Враг Самогеты - Анна Пушкина

– Я обещала отправиться с тобой на остров Отступников. Орк держит слово, если дал. – Она склонила голову вбок, будто у нее глупость спросили.

Я с облегчением прикрыла глаза и глубого вздохнула, кутаясь в шубу, которую одолжила мне Рада. На улице становилось холоднее. Вдали по-прежнему раздавались удары топоров, не предвещающие ничего хорошего.

– Сделаю остановку на пути в твое княжество, – неуверенно добавила Эфира. – Хочу убедиться, что с балаболом и Алгердой все в порядке, а затем догоню вас.

Дальнейших объяснений не требовалось. Я знала, о чем она думает. Теперь Мордау стал князем. Мне вспомнилось, как сам Иритан шутил над нежеланием Мора становиться правителем Самогеты. Та эльфийка-аэромант пришла в погребалище за его жизнью, и я уверена, именно она причастна к смерти его брата.

Эфира подняла глаза, полные беспокойства, в темнеющее небо, я попыталась разглядеть, что привлекло ее внимание. Через мгновение множество белых снежинок упали мне на лицо, обжигая, словно маленькие иголки. Время Листопада окончательно истекло. В мир пришел белый холод.

С голубоглазкой и драгоном мы распрощались в лесочке неподалеку от старшего города Самогеты, возле того самого Изумрудного великана, о котором хвастал балабол. С сожалением пришлось признать, что его заносчивость была обоснованной. Подлетая на грифонах с северной стороны, невозможно было не восхититься замком.

Дворец располагался на высоком холме, и крыши его башен переливались всеми оттенками изумруда. Бледно-желтые домики с черепицей поднимались по склону со всех сторон от грозного сооружения и упирались прямо в высокий темный бастион вокруг замка. Острые шпили башен с развевающимися флагами терялись высоко в облаках, а размерами Зеленый Великан практически не уступал Говорящей горе в моем селении. Сверху хорошо просматривалось, что замок имеет три условных уровня. Нижний, по которому ломаным прямоугольником шел каменный бастион. Средний, с садами и небольшими башенками, и последний, с двором внутри основной части дворца и главными башнями. Не представляю, зачем одной семье, пусть и княжеской, такое огромное строение. Если каждый мертвый представитель их рода займет себе комнату, уверена, даже тогда найдутся свободные.

Амидера предложила высадить меня прямо у городских ворот рядом с высокой стеной, окружавшей город, и отправиться в замок вместе со мной. Я отказалась, не понимая до конца, что здесь забыла. Зачем решила совершить необдуманную остановку в Самогете?

Возможно, невыносимая боль самогетцев, которую я почувствовала в погребалище, до сих пор не отпускала меня. Недавно я сама потеряла отца и бесконечно тосковала по нему. Рана еще не затянулась и продолжала терзать мою душу острой гранью, но мы, орки, легче относимся к смерти. Это естественное продолжение жизни, а в случае Карктара – даже некое освобождение от тяжелого бремени Мудрейшего. Великий шаман воссоединился с Духами и нашими праотцами. Смерть неизбежна и неотделима от природы любого живого существа. Но воспоминания о муках Мора и Алгерды, к которым я прикоснулась, лишили меня покоя, и мне было необходимо убедиться, что они смогли это пережить.

Я махнула на прощание, и грифоны с силой оттолкнулись от земли. Мне показалась, стоило нам пересечь границу, защищающую земли людей, как спина драгона стала прямее. Он словно выдохнул, как только Амидера открыла нам проход через границу. Возможно, в погребалище Сетсей отчаялся вернуть голубоглазку домой в сохранности.

Я смотрела, как два грифона исчезают в небе. Мы договорились, что если через несколько кругов я не появлюсь в княжестве голубоглазки, то она за мной вернется, но я не планировала здесь задерживаться. Решила, будет вполне достаточно, если издалека посмотрю на балабола и княжну. Удостоверюсь, что они в порядке, насколько это возможно, и по главному тракту пойду в Кроуги.

Я развернулась лицом к огромной зубчатой городской стене. До нее было недалеко, но в город я решила отправиться, когда стемнеет, чтобы не привлекать внимания. А пока можно пройтись вдоль стены и осмотреться. Довольно скоро мне встретился передвижной лагерь. Здесь делали последнюю остановку те, кто направлялся в город. Имелись даже ряды затертых палаток торговцев. Посетителями этого лагеря были в основном эльфы и дворфы, и на их фоне я заметно выделялась. Орков не часто встретишь на людской земле. А привлекать к себе внимание не входило в мои планы.

Побродив около палаток, я сумела обменять меховую накидку Рады на тонкий и почти не защищающий от холода людской плащ. Обмен неравноценный, это было понятно и без довольной рожи торговца. Он разжился отличным мехом, такой только у оборотней достать можно. Мне достался совершенно обычный потертый черный плащ, но зато с глубоким капюшоном, который поможет скрыть лицо и цвет кожи от особо любопытных глаз. Стать как можно незаметней – это именно то, что мне сейчас необходимо. В довесок взяла поношенные серые перчатки. Торговец решил, что напоролся на дурочку, и принялся за них торговаться, но быстро отвалил, встретившись с моим неодобрительным взглядом.

Надев плащ и закинув свой походный мешок за спину, я направилась к большому костру в центре лагеря. Теперь предстояло найти того, кто согласится взять меня с собой в город. Если пойду в одиночестве, интереса стражи мне не избежать, но для начала хорошо бы узнать, чего ожидать за этими высокими стенами.

Мое внимание привлекли два хмельных дворфа, гревшихся у костра. Я подсела поближе и осторожно, чтобы никто не заметил так и лежавшую у меня в сумке голову чудища, достала сверток со свежим хлебом. Про себя напомнила, что пора обновить шаманское заклинание, не позволяющее плоти улыбающегося чудовища разлагаться. Надо поскорее заняться этой головой, изучить, а потом оставить на память, как боевой трофей.

Я успела услышать, что дворфы как раз только из города и направляются на заготовку леса. Вырвавшись на свободу от сварливых жен, они решили сперва отметить сей факт. Самое время набиться к ним в друзья, пока они не окосели окончательно. Разговорить их особого труда не составило. Я протянула свежий хлеб новым знакомым, и те на радостях выболтали все, что я хотела узнать. Что в город лучше не соваться до сумерек, пока стража не сменится, особенно если надо что-то запрещенное протащить. При этом дворф мне заговорщически подмигнул. Дворфы также упомянули, что в городе творится что-то неладное. Патрулей на улицах вдруг стало больше, и по мнению моих новоявленных друзей, это не к добру. Второй день как стража оцепила весь район рядом с улицей пекарей и никого туда не пускает. Что там стряслось, никто не знает. Успели дворфы выболтать и что обрывы защитной границы Акарана вокруг Самогеты практически прекратились, и никто не знает, почему. Хотя раньше линию постоянно штормило, и твари все норовили прорваться, сейчас поспокойней стало.

Я попробовала осторожно перевести беседу на интересующую меня тему – как пробраться незамеченной в замок. Но тут дворфы ничем не помогли. В замке, как и ожидалось, они никогда не бывали, и охраняет его целый отряд стихийников. А эта магическая братия милосердием не отличается и готова подпалить задницу любому, кто, по их мнению, без надобности оказался слишком близко к стенам княжеского дома.