Псарь - Игорь Негатин

Нищий затравленно оглянулся по сторонам и поднял на меня глаза:

– Пожалейте бедного странника, потерявшего здоровье на королевской службе…

Я, даже не дослушав его причитаний, скривился и хмыкнул:

– Nu i kakogo hrena tebe zdesj nuzno, pridurok?

Дорога шла вдоль морского побережья. Она больше походила на широкую тропу, нежели на дорогу, ведущую в самый крупный город на побережье. Но ничего странного в этом не было. Как рассказал мне Дарби, севернее шел еще один путь. Там и постоялых дворов было побольше, и небольшие деревни встречались, и дороги получше. Но для нас она не подходила – слишком большой крюк получался.

Тропа извивалась между высокими белыми скалами. Иногда дорога шла по прибрежной полосе, и тогда лошади брели по мелководью, разбрасывали копытами песок и водоросли, выброшенные волнами на берег. Одуряющий морской бриз и теплое солнце делали свое дело. Хотелось лечь, закрыть глаза и расслабиться.

– Мастер Серж, – рядом со мной появился Дарби, – я хотел бы поговорить с вами.

– Говори, – вздохнул я.

Как же, дадут тут расслабиться. Даже не надейся. Как сказал один поэт: «Покой нам только снится…»

– Я тут нарисовал несколько вещей, – начал он и протянул мне несколько листов бумаги.

– Ну давай, порадуй старика, – кивнул я.

Лошади шли спокойно, и ничто не мешало разговаривать. С левой стороны от меня ехал Андрей. Сам! В том смысле, что уже не возникало нужды подсаживать его кому-нибудь за спину. Как только закончился обряд посвящения в семью, Мэдд выбрал для него одну из наших вороных и торжественно вручил повод. Да, вчера был большой день у парня.

Дай ему волю – он бы и спал рядом со своей «ласточкой». Весь вечер бегал в конюшню с морковками и кусками круто посоленного хлеба. Что касается сна – вчера он так и заснул за столом. Слишком много впечатлений навалилось. Пусть и положительных, но от этого не менее утомительных. Разбудили и отправили спать. Через полчаса я заглянул в его комнату и увидел, что парень лежит на кровати, обнимая свой меч. Я даже усмехнулся, вспомнив эту картину. Он и сейчас нет-нет, да поглаживал навершие. Его кацбальгер висел у седла, как и мой бастард.

Позади меня ехали Рэйнар с Вэльдом. Они уже битый час обсуждали один удар, и каждый гнул свою линию. Вэльд сердился и обещал «выбить дурь» из Трэмпа. Вот и сейчас спорили и ждали привала, чтобы обменяться «доводами». Позади них следовали Мэдд Стоук с одним из близнецов. Судя по синяку – это Торр. Его брат – Тэрр – в головном дозоре. Он ехал впереди, метрах в ста от нас, и внимательно рассматривал окрестные скалы. Да, места здесь неспокойные. Хозяин гостиницы рассказывал, что из-за войны многие жители потеряли дома и фермы. И как это бывает в лихие времена, подались в разбойники. Так что места красивые, но расслабляться не стоило. Да еще и эта слежка, будь она неладна!

Нищий, с которым я попытался заговорить, включил дурочку и долго изображал идиота, не понимающего русского языка. Даже слюни распустил и забубнил что-то неразборчивое. Черт с ним. Не уродовать же этого придурка. Тем более что я по глазам видел – он все прекрасно понял. Делать нечего, и я, пообещав ему порцию «горячей, но извращенной любви», развернул лошадь.

Не нравилось мне все это. Очень не нравилось…

А вот эскизы, нарисованные гномом, рассматривал долго и с большим удовольствием. У парня талант! Не только кузнеца, но и художника. Каждый эскиз – это большой лист бумаги, на котором сделано несколько рисунков. Вещь нарисована тщательно и с разных сторон. Отдельно – детали, на которые следует обратить особое внимание. То, что видел сейчас, – это рисунок шлема, похожего на мой араевский три четверти. Вместо стеклянного визира гном изобразил нечто похожее на «скулу» от шлема-интеграла. Дельная мысль. Если получится, то у нас будут удобные шлемы с прекрасным обзором и защитой от стрел. А то в этих барбютах, раздери их дьявол, ничего не видно. Как будто кастрюлю с дырками напялил…

Через два дня мы наконец обогнули залив Сьерра-камм и вышли к полуострову. Нам предстояло углубиться в эти земли, чтобы попасть к намеченной точке. Побережье осталось позади.

– Просто я поскользнулся на песке, – оправдывался позади меня Рэйнар, сияя свежим синяком на скуле.

– Будет привал, и я тебе второй синяк поставлю, – ворчал старик. – Для убедительности.

– И все же я докажу…

– Надо было сильнее тебе по голове дать, – вздыхал Рэйн.

– Зачем?

– Чтобы мозги вправить.

Трэмп бурчал уже второй день подряд. Старик Вэльд Рэйн, как и обещал, «выбил из него дурь» и наградил этим сизым украшением. Теперь Рэйнар оправдывался, но от своей идеи не отказывался. Да, этот мир нетороплив. Одну и ту же тему можно обсуждать несколько дней. Между фразами, брошенными всадниками друг другу, могло лежать четверть дневного перехода, но это никак не отражалось на их беседе.

Дорога извивалась между холмами, заросшими кустарником, небольшими рощами и дубравами. Воздух пряный, как и положено осени.

Неожиданно Торр, идущий в передовом дозоре, остановился и замер. Его лошадь прижала уши от страха и встала как вкопанная. Это еще что такое? Я поднял руку.

– Мастер, я гляну, что там? – Сбоку выдвинулся Рэйнар.

– Стой здесь и присмотри за парнем.

Я тронул лошадь и неторопливо потрусил вперед. Не доезжая нескольких метров до Торра, моя вороная тряхнула головой и дернулась в сторону. Слегка дернулась, но я почувствовал ее напряжение. Пришлось взять повод пожестче, чтобы не дурила.

– Что случилось, Торр? – спросил я, но проследил за его взглядом и понял причину оцепенения.

В животе сразу стало пусто и холодно. Будто живот изнутри обледенел и начал отдавать холод всему телу. И кровь застыла в жилах. Да, это красивое выражение имеет под собой совершенно реальную основу. Иначе не скажешь! Прямо на тропе, идущей через лощину между двумя холмами, лежал дракон. Какой, какой… Живой!

Даже не представляю себе, с чем сравнить размеры его тела. Наверное, с автобусом. Если не учитывать длинный хвост и шею, украшенную частоколом из острых гребней. Да, наши предки не просто так гравюры рисовали. Такое не придумаешь. Тело отливало светло-коричневым блеском, будто чудище было вылеплено из глины и покрыто глазурью. Чешуя, которую так любят изображать на рисунках, была крупной. По бокам становилась мельче, а у лап превращалась в нечто, похожее на шкуру комодских варанов. Сложенные крылья и лапы с огромными когтями – под стать размерам тела. Дракон спал. Он мирно положил голову на склон холма и, судя по всему, наслаждался солнцем и покоем.

– Торр, – тихо позвал я парня, но тот даже не дернулся. Смотрел не отрываясь, словно ему по голове пыльным мешком врезали. – То-о-рр…

– Что? – Он наконец очнулся.