Прапорщик драконьей кавалерии - Михаил Ланцов

«Это все?» – Поинтересовался Виктор, не желающий продолжать разговор с этим странным созданием. Слишком уж он его заводил. Хотелось размозжить его хитиновую голову так, чтобы все содержимое расплескалось.

«Твоя злость ничем не оправдана», – ответило существо.

«Угроза тем, кто идет со мной – угроза мне. Нападение на них – нападение на меня. Это моя стая. Мой рой, если тебе так будет понятнее».

«Мы учтем», – все также невозмутимо ответил инсектоид. – «Перелет займет девять стандартных суток. Очистку воздуха мы обеспечим. У вас достаточно продовольствия?»

«Достаточно».

«Приятного полета», – ответило существо и, развернувшись, направилось обратно – к тому шлюзу-клапану, откуда появилось. В сопровождение своего жутковатого эскорта.

Виктор деактивировал боевую трансформацию и, вместе со своими спутниками вернулся внутрь. Не забыв скинуть им слепок ментального разговора. Ну а те дальше пустили – через десять минут все на корабле знали, о чем их архонт с насекомым болтал. Именно их архонт. За те несколько месяцев, проведенных в единой команде, даже кхеты перестали воспринимать его настороженно и боязливо. Он ведь их не третировал и не унижал. Даже до магической клятвы верности не доходило, чтобы ограничивать их поступки.

– Что-то мне к этой Госпоже в гости лететь не хочется. Совсем. – Констатировала общее мнение Алларисса. – Какие у нее на тебя виды – не ясно. А вот мы точно воспринимаемся этими тварями только как корм, который пока еще нельзя сожрать.

– Портал работает?

– Увы, – развела руками Алларисса. – Мы сидим в полной изоляции. Эта камера блокирует любую магическую связь с чем-либо снаружи. Ты с Ллос и Сиракс связаться можешь?

– Да, – ответил Виктор спустя пару минут. – Они тоже говорят, что наш портал неактивен. Словно его разрушили.

– Проклятье! – Прорычала Алларисса.

– Командир? – Подал голос Йондо. – Ты только скажи, что делать. Нам тоже на корм идти не хочется. Да и твоя судьба, если мы долетим до этой Госпожи, вряд ли будет радужной.

– Что вы психуете-то? Подумаешь, захватили? Меня намного больше интересует, откуда эта Госпожа знает о пророчестве, гулявшем по Вольтрану-17. На эту планету, находящуюся далеко в глубине владений Империи, и местные-то особенно не бегают. Так – кое-какие наблюдения за общей активностью.

– Пророчество есть в базе, – произнес Йондо. – В свое время дхарами почему-то на нем сильно зациклились. Мы вообще не сильно адекватно воспринимаем пророчества, считая их пустословием. Но в этот раз записали.

– Первую оригинальную версию?

– Конечно. Зачем нам толкования? Они, как известно, в таких делах камня на камне не оставят и все исказят до полной потери узнавания.

– В базе корабля оно есть?

– Увы. Его сдали в центр еще до моего рождения. Я о нем узнал, только изучая архивные записи той наблюдательной базы, когда дела принимал. Нужно было понять, что происходит на планете. Мой предшественник почему-то уделил этому пророчеству очень много внимания.

– То есть, арахниды могли узнать о пророчестве через утечку где-то в штабах?

– Разумеется. Хотя я не представляю себе, как это возможно. Ты же видел этих тварей. Они омерзительны.

– Пока мы знаем только то, что знаем. Эти инсектоиды по какой-то неведомой причине владеют очень большим объемом информации об Империи. Включая самую оперативную. Я бы даже сказал – горячую. Иначе так грамотно встретить нас не смогли бы.

– Милый, – с трудом сдерживая дрожащий голос, произнесла Алларисса, – это все очень интересно, но как мы будем отсюда выбираться? Я уже с ума схожу. Мы же внутри огромного живого организма. Ему ничего не стоит пустить сюда пищеварительные соки, а потом впитать вкусную и питательную пищу в удобном для себя виде.

– Мирра, Аллариссе не нужно так волноваться. Это дурно может сказаться на беременности. Обрати уже эту каракатицу в вампира.

– Что?! – Опешила приемная дочь.

– А что такого? Эта дрянь живая? Вполне. Главное придержи эту сущность от пожирания всех и вся внутри себя. После обращения мне нужен полный доклад по обстановке. Сколько тут живности и какая для чего требуется. И да – сразу же заблокируй какое-либо взаимодействие с тем отсеком, где сидим мы. Чтобы не пробрались.

– Пап, я не хочу грызть эту гадость.

– В текущей ситуации это единственный выход. Я уверен, тебе тоже не понравится быть съеденной. Хоть болевой порог и занижен, но все равно неприятно. Кроме того, такой огромный комок жизни отлично наблюдается на радарах. Обращение его в нежить должно затруднить наше обнаружение. Это наш шанс.

– Я поняла, – недовольно скривившись, произнесла она.

– А мы тебя прикроем. Заражение ведь не быстро проходит. Я убежден, что если эта саранча догадается, сюда всякой твари набежит масса. И да – всем внимание. Воевать будут только и’ри’тори в боевой трансформации. Остальным сидеть на корабле и не высовываться. И да… – Виктор повернулся к Лейлит, со скучающим видом, молчащую в уголке. – Сил у тебя немного, но, думаю, сможешь временно сделать всех и’ри’тори, идущих в бой, своими жрецами?

– Хочешь скормить мне этих насекомых?

– Да. Чего добру пропадать?

Спустя пять минут по всему огромному телу космического левиафана пошли судороги и раздался какой-то немыслимый стон. Словно само тело издавало звуки.

Шел седьмой час борьбы.

Мирра пыталась обратить гигантский корабль арахнидов в нежить, в то время как эскорт, сопровождавший этого левиафана, подошел вплотную и накачивал его жизненной силой. Та еще забава. Ведь всю вкачиваемую силу поглощала Мирра, стремящаяся умертвить эту живность. Выпить ее.

К исходу первого часа Лейлит пришлось спешно наделять высшего вампира статусом своего жреца, потому что девушку едва ли не разрывало от переполняющей ее энергии. Слишком много. Невероятно много. Но она держалась.

Еще через три часа Лейлит прекратила впитывать, шедшей ей обильной рекой силу. Ее было слишком много для богини, которая всю свою жизнь довольствовалась лишь крошками. У бедолаги чуть не произошел образно говоря заворот кишок.

Пришлось экстренно подключаться Виктору. Все-таки архонт это не простой и’ри’тори. Он может оперировать совершенно иным порядком энергий. Теоретически, конечно. До этого уровня он пока не развился.

Мирра была не в себе и ничего умнее не придумала, как прервавшись на пару минут, провела ритуал высшего подчинения. Рефлекторно совершенно. Раз и она уже дочь Виктора не только номинально, но и иерархически. То есть, он стал восприниматься ей как глава гнезда со всеми вытекающими возможностями. Точнее втекающими, потому что, не думая ни мгновения, она вновь вгрызлась в корабль и направила бурный поток силы папаше.