Право первой ночи - Джудит Айвори

Мик встречал его здесь уже не раз. Время от времени сюда забредали джентльмены, пресытившиеся оперой в «Ковент-Гардене» или каком-нибудь другом театре и решившие прошвырнуться по трущобам в поисках капельки грязи. Вот и этот франт пытался подъехать к Винни, приняв ее за местную шлюху. Ну что ж, его ждет неприятный сюрприз.

Впрочем, неприятный сюрприз поджидал и самого Мика. Винни отвечала наглецу вполне дружелюбно, позабыв о своей обычной чопорной, сухой манере. Естественно, это только подлило масла в огонь. Даже отсюда было видно, как распускает свой хвост этот павлин.

Это нравилось Мику все меньше и меньше. Они не просто разговаривали — они ворковали, как два голубка. Винни хохотала и игриво грозила пальчиком.

Мик даже не заметил поставленные перед ним полные кружки и устремился к столу.

Он шел напролом через толпу, не спуская глаз с наглого хлыща, норовившего заглянуть Винни за корсаж.

Оказавшись совсем близко, Мик услышал, как тот сказал:

— Пожалуй, нам не мешает немного проветриться, не так ли?

«Нам»? Ну, сейчас Мик ему покажет!

Однако в следующий миг все тревоги Мика развеялись. Потому что Винни, увидев его, расцвела на глазах, совершенно забыв о своем собеседнике.

— А где выпивка?

Ну конечно же, он забыл ее на стойке! Это вызвало у Винни новый взрыв смеха. Ну и пусть! Как ни в чем не бывало она отобрала кружку у Реццо, утолила жажду и залихватски вытерла губы рукой. Мик растерялся. Что это с ней?

Но чудеса только начинались. Винни встала на цыпочки и звонко чмокнула его в щеку. И пока она снова забиралась на стул и на стол, Мик не в силах был сбросить с себя оцепенение, прижимая ладонь к щеке, все еще влажной от ее поцелуя. Ох, Винни...

Она снова танцевала. Мик с облегчением рассмеялся. Она буквально помешана на танцах. Даже не может остановиться. Она слишком поглошена своим счастьем, чтобы обращать внимание на какого-то хлыща. И Мик не собирался ей мешать. Он смотрел, как Винни танцует. Хлыщ тоже смотрел. Как и все мужчины в этом зале. А почему бы и нет? Но всякий раз, стоило Винни сделать передышку, хлыщ пытался завести с ней разговор.

Мик невольно прислушался: господин вставлял «чертовски» через каждые два слова.

«Чертовски душно», «чертовски наплевать». И когда наглец снова полез к Винни с предложением пойти прогуляться, Мик не выдержал, перехватал его протянутую руку и сказал:

— Чертовски бесполезно.

Незнакомец с досадой оглянулся. Мик понял: его тоже приняли за благородного повесу, за маменькиного сынка, отправившегося в город в поисках приключений. Проклятый хлыщ заблуждался, как заблуждался и насчет Винни, но в душу Мика снова закралась тревога. Теперь перемены, происходившие с Винни, не только радовали, но и пугали его.

И тут Винни показала, на что способна. Она окинула приставалу презрительно-надменным взглядом и отчеканила:

— Я никуда не собираюсь с вами идти!

«Спасибо тебе, голуба!» — с облегчением подумал Мик.

Незнакомец смирился с ее решением, но счел возможным угостить Винни прохладительным, и Мику оставалось пенять лишь на самого себя: его эль и шенди так и остались на стойке у Чарли. Пока Винни утоляла жажду, богатый повеса пускал ей пыль в глаза и как бы между делом сообщил, что приехал в город на лошадиную ярмарку.

Мик сердито скрестил руки на груди. Пропади все пропадом! Он и опомниться не успел, как с конских родословных их беседа перешла к выведению породистых гончих и к тому, где можно купить Ван Дейка, — провалиться Мику на этом месте, если он знал, что это такое!

Зато Винни не испытывала ни малейшего затруднения: ведь она выросла в мире этого самого повесы и знала его вдоль и поперек. Что же тут удивительного? Разве Мик забыл, что имеет дело с дочерью маркиза? Или решил, что она его невеста? Даже если случится чудо и они поженятся, что дальше? Он повезет ее в свадебное путешествие на тележке, запряженной ослом?

Черт возьми, что с ним творится? Чем она его приворожила? Мик долго копался в собственных чувствах, пока не понял одну простую вещь: он полюбил Винни.

Да, этим объяснялось все, в том числе и его возмущение нахальным повесой. Он влюбился в Винни, в леди Эдвину Боллаш, в благородную леди, которую никогда не сможет назвать своей. Разлука с ней разобьет его сердце, но тут уж ничего не поделаешь. Рано или поздно он должен убраться с ее пути, уступить ее какому-нибудь хлыщу вроде того, что затесался сегодня в их компанию.

Ближе к полуночи толпа заметно поредела. Снова освободилось место для танцев, но из шумной компании, так лихо отплясывавшей на столах, на ногах держались лишь трое: Нэнси, еще одна девушка, по имени Лола, и Вин, его милая Вин. Усталость придала ее движениям вялую томность. Мик не мог смотреть на нее равнодушно.

Богатый искатель приключений тоже не спешил уходить. И не переставая, пялился на его Винни. Мика совершенно не волновало, что все мужчины в зале разглядывают его девушку, пока не появился этот хлыщ. До сих пор восхищение зала лишь добавляло ему гордости: ведь это он сумел разбудить в Винни живость и простоту, которые так очаровали его друзей.

Но теперь, несмотря на подчеркнутую вежливость и учтивость смазливого незнакомца, Мику хотелось размазать его по стенке. Просто так, ни с того ни с сего. Хотя, конечно, причина могла быть одна: у маменькиного сынка хватило ума выбрать в этом зале самую привлекательную женщину. Потому что Винни затмила в этом зале всех остальных. Она как-то призналась Мику, что музыка Штрауса у нее в крови. Но сегодня ее вытеснил дикий цыганский напев. Его милая цыганка, его Винни...

Задумавшись, Мик не сразу заметил, что стоит плечом к плечу с тем самым парнем и что на добрых шесть дюймов выше его. Его сосед тоже это заметил и сказал:

— Не могу налюбоваться. У нас обоих отличный вкус. Стало быть, она сегодня твоя, кореш? — От Мика не ускользнуло, с каким трудом произнес маменькин сынок жаргонное словечко, всячески стараясь подладиться к здешней манере речи. Видимо, понял, что Мик пользуется в «Быке и бочке» большим авторитетом.

— Да. — Проще было согласиться, чем пытаться что-то объяснить.

Тут Винни соскочила со стола и заявила:

— Я не его! Я сама по себе! — И наградила Мика игривым взглядом, надеясь, что он станет доказывать обратное, но Мик промолчал. Против правды не пойдешь — у него действительно не было на нее никаких прав.

Маменькин сынок мигом приосанился, торжествующе глянул на Мика и предложил Винни со свойской улыбкой:

— Я принесу вам выпить?

— Нет! — отказалась Винни. — Я пью только с ним!

— Но я мог бы угостить вас чем-нибудь повкуснее! Я — сын барона! — Хвастается, а может, и врет, хочет сказать, что у него есть и деньги, и связи, и положение в обществе — словом, все, чем можно вскружить голову девчонке с рабочих окраин.