Calendar Girl. Долго и счастливо! - Одри Карлан

Мэдди пришла, когда я только начала рассказывать о знакомстве с Максвеллом Каннингемом и о том, как меня наняли изображать его давно потерянную сестру, хотя он уже знал, что мы родственники. Потом он узнал о Мэдди и мы сделали тест ДНК, подтвердивший, что он наш брат.

– Т-так вот что? В-ваша мать была з-замужем до в-встречи со мной, р-родила ребенка и бросила его. Это в-все?

Мэдди закусила губу и взглянула в окно, пытаясь скрыть слезы.

– О ч-чем ты умалчиваешь? – Он нахмурился.

Я вздохнула.

– Думаю, на сегодня достаточно, папа. Тебе и так досталось. Давай сделаем перерыв.

Папа решительно покачал головой.

– Нет. Б-больше н-никаких секретов. Здесь и сейчас. – Он ткнул худым пальцем в больничное покрывало.

Мои плечи поникли, у Мэдди потекли слезы по щекам.

Просто сорви повязку с раны, Миа. Давай, облегчи свою ношу.

– Миа… Мэдди… – проговорил отец.

Мэдисон вся сжалась в комок. Я подошла к ней со спины и обняла. Он прислонилась ко мне, закрыла лицо руками и заплакала.

– Господи, что такое?

– Папа, когда мы сделали тест ДНК, выяснилось, что у Максвелла Каннингема и Мэдди не только одна мать, но и один отец.

Он закрыл глаза и потер лоб.

– Так это правда. Генетически я не ваш отец.

Мэдди заплакала еще сильнее и покачала головой.

– О, детка, иди ко мне. – Он распахнул объятия, и она со слезами прижалась к его груди.

– Ты всегда будешь моим папочкой! – простонала она. Я бы сделала что угодно, лишь бы избавить ее от этой боли, но не могла.

Он погладил ее по волосам.

– Да. И я в-всегда б-буду твоим папой. Никакой т-тест не отберет у меня м-моих девочек.

– Только не меня, папа. Тест подтвердил, что у нас с Максом и Мэдди общая только мать.

Папа покачал головой, продолжая гладить ее золотистые локоны, которые она унаследовала от настоящего отца.

– Я в-всегда подозревал, что ваша м-мать неверна мне. Временами мне казалось, что она стоит слишком близко к т-тому высокому блондину-ковбою. Н-не помню его имя.

– Джексон Каннингем. Он приезжал в Вегас, когда я была совсем маленькой. Она встречалась с сыном, а я видела брата, о существовании которого не знала. Пока она не забеременела Мэдди. Тогда их встречи прекратились, – сказала я.

Папа облизнул губы и поцеловал Мэдди в макушку.

– Да, когда Мэдди родилась, она стала странной. – Он грустно улыбнулся. – С-совсем странной. Она как-будто не м-могла находиться на одном м-месте. Все время меняла работу, переходила из казино в казино. Жаловалась на одни и те же п-проблемы. А однажды п-проблемой стал Вегас. А потом я. Все остальное, как говорится, история.

Потом она ушла. Я это помнила отчетливо.

* * *

Остаток ноября Уэс и я провели с моим отцом. Физически он чувствовал себя очень хорошо. Умственно нет. За две недели я рассказала ему все, что могла, о нашей жизни за этот год, чем я занималась каждый месяц, а в конце концов призналась, что произошло, когда он подхватил вирус и чуть не умер от аллергии. Он сказал, что все время был без сознания. Последнее, что он видел, мечтая о смерти, – это черный асфальт, а в следующий миг он открыл глаза и обнаружил себя в больничной палате. Больше он ничего не помнил.

Врач сказал, что это нормально и что позже отец может вспомнить, как мы разговаривали с ним или другие голоса в палате. Но большей частью его тело и мозг здоровы. Теперь ему предстоит только трудная физическая терапия, общение с психологом по поводу его зависимостей и в конце концов – встречи анонимных алкоголиков. Пока что психолог прописал ему один визит и два телефонных звонка в неделю до того, как папа почувствует себя более независимым.

Уэс нанял отцу двух медсестер, которые должны были дежурить по двенадцать часов, следить за его назначениями и составлять ему компанию. Мэдди отказалась от одного из своих дополнительных занятий, чтобы чаще навещать отца. Хотя мне было плохо от того, что я не могу все время быть рядом, я напоминала себе, что потратила целый год ради отца. Пришло время вернуться домой в Малибу, где мы с Уэсом начнем планировать свадьбу и радоваться тому, что у нас есть.

* * *

Я сидела в патио, любовалась океаном и представляла нашу свадьбу. Я знала, куда мы поставим стулья для гостей, где будет проход к алтарю и точное место, где я скажу «да» своему любимому мужчине.

Укрыв ноги пушистым пледом, который мне принесла миссис Крофт, я потягивала холодное шардонне из бокала. В Малибу не очень холодно даже в начале декабря.

Зазвонил телефон, и я поморщилась. Надо было выбросить эту чертову штуку в песок, чтобы я могла наконец насладиться своим домом. Уэс ушел позаниматься серфингом, половить волны. Я видела его одинокую фигуру вдалеке. Как же он сексуально управляется с доской. Черт, я везучая женщина.

Я ответила, даже не посмотрев, кто звонит, поскольку слишком увлеклась разглядыванием моего любимого мужчины на доске.

– Алло?

– Миа Сандерс, это Шенди, помощница доктора Хоффмана.

Она всегда так начинает. Объявляет, что она помощница доктора Хоффмана, как будто за два месяца работы я это еще не запомнила.

– Да, Шенди. Привет. Чем могу помочь?

– У доктора Хоффмана есть новое задание.

Я прищурилась.

– О? Правда? Обычно я выбираю темы.

Ее голос приобрел самоуверенные, надменные нотки.

– Не в этот раз. Он хочет, чтобы вы поехали в Аспен в Колорадо и взяли интервью у тамошних людей искусства. Нам позвонил мужчина и предложил много денег, чтобы мы включили в шоу его жену.

– Кто его жена?

– Какая-то художница, рисующая пейзажики. Понятия не имею. Ваша помощница расскажет все подробности. Он подумал, что вы могли бы снять эпизод об искусстве на следующей неделе.

– На следующей неделе? Он хочет, чтобы я была там на следующей неделе? Ты шутишь. Я только что вернулась домой.

Шенди раздраженно застонала.

– Не наша проблема, что вы провели все каникулы в разъездах с семьей. Теперь пришло время немного поработать. Или мне сказать Дрю, что у вас проблемы с выполнением его задания? Я знаю, у него полно сисястых брюнеток, которые прискачут по одному свистку… – угрожающе добавила она.

– Нет! Нет. Ладно. Я это сделаю. Я бы хотела, чтобы со мной работала та же команда, что в Нью-Йорке.

– Вы хотите эту готическую девицу? Кэти?

Готическая девица. Из-за темных волос и очков в черной оправе на нее автоматически налепили ярлык «готической девицы». Иногда я просто ненавижу Голливуд. Хотя большей частью я просто презираю помощницу Дрю.