Из состава группы армий «Центр» в советский тыл на территорию Силезии не раз засылались отряды диверсантов, которые обычно были одеты в гражданскую одежду. Члены специальной группы, упоминавшейся выше, посланные изучить возможности создания антисоветского сопротивления, провели десять дней за линией фронта, пребывая в окрестностях Бунцлау. Однажды во время своего рейда они столкнулись с советским строительным отрядом, который возводил укрепления около Альтольса. Но было решено не принимать бой, так как среди строителей было большое количество немцев, которые использовались к качестве бесплатной рабочей силы. Сами диверсанты посчитали, что их использовали в качестве «живого щита». Ночью 21 февраля другая команда, состоявшая и трех человек, проскользнула в советский тыл и совершила марш-бросок от Арменруха до Гродитберга, где им было поручено найти бывшего немецкого посла в СССР Герберта фон Дирксена. И Гитлер, и Риббентроп подозревали, что фон Дирксен продолжал активное сотрудничество с СССР. На основании этого подозрения командованию группы армий «Центр» было поручено выкрасть немецкого дипломата, доставить в Берлин, где он должен был предстать перед судом. В случае провала операции Герберта фон Дирксена было приказано ликвидировать. Столкнувшись со столь неутешительным выбором, дипломат согласился совершить утомительный и рискованный рейд на территорию Германии. Как оказалось, это был правильный выбор, так как в самой Германии фон Дирксена никто никогда не судил, хотя от подобной военной авантюры у него случился сердечный приступ. Видимо, его похитители и их хозяева, приняв во внимание здоровье подозреваемого, решили, что достаточно того, что он был вырван из «советских когтей», а потому потенциальная опасность для рейха была нейтрализована.

Подобная тайная деятельность имела место в округе Познани и приодерских районах Бранденбурга. Прослышав о предстоящей депортации этнических немцев, местное население весьма недружелюбно встречало Красную Армию. В Фюрстенберге в засаду попал офицер Тридцать третьей армии. После пыток он был зарезан бритвой. Сам характер советских репрессий предполагал, что гражданское население было ответственно за подобные случаи. В Циленциге было расстреляно тридцать заложников. В Политзиге, где был убит советский офицер, НКВД удалось разыскать «вервольфов», хотя в качестве заложников к казни были приготовлены двадцать фольксштурмистов. Казнь отменили.

Сохранилось несколько отчетов немецких солдат и офицеров, чьи части были разбиты, а они сами начали партизанскую деятельность. Эти документы дают прекрасную возможность поближе познакомиться с составом и психологией подобных военно-партизанских групп. Эти бумаги не стали утешительным чтивом для руководства Третьего рейха, поскольку наглядно демонстрировали, что почти все военные партизаны, действовавшие к востоку от Одера, больше напоминали деморализованных мародеров и бандитов. Почти все они расценивали войну как неизбежно проигранную. Крах Германии, по их мнению, был лишь вопросом времени. Большинство из них жаждало заключения мира любой ценой. Они обвиняли национал-социализм в том положении, в котором оказалась Германия, но наибольшие антипатии военные партизаны с востока испытывали к эсэсовцам. В некоторых случаях командиры подобных импровизированных партизанских отрядов при столкновении с частями Красной Армии строго-настрого запрещали открывать огонь. Отчеты НКВД из Восточного Бранденбурга подтверждают эти оценки: «В большинстве случаев вражеские офицеры и группы солдат, которые, оставшись в прифронтовом тылу, скрывались в лесах, не оказывали вооруженного сопротивления и сдавались в плен». Конечно, сдача в плен была для них значительным риском, по той причине, что нередко подобных солдат могли расстрелять на месте как диверсантов и «вервольфов». Но еще более гнетущим было отсутствие помощи местного населения.

Однако о подобной пассивности можно было забыть, если речь шла об отрядах Ваффен-СС, которые продолжали верить в победу и сохранили преданность нацистскому режиму. По этой причине они делали все возможное, чтобы прорваться сквозь линию фронта. Они не только отказывались сдаваться, но и сами предпринимали активные вылазки. Один из подобных эсэсовских отрядов заманил в Восточном Бранденбурге нескольких советских солдат на заброшенную ферму. Все они были убиты. Когда были обнаружены тела пропавших, отряд СС скрылся. Не имея возможности наказать кого-нибудь, отряд НКВД просто спалил ферму дотла. Эсэсовцы почти никогда не сочувствовали местному населению и не обращали внимания на их жалобы. Им было плевать на последствия их укрывательства. Один из эсэсовцев позже заявил, что, когда жители просили не останавливаться в их жилище, эти просьбы игнорировались. Когда один зажиточный крестьянин просил покинуть его дом, так как поблизости находились красноармейцы, ему ответили отказом. Когда он стал убеждать, что его имение сожгут, один из эсэсовцев ответил: «Мы сами сожжем его, а русских перебьем». Только после этих угроз крестьянин дал эсэсовцам пищу и кров.