Окраины. Штурмовая группа - Юрий Валин

Андрей кивнул на чехол с адской хлопушкой.

– Абзац, то-то мне все подальше от нее сесть хотелось, – заерзала подруга.

Даже раненый ухмыльнулся:

– За угол не спрячешься, красавица. Так что следи за минутной стрелкой да выдерни нас отсюда вовремя.

– Значит, бабахнем мы это гнездо в любом случае? А антенна эта идиотская здесь есть? – спросил Андрей. – Или напрасна наша зачисточка?

– За твоей спиной антенна. Рядом с кабелями идет. Какая-то дрянь вроде искусственного графита и еще чего-то редкого. Как действует, не спрашивайте – вопрос изучается. Как ее изваяли, тоже не знаем. Уж явно не при помощи этих кувалд.

Андрей посмотрел на ничем не примечательную, слегка лоснящуюся трубу.

– Сан Саныч, а ты зачем вообще сюда поперся? Ладно мы, перевозчики-таксисты, а тебе что здесь делать?

– Такие вопросы начальству не задают, – пробурчал начальник ФСПП.

Андрей переглянулся с Мариэттой. И так понятно – начальник пошел, потому что зеленоглазую красотку на операцию сосватал. Неудобно ему, видите ли, оставаться в тылу было. Вот как эта Катька-Катрин умудрилась «Дубль-В» выследить?

* * *

Ведьма вынырнула через двенадцать минут. Отдуваясь, порадовала:

– Поставили. Ниже уже некуда. Разве что спихнуть как авиабомбу. Только неизвестно, куда вылетит. Там уже нет ни лестницы, ни лифта. Черная дырища.

– Остальные?

– Ползут. Не привыкли к лесенкам. А проблем не было – пара растяжек, и все.

Из дверного проема вывалились измученные и взмокшие лейтенант и минер. У обоих даже перешагивать через тела сил не было.

– Мы торопились, – пояснила чертова фифа.

– Значит, остается шансик до конца поработать? – с надеждой спросил Сан Саныч.

Катрин посмотрела на циферблат своих армейских часов:

– Тот коридорчик с вагончиком многообещающ. Берем тридцать пять минут. Еще пять минут на эвакуацию. Хватит?

– Вполне, – буркнул Андрей.

Зеленоглазая глянула с интересом:

– Слушайте, а как вы это вообще делаете? Расскажите? Или гостайна?

– Сейчас рассказать?

– Чуть позже. За рюмкой чаю. Если у меня будет время.

– Не будет, – не без удовольствия сказала Мариэтта. – Вас, барыня, дома ждут со дня на день.

Катрин с некоторым изумлением поинтересовалась:

– Это ты с чего взяла?

– Знаю. Мы же ФСПП. Экстрасенсы и мыслеотгадчики. Кстати, вы-то сами как домой добираетесь?

– Вы болтовню прекратите, – резко сказал Александр Александрович. – Нашли время.

– Да дай парням отдышаться, – возмутилась спец по тактике. – Если туннель тот – успеем. Если это ход в несметные алмазные копи – придется их бабахнуть.

* * *

Андрей нес заряд. Веса в адском устройстве было многовато, к тому же лямки чехла были подогнаны под другую спину. Колено, до сих пор помалкивающее, начало напоминать о себе. И вообще, чувствовать ТАКОЕ за спиной было жутко. Мариэтта оглядывалась, жалостливо посапывала. Она несла оба автомата и, надо полагать, подумывала, не предложить ли под груз заряда свою спину. Лейтенант и минер волокли раненого, Сан Саныч, потерявший прилично крови, пошатывался и с трудом нес пистолет и себя самого. Вот на неутомимую Катеньку можно было бы навьючить и пару ядерных зарядов, но спец по тактике была занята сугубо по специальности – совмещала обязанности головного боевого охранения и разведгруппы.

В начале туннеля миновали несколько тел, кто-то из местных еще дышал, Мариэтта взяла его на прицел автомата. Дальше тянулся пустынный, плохо освещенный коридор. Андрей то и дело спотыкался о рельсы, раненый от тряски постанывал. Из полумрака вынырнула Катрин:

– Сидит хорек какой-то. Вроде бы подстреленный. Возьму-ка я еще грех на душу. Притормозите.

– Не нужно, – прохрипел лейтенант. – Пусть сидит. У нас времени мало. И вообще – скоро всем здесь амба. Пусть хоть шанс останется.

– Добрые все. Одна я скотина. – Катрин исчезла.

На человека Андрей едва глянул – сидит под стеной, скособочился, левый бок придерживает. Лужица темная уже набежала. Чужих если и видит, то в качестве теней. Мариэтта бдительно вела стволом автомата. Прошли мимо – тот даже не шевельнулся. Рельсы идти жутко мешали.

– Ой! – сказала Мариэтта.

Что-то стукнуло о стену, звякнуло о рельсы.

– Ложись!

Андрей упал полубоком, пытаясь прикрыть собой, сунуть в угол пузатую ношу. Впереди у стены сверкнуло желтым, свистнули осколки. На шлем посыпалось крошево бетона.

– Мань?!

– Цела.

Андрей оглянулся – косая фигура, раскачиваясь, уходила прочь.

– Дай автомат!

Мариэтта неловко завозилась со «сто десятым». Но уже стукнул выстрел – в оседающем дыму возникла спец по тактике, уже опускающая автомат.

– Ну вы ягнята. Говорила же – следите. От вас, начальник, я такой херни не ожидала.

– Виноват. Кого зацепило? – Начальник ФСПП неуверенно приподнялся на четвереньки.

– Нет подбитых – «эфка» удачно в ту нишу отскочила, – сказал минер. – «Трехсотый», ты как? Не добили?

– Почти, – простонал раненый. – Лучше бы осколок словил, чем два таких кабана на меня грохнулись.

– Меня зацепило, – спокойно сказал лейтенант. – Голень и рука.

– Ну вот, – возмутилась Катрин. – Ты даешь, лейтеха. У меня на тебя планы были. Краткосрочные, но приятные. Обломалась. Мариэтта, ты его бинтуй бережно. Остаетесь здесь. Прапор, и ты, фейерверкер, пошли, тут шагов сто осталось. За десять минут управимся. Начальник, ты пока временный лагерь инспектируй, сил набирайся.

– Старый! – тревожно вскинулась Мариэтта.

– Сейчас вернусь.

– Верну в целости и сохранности, – заверила насмешливая спец по тактике. – Он не в моем вкусе, и вообще обстановка не располагает.

– Да, ты только на офицеров западаешь, – фыркнула Мариэтта, раздирая упаковку последнего перевязочного пакета…

Фифа с автоматом ускользнула вперед. Андрей бок о бок с минером спотыкался о вредительские рельсы.

– Нет, бабы все-таки дуры, – философски заметил минер. – Чуть живы, а все о том же.

– Моя – не дура, – пробормотал Андрей, пытаясь одновременно поправить лямки вьюка и автоматный ремень.

Впереди стало чуть светлее, и бойцы чуть не наступили на присевшую у стены Катрин.

– Ослепли? Кроты болтливые. Выходит, если дура, так и топтать можно?

– Мы не в том смысле.

– Ладно, шучу. День уж чересчур невеселый выдался. Впереди лестница. Я выглянула, можно спуститься на два пролета, и хорош будет. Только тише – наверху люди.