По дуге большого круга - Геннадий Турмов

А спор тем временем разгорался. На кон был выставлен уже ящик шампанского. Высокие спорящие стороны договорились привлечь 1 января независимых экспертов, которые, попробовав деликатес, тоже встали на сторону представителей «белых» грибов. Спор закончился 2 января вечером, когда был съеден последний гриб. Решили молодого специалиста в разор не вводить, а просто распить «мировую».

Месяца через три после приезда в Сосновку, Светлане предложили перейти на работу в планово-экономический отдел. После некоторых сомнений и колебаний она согласилась.

Светлана окончила техникум, успешно защитив диплом на тему «Проектирование участка изготовления шлюпок “Ласточка”». Впоследствии она видела эти шлюпки на шлюпочной базе Владивостока, и даже каталась на них по акватории Семеновского ковша. На веслах, конечно, сидел муж.

Потом у Светланы были курсы повышения квалификации в Ленинграде и работа, работа, работа.

Гуримовы вели обширную переписку с оставшимися на Дальнем Востоке родственниками. Часто приходили письма от Анны Иосифовны, Октябрины, а позднее от Шуры из Ртищево и Лели из Ленинграда. Ксения Ивановна тоже отвечала на Светланины письма, диктуя их содержание внучкам Эле, а позднее и Ольге:

«Света и Женя, здравствуйте!

Пишу под диктовку бабушки. Получили ваше письмо и обрадовались, ведь вы, наконец, получили квартиру. Только на каком этаже? Почему не писали, получили багаж или нет?

В этом году, как никогда, уродился большой урожай слив. Очень много их, и без червей. Самые вкусные на большой сливе за вишней и самые крупные. Уже сварили варенье. Только яблоки в этом году червивые.

Недавно приезжал домой из плавания Вова. Пробыл только два дня и опять уехал.

Бабушка по-прежнему живет вдвоем с Валей. Живут хорошо, жаловаться нельзя.

Вы спрашиваете о Малыше (собаке, которую щенком подарили в свое время родственники Евгения, когда они жили в Уссурийске. – Примеч. авт.). Сторож из него был неважный.

Приходит к бабушке и Ваня. Несколько раз угощал клубникой, а мы ему давали слив.

Октябрина живет по-старому. В сентябре думает ехать на запад, не знаю, что получится.

Вот и все наши новости. Пишите чаще. Бабушка очень ждет писем от вас. Она очень по вам скучает. С вами ей жилось лучше.

До свидания.

P.S. А это от меня. Большое спасибо за поздравление. Вот уже и 16 лет стукнуло. А как-то не верится, ведь гражданка Советского Союза. Надо получать паспорт.

Писала под диктовку бабушки Эля».

После получения писем Светлана их перечитывала по нескольку раз и, обсуждая с Евгением содержание того или иного письма, почти всегда говорила:

– Хочу домой! Не нравится мне здесь жить…

При этом ее глаза подозрительно наполнялись влагой.

Евгений, как мог, ее успокаивал:

– Потерпи, Свечка (уменьшительное от Светочки). Потерпи, родная. Что-нибудь придумаем, найдем выход из этого тупика…

С удивлением Светлана обнаружила в муже черты характера, о которых ранее и не подозревала. Оказывается, он не терпел хамства, даже от начальников высокого ранга, буквально лез на рожон, бросаясь защищать обиженных на улице, совершал другие подобные, но непонятные ей поступки. У Евгения сложились неприязненные отношения, если не сказать больше, с главным инженером, вследствие чего ей несладко приходилось на очередных аттестациях, а так как она собирала у работников заводоуправления профсоюзные взносы, то еще и выслушивать нелицеприятные замечания. Никак не могла она привыкнуть к копеечной мелочности человека, занимающего довольно высокую должность.

Во время отпусков побывали Светлана и Евгений в Киеве, Абхазии, у ее сестер – Александры в Ртищево и Лены в Ленинграде.

Через месяц работы в техотделе корпусного цеха, куда направили Евгения сразу же после его прибытия в Сосновку, он затосковал и попросился на должность мастера корпусного участка. Для начальства просьба была необычной, потому что, как правило, молодые специалисты не очень-то рвались на «грязное производство», тем более, что и зарплата была почти одинаковой. Разница составляла 1 рубль 68 копеек – ровно столько, сколько стоила в то время бутылка водки. Зато работа была живая: с людьми и металлом. Поначалу ему приходилось трудно: народ незнакомый, в возрасте, да и совсем не похож на дальневосточников. Но потом ничего, притерлись. Зато летом была беда: рабочие, в основном татары, уходили целыми бригадами на заработки в села, добывая коня на мусульманский праздник сабантуй. А тут еще и автомобильный завод неподалеку от Сосновки стали строить. Пошли слухи про большие зарплаты… Туда и сбежал единственный квалифицированный сварщик-полуавтоматчик. В это время к Евгению Петровичу на участок отдел кадров прислал только что отслужившего армию парня, ростом около двух метров, в плечах косая сажень, ну, просто богатырь богатырем. Говорил он совсем мало и на все вопросы отвечал кивком головы «да» или «нет». Звали его ласково – Василёк. Да-да, не Вася, не Василий, а именно Василёк. И когда Евгений Петрович его спросил:

– На сварочном полуавтомате работал? – тот в подтверждение радостно закивал головой:

– Да!

На сборочной постели (так называется конструкция, на которой из стальных листьев и балок набора собирается секция корпуса), как раз собрали полотнище самой коварной скуловой со всякими и изгибами секции. У него отлегло от сердца: наконец-то не будет проблем со сваркой. Полуавтомат краном установили на секцию, в бункер засыпали флюс. Евгений Петрович включил полуавтомат, и тот пополз, оставляя за собой под застывающей коркой шлака алый валик сварного шва. Дотянувшись до Василька, Евгений Петрович ободряюще похлопал его по плечу и помчался в другой конец цеха, где на очередной позиции стоял готовый к спуску торпедный катер и были какие-то неувязки с изоляционными работами.

Возвратившись через некоторое время к сборочному участку, Евгений Петрович еще издали заметил что-то неладное. У секции стояли судосборщики, мастер ОТК (отдел технического контроля), Василёк и зиял провалом с металлическими «соплями» незаваренный шов длинной, наверное, метра с два. Народ с ожиданием и любопытством, а мастер ОТК – со злорадством, смотрели. Еле сдерживая себя, Евгений спросил у Василька:

– Ты когда-нибудь работал с полуавтоматом?

Василек энергично замотал головой:

– Не-а.

Пересилив себя, чтобы не влепить «леща» в улыбающуюся физиономию Василька, Евгений Петрович отправил его в отдел кадров, а сам стал ломать голову над тем, как, во-первых, залатать шов, и где, во-вторых, найти сварщика-специалиста?

А тут еще мастер ОТК подкатился:

– Ну что, инженер, влип?

Евгений Петрович всем телом повернулся к нему и, цедя сквозь зубы каждое слово, послал его далеко-далеко, а когда еще медленно стал наступать на него, сжимая кулаки, тот отбежал в сторону от греха подальше, прошипев: