Каникулы в Раваншире, или Свадьбы не будет! - Анна Гаврилова

А где-то на середине второго зала сердце моё всё-таки не выдержало – я остановилась, повернулась к провожатому и, ухватив того за лацканы камзола, процедила:

– Как это понимать?

Вирдж скривился так, словно самый кислый лимон съел. И бровки домиком поставил! В глазах цвета летнего неба отразилась мольба, но я была непреклонна. Стояла и понимала – вот теперь он точно труп!

Убью! Разорву на мелкие кусочки и закопаю в том самом университетском сквере, где должны прикопать меня. Придушу! Изничтожу! Глаза бессовестные выцарапаю!

– Айрин, я…

– Привёз меня для того, чтобы свести с Идгардом, верно? – перебила я.

Красавчик отвёл взгляд, пробормотал:

– Ну почему сразу свести…

Я клацнула зубами и, кажется, зарычала. А сокурсник собрался с силами, отцепил мои руки от своей одежды и пояснил:

– Не свести, а познакомить.

И после короткой паузы:

– Кстати, я совершенно не понимаю, почему ты так взъелась. Ведь ничего криминального тут нет.

– Да что ты говоришь! – вновь перешла на шипение я.

Главный бабник нашего университета всё-таки не выдержал, потупился. Сделал судорожный вдох, глянул исподлобья, потом выпалил обиженно:

– Айрин, ну а что?

Мои руки непроизвольно потянулись к его шее, и Вирдж отскочил.

– Айрин, можешь злиться сколько угодно, но я поступил правильно. Идгард уже пятнадцать лет свою любовь ищет, знаешь как ему тяжело?

От переизбытка эмоций я аж подпрыгнула.

Тяжело? Очень Идгарду сочувствую! Вот только…

– А я-то тут при чём?

– При том, – припечатал Вирдж. – Может, ты единственная, в которую он способен влюбиться. И вообще, Айрин… – собеседник перестал смущаться и насупился, – ты ведёшь себя ненормально. Единственный, кто не прав в этой ситуации, – это ты.

– Что-о? – Нет, я в самом деле не поняла.

Вирдж, невзирая на мою агрессию, не дрогнул. Более того, сложил руки на груди и глянул строже, чем мэтр Шивье. И нотки, зазвучавшие в голосе сокурсника… в общем, меня банально отчитывали. Как какую-то малолетку. Как неразумное дитя.

– Айрин, ты хоть понимаешь, на что подписалась? Ты практически разрушила собственную жизнь. Свобода – это, конечно, прекрасно, но тебе не кажется, что платишь за неё слишком дорого? И я сейчас не о сумме, которую твоя семья выложила магу-нелегалу. Я о будущем, которого у тебя нет!

Это был удар, но не слишком болезненный. Вирдж не сказал ничего нового – я и без всяких умников знала.

Хотела парировать, а заодно объяснить, куда этот гадёныш может запихнуть свои нравоучения, однако Вирджин возможности не дал…

– Айрин, ты лишила себя всего, – продолжил он, – спокойствия, собственной семьи, возможности любить и быть любимой. Вероятно, сейчас тебе кажется, что это не слишком ужасно, но что будет через десять, через двадцать лет? Ты собираешься прятаться от храмовников и закона до конца дней? Такого ни один человек не выдержит! И ради чего?

Я вновь открыла рот, но сокурсник совсем разошелся – он даже раскраснелся и кулаки до побелевших костяшек сжал…

– Ах, замуж её не по собственной воле выдадут! – едко передразнил Вирдж. – Запрут в каком-нибудь поместье и принудят вышивать крестиком!

И уже не издевательски, а со злостью:

– Да что ты вообще о Древней крови знаешь? Напридумывала себе всякой… ерунды.

Вирджин наконец замолчал, а я оцепенела. Стояла и никак не могла понять – мне чудится или что? А когда оцепенение прошло, опять к его шее потянулась, но красавчик вновь отпрянул.

– Дура ты, Айрин, – сказал он тихо.

– Да?

Мой голос прозвучал спокойно и даже буднично. Эмоции, которые всего минуту назад застилали разум, схлынули, осталась лишь чистая, незамутнённая злость.

– То есть Идгард знает? – спросила я холодно.

Собеседник возмущённо фыркнул.

– Нет, конечно. Айрин, я ведь обещал.

– Да твоих обещаний набралось уже столько, что солить можно, – не выдержала я.

Вирдж глянул оскорблённо, потом пояснил:

– Айрин, на такую подлость я не способен. А то, что я привёз тебя в Раваншир… это из лучших побуждений, поверь. Я просто хотел, чтобы ты посмотрела на людей, наделённых Древней кровью, вблизи, чтобы задумалась о своих поступках и выводах.

– О чём тут думать, Вирдж? Для меня всё уже решено. Дороги назад нет.

Главный бабник нашего Университета Искусств скривился, непрозрачно намекая, что о моей убеждённости думает. Тут же вспомнился один из недавних разговоров – когда Вирдж сватал мне Тунора и рассуждал, будто все проблемы можно решить с полпинка.

Ну да, ну да… У них – у богатых и родовитых – всё действительно проще, и на жизнь они смотрят иначе. Только мне-то что в этой ситуации делать?

– На людей, наделённых Древней кровью? – переспросила я. – То есть их много?

Вирдж на мгновение отвёл взгляд и признался:

– Идгард и мои родители.

– Ах вот как.

Я резко развернулась и зашагала обратно. И тут же поймала растерянное:

– Айрин, куда?

– Что значит «куда»? – Я обернулась, чтобы окинуть Вирджа убийственным взглядом. – Общаться с теми, кто знает о Древней крови не понаслышке. Ведь я себе напридумывала, верно? Вот пусть они мои иллюзии и развеют.

Сообщник отнёсся к идее без энтузиазма, однако отговаривать не стал. Более того – выждал с пару минут и помчался следом. Догнал меня уже возле дверей и даже руку подать попытался, но я предложение отклонила. Просто вошла в зал и прежним бодрым шагом направилась к праздничному столу.

Семейство тес Вирион отреагировало на моё возвращение дружным недоумением, а леди Элва даже спросила:

– Айрин, тебе стало лучше?

– Ага, – растянув губы в неестественной улыбке, сообщила я.

Потом уселась, подтащила блюдо с салатом и кивнула Селвину на свой опустевший бокал. Ну а после того, как Селв долил, улыбнулась шире прежнего и сказала, обращаясь ко всем и сразу:

– Значит, у Идгарда Древняя кровь…

– Ну да, – ответил Осб. В голосе прозвучало неприкрытое сочувствие, и посвящалось это сочувствие мне.

Обсуждать было, разумеется, нечего – я знала о Древней крови достаточно и поднимать эту тему совершенно не хотела. Однако слова Вирджина задели, поэтому молчать я уже не могла.

Сделав ещё один глоток и подарив аристократам очередную улыбку, я принялась… нет, не допрашивать, но интересоваться. И первым, о чём спросила, стало:

– И всё-таки зачем скрывать наличие Древней крови?