Порвали парус - Юрий Никитин

- Ему лишь бы не работать, - согласился Мещерский. – Настоящий интеллигент! Не работать, зато критиковать тех, кто работает. Это так одухотворенно и либерально-оппозиционно… Иногда я сам ему завидую. Как там у того профессора: а не бросить ли все и не поехать жить в тот Урюпинск?..

Бондаренко сказал совсем уже печально:

- Вот поеду с вами в ЮАР, а там сам убьюсь о дерево, чтоб вам стало стыдно!

Мещерский сказал ровно:

- Ему не станет.

- Тогда не убьюсь, - решил Бондаренко. – Когда летим?

Я сказал в затруднении:

- Возможно, Аркадий Валентинович вас не отпустит. Вы ценный кадр, а там вдруг муха цеце боднет, сразу ласты склеите, а это такой урон для сокращающегося человечества! К тому же у вас вдруг еще и негритянский паспорт, будет под угрозой вообще вдвойне… Аркадий Владимирович?

Мещерский, что все это время над чем-то раздумывал и прислушивался к голосу, жужжащему из его уха, сказал медленно:

- Информации для акций недостаточно, однако… мы прижаты к стенке сроками. К тому же, возможно, что-то раскопаете там на месте.

Бондаренко сказал торопливо:

- Да и все равно мы обязаны истреблять любых террористов!.. Нет под рукой глобальных – ударим полуглобальных или четверть глобальных! Пусть не ходят по нашей улице.

Я слушал их, одновременно просматривая сеть, слушая телефонные переговоры, вздрогнул, сказал быстро:

- Аркадий Валентинович, время… позвольте связаться из вашего кабинета?

Он сказал настороженно:

- Если это не нарушит протокол безопасности…

- Гарантирую, - ответил я, Бондаренко затих и отодвинулся, а я взглянул на экран против стола Мещерского, подвигал пальцами, что было видно и Бондаренко, хотя соединение идет на другом уровне, и на экране появилось лицо принца Касима.

Он в удивлении и настороженности отодвинулся от экрана.

- Что?.. Мистер, мистер… Как вы…

- Лавроноф, - напомнил я. – Ваше высочество, Мы с вами говорили насчет некоторых особенностей жизни в новом времени.

Он кивнул, но взгляд оставался настороженным. Я не видел его рук под столешницей, но судя по сокращению мышц лица, он старательно жмет какие-то кнопки.

- Да-да, - ответил он, - ваша информация пришлась как нельзя кстати… Бахрияр из Керушиди оказался засланным к нам агентом…

- Рад, что подтвердилось, - сказал я.

Он кивнул, уже приходя в себя, взгляд стал острым.

- Мистер Лавроноф?

Я понизил голос:

- Дело не в тех запасах химического оружия, из-за которых Штаты вторглись в Ирак и Ливию, а потом требовали свершения Асада в Сирии. На самом деле опасность была намного выше…

Он насторожился.

- А можно подробнее?

- Среди запасов химического и бактериологического оружия, - сказал я, - старого образца, так сказать, могли были более совершенные, разработанные в последние годы, а могло бы нечто такое, что уничтожит все населения земли…

Я видел, как насторожились Мещерский и Бондаренко, но принц их не видит из-за ракурса камеры, спросил с недоверием:

- Но могло и не быть?

- Вот-вот, - сказал я, - вы говорите совершенно правильно! Даже удивительно, что вы еще не президент… Не смущайтесь, главы разведок часто становились во главе стран, когда требовалось спасти… Когда рухнул СССР, Азербайджан возглавил глава азербайджанского КГБ Алиев, в Грузии – глава грузинского КГБ Шеварднадзе…

Он добавил с улыбкой:

- В России Путин…

- Именно, - сказал я. - Так вот из-за того, что запасы оружия в Ираке, Ливии, Сирии и других арабских странах остаются тайной, это абсолютно неприемлемо в нынешних условиях. Подчеркиваю, это не злая воля Запада, это необходимость. Созданный у вас вирус может уничтожить не только Арабские Эмираты, но и соседние страны. Хотя его создают для того, чтобы провести в Европу и там выпустить на волю.

Он произнес несколько хмуро:

- Но у нас, насколько знаю, такие работы не ведутся.

- В трех местах, - сказал я с сочувствием, - они близки к завершающей стадии. Не говоря о двух десятках других, где запрещенные работы пока на разных стадиях.

Он дернулся, глаза стали огромные.

- Быть того не…

- Позвольте, - сказал я, - покажу?

- Да, конечно…

Я задержал палец над тачпадом.

- Сейчас все покажу. Но только…

- Слушаю?

- Но только, - повторил я, - после этого вы должны начать немедленно. В одном месте работы уже закончили, начинается погрузка!

Он поморщился, сказал нехотя:

- Полагаете, тут же перепрячем? Нет, мы не настолько желаем ослабить Запад, чтобы рисковать своим народом. Я готов, открывайте карты.

Я покачал головой.

- Сперва соберите отряд. Как только выедете, укажу адрес. Это не то, чтобы не доверял вам лично, но в вашем окружении могут быть еще крысы, а утечка сведений чревата. Полаю, вы тоже не хотели бы прибыть к моменту, когда оттуда все разбегутся и даже вывезут оборудование.

- Отряд будет готов через две минуты, - ответил он. – Я как раз проверяю боеготовность спецназа Эмирата.

- Тогда пусть все отключат мобильники, - посоветовал я. – Выезжайте, там охрана из восьми человек. Вооружены только легким стрелковым оружием.

Он кивнул, сказал быстро:

- Сейчас в готовности, уже с работающими моторами, три бронетранспортера и восемнадцать человек спецназа.

- Тогда в путь, - сказал я. – И поздравляю, ваше высочество!

- С чем?

- Вы вошли в элитную группу людей, - пояснил я, - что заботятся о всем человечества. Перевернута новая страница в истории!

Когда экран погас, первым задвигался и вздохнул Бондаренко.

- Ну, доктор…

Я ответил скромно:

- Работаем. Нужно успеть погасить все в срочном пожарном, а потом уже можно и спокойнее, в рамках закона.

Мещерский заметил ровным голосом:

- Покой нам только снится… Но вы, доктор, продолжаете удивлять.

Я отмахнулся.

- Давайте о нашем вирусе. Полагаете, он создан под эгидой американский спецслужб?

Бондаренко вклинился:

- То, что это дело рук американских спецслужб, говорит еще и то, что там свои негры всех достали. Политика ассимиляции провалилась, уже все признали, только говорят в частных беседах, но молчат в прессе.