Кто хочет спать с миллионером? - Людмила Милевская

Увы, не рассеяли.

— Матюк настоящий мужик! — возвестил браво Граблин, падая надиван рядом с Далилой и дерзко пытаясь ее обнять.

И чех подтвердил:

— Да, Ванька мужчина. Мне так слабо.

Галина, учуяв любопытство подруги, дипломатично восстала:

— Да чем же тебе слабо?

— Видимо, речь о картах идет, — язвительно пояснила Далила.

— Матюк благородный игрок, — по привычке гордясь собой,поддержал тему Граблин.

Он очень страдал от собственной трезвости и, дивясьнеобычному состоянию, был рассеян и необычно правдив, а потому сообщил:

— Иногда Матюк даже долги прощает, если видит, что совсем спротивника нечего взять.

И чех не выдержал, и он захотел правду сказать. Бросивтискать млеющую Галину, чех поделился счастливым опытом:

— А мне Иван сам отстегнул на бутылку, когда я продулся дожутких долгов. Как сейчас помню его сострадание. «На, друг, — сказал он,подгребая к себе мой проигрыш и выделяя из него сотенную, — на, друг, пойдигоре запей».

— Эвона! — поразился Граблин и с интересом спросил:

— А ты что?

— Я взял и пропил.

— Еще бы! А мне, гад, ни разу не предлагал! Как же так?Почему?

— Ты значительно чаще меня продувался, — пожалел другаВанек. — Сопьешься, если всякий раз на бутылку тебе предлагать. Да и проигрыштебе никакое не горе.

Граблин радостно согласился:

— Это да!

— Вы что, «подвигами» делиться пришли? — возмутилась покинутаяГалина.

Чех опомнился и, сгребая ее в охапку, медово воскликнул:

— Галочка, солнышко! Я умирал без тебя!

— Еще бы, — одобрил ход друга Граблин и тоже потянулся слаской к Далиле.

— Ни в коем случае! — запротестовала она, категоричноотстраняя незваного ухажера.

Решив даром времени не терять, она поставила вопрос ребром:

— А мог бы Матюк убить человека?

— Это смотря какого, — задумался Ванек.

А Граблин отрезал:

— Да никакого не мог. Его на жалость легко пробивает. Потомуего бабы и любят.

— Его любят за красоту, — уточнила Далила.

— Это точно, — компетентно подтвердила Галина. — Онневероятно красив.

— Ерунда, — озлобился Граблин и самовлюбленно всехпросветил:

— Я во сто раз красивей вашего Матюка, а меня никто не хочетлюбить. А все потому, что я настоящий мужчина. Я брутальный, а Ванька, какбаба, добряк.

Чех, окунаясь в приятные воспоминания, вынужден былподтвердить:

— Да, он добрый, Матюк. Однажды он даже подружку свою мнеотдал, когда заметил, что я глаз на нее положил. Я очень страдал, а Ванькатерпеть не может, когда рядом страдают.

— А я что, не добрый? — возмутился пораженный в самое сердцеТраблин. — Он бабу какую-то, а я Галку тебе отдаю! С мясом от себя отрываю!

«Что он мелет?» — испугалась Далила в ожидании бури.

Но Галина умильно воскликнула:

— Граблин, ты правда меня отдаешь?

— Как же, отдаст он! — не погрешил против истины Ванек. —Этот жлоб тебя продал! Я штуку баксов ему за тебя заплатил!

— Какую-то штуку. Я в минуту эту штуку продул, — обиделсяГраблин и с патетикой возвестил:

— Пользуясь моей слабостью, ты, дружище, жестоко менясгубил! Я, может, теперь без Галки умру!

Чех ехидно хихикнул и выразил недоверие:

— Ну да, ты умрешь. Если вовремя не опохмелишься. А из-заженщины — вряд ли.

— Что?! Не умру?! Да я жениться решился! Потому и резался вкарты словно свинья! Я на свадьбу мечтал накопить!

«Какая мерзкая ложь!» — мысленно возмутилась Далила.

А Галина от счастья сомлела.

— О, Граблин, — простонала она. — Что же ты мне не сказал? Ясогласна без свадьбы!

Своим заявлением она бесчеловечно сразила чеха. Он нешуточновзволновался:

— Ты согласна? А я? Как же я? Он врет, а я точно женюсь!

— Ты прости меня, Ванек, — плаксиво взмолилась Галина, — ноплоть моя стремится к нему.

Граблин решительно расставил точки над "i":

— Э-э, нет! Поздно, душа моя! Поздно! Я штуку его давнопроиграл!

— Мы штуку вернем, — успокоила любовника добрячка Галина, снадеждой поглядывая на добрячку Далилу. — Далька, правда вернем?

Та возмутилась:

— Еще чего! Не буду я возвращать!

Граблин демарш поощрил:

— И правильно, возвращать мне не надо. У женщин япринципиально ничего никогда не беру.

— Да как это ты не берешь? — возмутилась Галина. — Всюдорогу у меня занимал. И не отдал ни разу. И слышать ничего не хочу. Я самаВанеку долг твой верну, и изволь идти под венец!

«Вот это ты, братец, попался», — мстительно усмехнуласьДалила, наблюдая за тем, как бледнеет растерянный Граблин.

А тут еще и Ванек проникся сочувствием к влюбленной Галинеи, являя щедрость, сказал:

— Да фиг с ней, со штукой, раз у вас разгорелась такаяморковь. Я не знал, что вы докатились до свадьбы. Жаль мне, конечно, надежд. Явозлагал, возлагал…

Вместе с горестным вздохом окропив всех слюной, чехокончательно сдался:

— Ничего, как-нибудь перестрадаю. Мне не впервой. С бабамимне хронически не везет.

Паникующий Граблин ухватился за сентенцию друга, какутопающий за соломину, и возопил:

— Ну нет! Не хуже я Матюка! Я не позволю тебе страдать! Ялучше сам страдать буду!

— Да что нам Матюк? — махнул рукой Ванек. — Он нам не указ!Хочет играть в благородство, пусть в него и играет, а тут сама жизнь бьетключом!

— Но почему по моей голове? — поразился вопиющейнесправедливости Граблин и предложил:

— Давай будем друг с другом делиться. Сначала ты женишься наГалине, потом — я. Когда-нибудь. Лет через десять.

Жертву чех оценил:

— Спасибо, но я не достоин. Ты лучше меня. Я тебя пропускаювперед.

— Да чем же я лучше? — обиделся Граблин.