Сердце ворона - Владимир Торин

– Главное – вера в Хранна и твердость руки и сердца. Надежда – это хорошо, но она, к несчастью, создает лишние иллюзии… Хм… кому я это говорю… – усмехнулся паладин. – Поэтому нужно просто верить.

– Ильдиар! – раздался за спиной голос Двинна.

Белый Рыцарь обернулся ко входу в подземное королевство гномов.

– Только что птицы Ринта принесли весть: нежить!

– Столица в осаде?! – Ильдиар в ужасе вскочил с камня.

– Нет, мертвое войско идет по берегу Серой реки к восточному городу.

– Дайкану! – догадался Ахтиан.

– Верно, маг. Они в четырех днях пути от вашего Восточного Дайкана.

– Что же делать? Мне нужно успеть в город раньше Проклятых…

– Мы поможем тебе, Ильдиар.

– Моя вера в то, что вы всемогущи, крепнет с каждым часом, – усмехнулся граф де Нот.

– Нет, мы не всемогущи, к сожалению, но все равно спасибо, друг. Порадовал похвалой. С меня кружка эля! – Гном расхохотался. Его смех отразился от гор и унесся в небо, распугав ворон…

Что-то огромное стояло посреди ущелья. Издали было не разглядеть, но походило это на некое строение. Гигантский шатер. Возле него мельтешили Дор-Тегли, отвязывая крепкие канаты от кольев, вбитых в промерзшую землю, и снимая широкий полотняный навес.

– Что это? – Ильдиар застыл, пораженный, глядя на то, как в закрытой со всех сторон горами долине происходит чудо – иначе это было не назвать.

В двух ярдах над землей парил огромный корабль. Длинный деревянный корпус, два прямых руля, воздушные винты и… большая вытянутая оболочка, сделанная из кожи и наполненная воздухом. К мерно покачивающемуся борту была приставлена высокая лестница.

– Это летучий корабль, как ты мог заметить, – усмехнулся Двинн. – В ваш Дайкан лежит три пути: первый – под землей, но вы точно не успеете, второй – по земле – тоже не успеете, и третий – по воздуху – и еще останется день в запасе. В вашем распоряжении будет три таких красавца, они доставят всех твоих воинов к восточному городу. А это, вон, – Двинн указал на гнома, который командовал подготовкой своего летающего чуда к странствию, – достопочтенный глава гильдии инженеров. Его зовут Борин Винт, он очень любит всякие механизмы и, конечно же, эль.

– Я заметил, что все гномы его любят, – усмехнулся Ильдиар.

– И то верно, – поддержал Двинн, любуясь летающим зверем.

* * *

Графство Реггерское.

В десяти милях севернее замка Реггер

Рыцари двигались маршем по новому восточному тракту на Дайкан. Четыре тысячи рыцарей, четыре тысячи благородных сердец, скачущих навстречу подвигам, приключениям и… сорокатысячной армаде Проклятых. Здесь были самые могучие воители со всех концов королевства. Каждый при коне, мече, щите, копье и оруженосце. Главенствовали над ними два прославленных предводителя, два великих магистра. Сэр Акран из Златоокого Льва и сэр де Трибор из Таласской Синей Розы.

Собрав по сотне своих орденских паладинов, они объехали все королевство, набирая благородных воинов для похода. Их ряды росли, как снежная лавина, и вскоре все рыцари, верные трону, рыцарскому кодексу и завету, и, конечно же, своим моральным принципам, выступили в поход. Даже сотне герольдов было бы не под силу различить их всех и каждого среди них – столько их было. Обычно такое количество рыцарей собиралось вместе лишь в боевые походы за границы королевства.

Вот проехал сэр Марион, величайший паладин Ронстрада, герой многих турниров; на щите у него красовались три ключа, разделенные тремя лепестками клевера, – этот рыцарь во многом полагался на свою удачу, а кроме того, имел еще трех вассалов, что и символизировали три ключа – три дома, двери которых для него всегда распахнуты.

Вон меж рядов рыцарей Священного Пламени блеснул золоченый доспех сэра Найтингейла, разбивателя вражеских доспехов и сердец молоденьких барышень. Вон яростный в схватке барон Седрик Хилдфост и сын его, оба – герои Элагонской Битвы. Во второй сотне на щите мелькнул ястреб с кроликом в когтях – сэр Ангерран Ганейнт, сенешаль королевства.

Множество рыцарей скакало к Восточному Дайкану, всех их было не перечислить, и сэр Акран молился Хранну, чтобы эта грозная сила показала себя доблестно и вырвала победу на смертном поле под Градом Харлейва.

* * *

На площади Семи Винных Ягод, где находился городской портал, никого не было. Наступил вечер, и большинство жителей уже сидели по домам. Улицы были пустынны, и даже лихие наемники, казалось, приутихли. Готовящееся нашествие орков погрузило город в ожидание. Ветер разгуливал по Дайкану, поднимая пыль и воя в каминных трубах.

По улицам маршировали воины, собирающие на защиту славного Града Харлейва все возможные силы. Отряды ходили от дома к дому, стучали в каждые двери: «Мэм, где ваш муж?» – «Ушел на защиту Дайкана». – «Ну, тогда спокойной вам ночи, мэм. Ваш муж – настоящий патриот!»

Наемники сходились на «список» – так называли момент, когда вся гильдия собиралась вместе. Тогда командир составлял перечень тех, кто пока жив, кто уже ушел от дел, кому потребуется военная пенсия, а кому нужно «скинуться на могилку».

По особому указу графа и городского совета, несмотря на вечернее время, в окнах домов не виднелось и намека на огонек. Лишь наемничьи гильдии, казармы, арсеналы и прочие «военные» здания были ярко освещены.

Восточные ворота славного Дайкана укреплялись, расчехлялись давно стоявшие без дела могучие требушеты, солдаты подтаскивали к ним метательные боеприпасы.

Люди из тех, что жили меж двух колец стен, еще днем, когда бил набат и по улицам ездили глашатаи, перебрались к своим родственникам (у кого они были) за внутреннюю стену. У кого же их не было – город обеспечил им укрытие в тавернах города, потратив на это восьмую часть всей дайканской казны. Трактирщики и хозяева постоялых дворов патриотами отнюдь не являлись и не желали никому предоставлять кров бесплатно.

* * *

Граф де Нот, опершись на фальшборт, смотрел на проплывающие внизу скалы, заледенелые речки и заснеженные горные долины. Над головой поскрипывали снасти и блоки. Отходя от бортов, десятки крепких тросов удерживали огромную вытянутую оболочку, сделанную из кожи и наполненную газом. Подле, прислонившись к бортам спинами, сидели те, кому не хватило места в каютах под палубой, в небо уходили стоны раненых и тихие переговоры других солдат. Не переставая, шумели винты.

Ильдиар стоял на носовой надстройке. Здесь располагались баллисты, установленные на подвижных осях, рядом с ними были сложены гигантские стрелы. Остроносый брус бушприта разрывал облака, будто игла, воткнутая в мягкий податливый пух. Было очень холодно, поэтому граф де Нот кутался в меховой плащ – тот самый, что дал ему Двинн еще в Ахане. При дыхании поднимались струйки пара, в воздухе постоянно висел влажный туман, окутывая корабль, подобно дымчатому серому мху.