Шаг первый. Якудза - Сергей Вишневский

Нобу мотнул головой и произнес:

— Сегодня я не успею. Это срочно?

— Срочность в мире духов относительна, — пожал плечами мужчина.

Парень кивнул и молча развернулся к выходу. Когда он почти подошел к воротам, его окликнул Хранитель.

— Чаще слушай Рима!

Нобу на секунду оглянулся, но не обнаружив на кладбище никого, молча кивнул.

***

Хитоми оглянулась и не сразу смогла понять на какой улице оказалась. Немного поплутав она все же отыскала станцию метро и вздохнула. Этот раз тоже оказался неудачным.

Женщина, несмотря на все уговоры сына, уже четыре раза пыталась устроиться на какую-нибудь подработку, но везде получала отказ. Нет, она не претендовала на высокую зарплату или ответственные должности. Она была согласна на небольшие подработки, даже за смешные деньги, но ее словно кто-то проклял. Как только люди слышали фамилию, они тут же отказывались иметь с ней дело.

Женщина уже направилась к станции, как ее окликнули.

— Хасимото! — послышался женский голосок. — Хитоми Хасимото!

Она оглянулась и заметила другую женщину, которая махала ей рукой. Она несколько секунд смотрела на нее с недоумением. Но затем вспомнила, кто перед ней.

Это была Мизуки Ямамото, девушка с которой они поддерживали довольно теплые отношения. Девушка принадлежала небольшому клану «Предгорья Фудзиямы». Этот клан вели историю уже больше тысячи лет, но свой статус получил всего лишь пару столетий назад. Он имел глубокие корни, но никогда не проявлял себя особыми достижениями. Да и название он получил от своих земель. Основным делом этого клана была земля и продовольственные товары. Свои земли, свое производство товаров и свои перерабатывающие предприятия. Последнее поколение в клане сделало ставку на полный цикл производства. От выращенного риса, до хлеба из рисовой муки. Это решение сделало «Предгорья Фудзиямы» довольно состоятельным, но количество душеловов и отношение других кланов к ним изменилось мало. Единственное, за что все без исключения аристократы уважали «Предгорья Фудзиямы» было великолепное вишневое вино, изготовленное по древнему рецепту. За ним велась нешуточная охота.

Сама же Мизуки Ямамото была настоящей подругой молодости. Вплоть до самого замужества они были не разлей вода, но семейная жизнь многое изменила. Сначала встречи стали реже, затем только пару раз в год, а после замужества Мизуки и вовсе прекратились. Девушку выдали за достойного наследника рода в одном из кланов Китая. В итоге, с момента ее замужества, подруги молодости больше не встречались.

— Мизуки-тян? — расширились глаза Хитоми. — Это ты?

Как только женщина подошла к ней, то тут же была заключена в объятия.

— Как я по тебе соскучилась Хитоми-тян! — прошептала она.

— Я думала ты в Китае и...

— Я ненадолго в стране, — принялась щебетать в ответ та. — Муж отпустил повидаться с родственниками буквально на несколько дней! Пойдем сядем в кафешку! Ты должна мне все рассказать! Как ты? Как Бохай? Что у вас вообще происходит?

Хитоми в голову пришла мысль, что Ямамото не знает о том, что произошло с ее семьей. От этого на душе стало очень противно и стыдно за текущее положение. Чтобы не рассказывать о том, что произошло она произнесла:

— Это сложно и... Мне срочно нужно ехать...

— Хитоми? — нахмурилась девушка, видя что бывшая лучшая подруга отводит взгляд. — Что случилось?

— Ничего. Все хорошо, — неохотно произнесла девушка и попыталась отправиться к станции метро. — Прости, мне действительно нужно бежать.

— Погоди! Куда? Где ваша машина?

— Нет, я на метро. Пробки...

Тут женщина схватила старую подругу за руку и глядя в глаза потребовала:

— Что случилось? Хитоми! Я же вижу, что с тобой что-то не так!

— Нет, все нормально, я просто...

— Это Бохай? Что с ним не так? Он тебе из...

— Он мертв, — оборвала Хитоми и прекратила попытки вырваться. — Бохай мертв, компания продана за долги, мой сын носит клеймо.

Мизуки ошарашено уставилась на женщину.

— Как... почему?

— Мой род изгнан из кланового квартала, — добавила она не отрывая взгляда от старой подруги. — Мы с сыном живем в порту, словно нищие ютимся в контейнере. Тебе не стоит с нами общаться.

— Как? Почему? — забормотала Мизуки. — Я не знала и...

— Прощай, — оборвала ее Хитоми и, не оборачиваясь, отправилась к станции метро.

Подруга молодости рванула было за ней, но та быстро потерялась в толпе народа,выходящего из станции. Ошарашенная известиями Мизуки не заметила ни красные от стыда щеки, ни влажные слезы от того, что последняя соломинка соединявшая Хитоми с прошлой жизнью оборвалась. Подруга растворилась в людском потоке.

***

Лысый старичок сидел на коленях перед небольшим столиком. Кабинет в традиционном японском стиле заливало солнце из открытых окон. Сейчас помимо самого старичка, которого все называли отцом, был еще и Эиджи.

Толстяк сидел на коленях и согнулся в поклоне, с трудом достав пола лбом из-за огромного живота. Перед головой лежал его мизинец.

— Отец, я... подвел вас, — постарался произнести толстяк как можно более уважительно. Рана на руке еще простреливала болью, а повязка мокла от выделяющейся крови. — Вы, как глава клана...

— Глава клана — мой сын, — перебил старичок, и поднес ко рту чашку с чаем. — Я всего лишь старик.

— Я отомщу исполнителю и...

— Замолчи, — спокойно произнес старик. — Замолчи и слушай.

Тут «отец» сделал пару неспешных глотков чая и принялся рассказывать:

— В результате всей этой возни с наркотиками, мы потеряли седьмую часть наших заведений. Мало того, что теперь малазийцы не будут иметь с нами дел, так еще мы потеряли часть нашего бизнеса, — произнес старик. — Причем самого доходного — наши притоны и игорные заведения. И тут не факт, что виноват твой исполнитель. Это могла быть простая уловка Хеби. Они могли специально оставить один маячок, чтобы мы пришли туда. Ловушка в ловушке.

Старик устало вздохнул и взглянул в окно.

— Сейчас надо минимизировать потери. Нам удалось договориться с другими семьями о том, что мести и войны не будет, но для принятия этого решения пришлось откупаться. — старик пригубил чая и добавил. — С семьями Оками и Кагэ мы договорились просто. Они взяли себе часть наших заведений. А вот с Хеби так просто не получилось. У них... особые требования.

Старик поставил чашку на стол.

— Они взяли себе долю не больше чем остальные, но вдобавок они попросили еще кое-что, — старик впервые взглянул на толстяка.

Тот тоже поднял голову и взглянул на старика. Его лицо побледнело и на нем отобразился ужас.