Восточное наследство - Андрей Анисимов

Сайд пошел к арыку. Ищет велосипед. Велосипед лежит, сверху травка, сверху ветки. Девушка велосипед прятал. Сайд велосипед не берет. Сайд чужой вещь не берет. Сайд лучше свой вещь отдаст. Аллах видит. Сайд понял, ты приехал велосипед искать. Сайд Аллахом клянется, нет велосипед. Дом смотри. Сарай смотри. Нет велосипед. Сайд удивился, потому пошел смотреть. Смотрел, а брать не брал. Утром велосипед сам ушел. Сайд утром смотрел, велосипед нет.

— Саид-ака, я и не думал, что ты велосипед брал, велосипед давно нашелся. Мне интересно, откуда ты знаешь, что девушка купалась, если сам не глядел?

— Сайд глаза есть. Сайд голова есть. Сайд к арыку пошел, следы видел. Русский девушка голой ногой далеко в арык шла. Сайд в степи вырос, всякий след понимает.

— Спасибо тебе, Саид-ака. Приходи к нам на берег, покажешь мне и Козлову, где купалась девушка.

Ерожин почти бегом вернулся назад. Козлов снова возился с удилищем:

— Опять здоровущий леску порвал. Пяток маленьких сазанят грамм по четыреста вытащил и вдруг как даст! Ну, не везет. Знал бы, леску единичку поставил, — жаловался Степан Павлович.

— Не переживай. Мы сегодня еще такую рыбу можем словить! Нутром чую. Или я совсем нюх растерял и дрянь сыщик.

Козлов, забыв о рыбацких огорчениях, уставился на Ерожина:

— Сайд помог?

— Еще как помог! Золотой старик. Следопыт. Почаще бы таких свидетелей; У тебя телефон в машине есть?

— Откуда? Это личная машина.

— Собирай свою рыбалку и дуй в город.

— Время семь утра. Там один дежурный сидит, — посмотрев на часы, предупредил Козлов.

— Подымай Калиджона. Пусть ищет водолазов, кран — и сюда. И еще, хоть из-под земли отыщи фото Фатимы. Одно, два, три — чем больше, тем лучше. Хорошо бы в цвете.

— Рыбу, куда? Мои ее не очень едят, — вздохнул Козлов.

— Рыбу старику. Он заслужил.

Козлов быстро собрался и, не складывая задних сидений после ночевки, газанул на шоссе. Оставшись один, Ерожин, согнувшись, стал рассматривать кромку берега. Проселок заканчивался метрах в трех от арыка. Тут машины разворачивались и шли назад в сторону шоссе. Множество следов протектора говорили о том, что горожане часто посещали эти места.

Отсутствие признаков дикого туризма Ерожина не удивило. Он теперь знал, что Сайд уносит стекло и консервные банки и закапывает в яму. Площадка от проселка до арыка сильно вытоптана рыбаками и отдыхающими. Автолюбители тут наверняка купали своих стальных коней и уничтожили любые следы. Но на самой кромке берега имелось две вмятинки.

Расстояние между ними вполне укладывалось в размер между колесами легковушки. Ерожин уселся на берег и, достав свой блокнот, углубился в размышления. Он не сомневался, что таинственная незнакомка, с которой Вахида связывало что-то, была его дочь. Он звонил ночами. Версия о замужней женщине, выдвинутая Мухтаром, после доводов Ерожина и самому Мухтару показалась несостоятельной.

Вахид, скорее всего, звонил дочери. Он, кроме того, часто приезжал и пытался проникнуть к Фатиме в квартиру. Что связывало Вахида с девушкой? Возможно, она знала что-то об отце и шантажировала его. Возможно, уверившись, что Фатима дочь не родная, Вахид проникся к ней совсем не отцовским чувством? Возможно, то и другое. Но это все догадки, а факты говорят о том, что за день до предполагаемого Отъезда Вахида Фатима на велосипеде приехала сюда, спрятала велосипед и вернулась на автобусе. Мало этого, девушка полезла в ледяную воду. Она не просто окунулась, что можно объяснить склонностью к острым спортивным ощущениям, а проплыла метров десять вниз.

Зачем? Единственное объяснение такому поступку заключается в том, что у нее была необходимость исследовать арык. Что-то найти в воде? Вряд ли она искала какой-то предмет.

Скорее, исследовала дно. Глубина? Да, ее интересовала глубина. Сможет ли арык утопить машину. Утопить так, — чтобы на поверхности ничего не осталось.

Все говорило о том, что старый «жигуленок»

Вахида лежит на дне арыка. Вдруг Ерожина осенило: "А если она моя дочь? Подумаешь, рыжая. Откуда я знаю, какого цвета мои предки? Я и отца родного почти не помню. Хороший поворот: приехать через двадцать два года и узнать, что у тебя есть дочь, да еще бандитка!

Надо разузнать, когда она точно родилась, — Ерожин вспомнил, что первая жена Вахида, Шура, работала в роддоме. — Вот с кем стоит поговорить", — решил он.

— Почему уехал Степан-ака? — услышал Ерожин голос Сайда. Старый узбек держал в руках плетеную корзину. В корзине лежали бидон и сверток. — Молоко принес, сыр принес, а Степан-ака уехал.

— Скоро вернется. Вернется и людей с техникой привезет. Покажи, где девушка купалась?

Старый узбек сделал пять шагов вниз по течению.

— Здесь русский девушка воду ходил. Вот ее след. Твоя тоже увидит. Дождя Аллах не дал.

Глина твердый и сухой.

Ерожин подошел и увидел следы маленькой узкой ступни. Следов было несколько. Два четких, можно делать слепок, и один расплывчатый. Отпечаток пятки остался, а носки размыло. Сторож прошел метров десять вниз по течению.

— Там русский девушка воду ходил, а тут выходил, — сообщил он Ерожину.

Петр Григорьевич последовал за стариком и обнаружил еще два отпечатка. Внимательно изучив след, сыщик Ерожин с выводами старого узбека согласился. Выше по течению след стопы вел к воде, тут из воды. Ерожин медленно пошел дальше и через два метра обнаружил еще один след, также ведущий из воды.

— Погляди, Сайд, тут еще отпечатки, что скажешь?

— Совсем Сайд глупый. Ничего не понимает. Русский девушка один раз в арык ходил, два раза выходил, — качал головой Сайд.

Теперь Ерожин не сомневался. Фатима плавала два раза. Днем и ночью.

— Сайд, покажи, где девушка прятала свой велосипед? — попросил Ерожин.

Старик указал на кусты в ста метрах от шоссе. Время тянулось к полудню. Ерожин успел поваляться на солнце, отведать из корзины Сайда сыра с лепешкой и молока. Старый узбек разделал рыбу — темный кривой ножик в кожаных ножнах он носил за голенищем мягких сапог, упрятанных носками в калоши, — когда со стороны шоссе послышался вой милицейской сирены.

Автоколонна медленно приближалась. Ерожин насчитал девять транспортных средств.

В середине плыл «КамАЗ» с краном. Караван свернул на проселок и, растянувшись во всю его длину, замер. Но со стороны города продолжали прибывать машины. Поскольку На проселке места не осталось, они останавливались на обочине. Люди группами бежали к Ерожину. Калиджон, вытаращив глаза, громко выкрикивал команды. Из «Волги» начальника вышли Козлов, ехидный Хакимов и Мухобад.

Журналисты обступили Ерожина плотным кольцом, тормошили и требовали информации.