Снова с тобой - Эйлин Гудж

– Роберт был прав, – прошипела она. – Ты дрянь.

Ноэль смерила ее долгим невозмутимым взглядом. Впервые в жизни она поняла, какую ошибку совершила. Дело было не в том, что она доверяла соседке или старалась приспособиться к чуждому для нее образу жизни. На Рамзи-Террас у нее не было настоящих друзей. Здесь она всегда была чужой.

– Ты не знаешь и половины. – Ноэль круто повернулась и бросила через плечо: – Мой адвокат будет ждать твоего звонка.

Ноэль не знала, что заставило ее по дороге домой заехать к Хэнку. Раньше она не решилась бы побеспокоить занятого врача в разгар дня. Но бес, вселившийся в нее, заставил явиться в приемную Хэнка. И Ноэль повезло: Хэнк как раз собирался уезжать. Приятель-художник из Скенектади пригласил его на открытие выставки. Хэнк позвал Ноэль с собой, и она немедленно согласилась.

Несколько минут спустя они уже взбирались на холм в «тойоте» Хэнка. Долгое время Ноэль сидела молча, глядя в окно на уплывающие вдаль зеленые холмы, кустарники и высокие сосны. Хэнк мудро молчал, не пытаясь развлечь ее разговором. Он ждал, когда Ноэль заговорит сама.

– Сегодня я встречалась с судебным психологом, – наконец сообщила она.

– И как прошла встреча?

– Ужасно. – Ноэль подробно рассказала ему о визите Линды Хокинс, вновь содрогнувшись при воспоминании о сцене с бабушкой.

Хэнк выслушал ее с присущим ему хладнокровием.

– Учитывая все обстоятельства, я сказал бы, что вы держались молодцом. – Тем не менее его лицо стало озабоченным.

– Хотите верьте, хотите нет, но мне начинает казаться, что я все выдержу. – Ноэль не упомянула о ссоре с Джуди. Он уже знал достаточно, чтобы предупредить: дальнейшие контакты с этой женщиной опасны для здоровья Ноэль.

– Это меня не удивляет.

«Но вы же меня совсем не знаете», – хотелось возразить Ноэль. Однако на самом деле ей казалось, будто с Хэнком Рейнолдсом они знакомы с детства.

– Расскажите мне о ваших родных, – попросила она, вдруг исполнившись желания поговорить о чем-нибудь отвлеченном. – Мне известно только, что вы выросли в Канзасе.

Он сухо усмехнулся и покачал головой, на его лице отразилось сложное сочетание любви и сожаления.

– В детстве мне казалось, что строчка «величие лиловых гор» – не что иное, как выдумка, вроде Изумрудного города. В Бакстер-Спрингс повсюду возвышались зернохранилища и силосные башни. – Они въехали на самую вершину холма, откуда открывался вид на простирающуюся внизу долину с горсткой игрушечных домиков и сверкающим озером между двумя холмами. – Моим родителям по-прежнему принадлежит ферма, но, поскольку отец уже немолод, ее сдают в аренду. Когда я навещал родителей в прошлый раз, они поговаривали о том, чтобы продать ферму.

– Вы часто бываете у них?

– Нет так часто, как следовало бы, – ответил Хэнк. – Но я приезжаю к ним на каждое Рождество. – Он взял Ноэль за руку. В предвечернем свете, омывавшем их волнами, Хэнк казался таким же цельным и бесхитростным, как сам Канзас. – Я хотел бы когда-нибудь свозить вас туда. Вам понравилось бы там. Когда идет снег, тамошние пейзажи похожи на рождественские открытки Каррьера и Айвса. Кажется, что вот-вот зазвенят колокольчики на упряжи.

Ноэль остро чувствовала тепло его пальцев.

– Это было бы замечательно, – откликнулась она. «Когда-нибудь… но не теперь». Он вспомнила о рождественских праздниках своего детства, об искусственной елке, которую бабушка ставила каждый год и укладывала под нее жалкую горку подарков. Мать всегда старалась сделать праздник как можно более веселым, но поскольку Ноэль оставалась единственным ребенком в доме, бабушка отказывалась печь кексы, говоря, что их некому есть, и покупать живую ель, которой некому любоваться. – А вы похожи на родителей?

– Пожалуй, на отца, – после минутного раздумья ответил Хэнк. – Он так же упрям, как я, и умеет настаивать на своем. – Он сверкнул улыбкой проказливого мальчишки. – Мы разные только в одном. Отец так и не понял, почему я захотел стать врачом.

– А я думала, об этом мечтают все родители.

Он пожал плечами.

– По-моему, отец решил, что я целиком отвергаю его образ жизни. – Его пальцы сжались на руле. – На двенадцатилетие родители подарили мне ружье, «браунинг» двадцать второго калибра. Все лето я учился стрелять по консервным банкам, развешенным на заборе.

– Вы часто промахивались?

– В том-то и беда, что нет, – вздохнул Хэнк. – Я был довольно метким стрелком. Так считал и отец. Осенью он взял меня на охоту. В тот день я убил своего первого и единственного оленя и надолго забросил ружье. Сказать по правде, оно до сих пор у меня. Я храню его как напоминание о том, что к некоторым вещам лучше вообще не прикасаться. – Он сбросил скорость, проезжая мимо живописной долины и мемориальной бронзовой доски, установленной в честь героя войны за независимость, генерала Луиса У. Черча, одержавшего победу над британскими войсками в битве при Сэнди-Крик. Хэнк задумчиво добавил: – Я решил: если у меня когда-нибудь появятся дети, я буду воспитывать их по-другому.

– Теперь я понимаю, почему нежелание вашей жены иметь детей стало для вас таким ударом. – И Ноэль спросила, охваченная внезапным любопытством: – Поэтому вы и развелись?

– Главным образом – да, но были и другие причины. – Помедлив, он признался: – Я узнал, что у нее роман на стороне. С одним из ее студентов.

– Она была влюблена в него?

– Да. – Он искоса бросил на нее взгляд. – Только не в него, а в нее.

– О, Хэнк! – На миг Ноэль утратила дар речи. Наконец она неловко пробормотала: – Должно быть, вы испытали шок.

Но Хэнк удивил ее, гулко расхохотавшись.

– Да, это был шок – для моей мужской гордости. Прошло немало времени, прежде чем я вновь решился пригласить женщину на свидание. Я считал, что мне чего-то недостает… что дело не только в том, что я мужчина.

– Насколько мне известно, личные недостатки тут ни при чем.

– Знаю, знаю. Точнее, понимаю умом. Однако трудно рассуждать разумно, если твоя жена спит с другой женщиной.

– А вам было бы легче, если бы она влюбилась в мужчину?

– Думаю, нет, – покачал головой Хэнк. – Сказать по правде, я почти не вспоминаю Кэтрин. Я желаю ей счастья. Она получила то, к чему стремилась. В каком-то смысле это справедливо для нас обоих.

Они проехали крутой поворот, и перед ними открылась долина – знакомая до мелочей, но за последнее время разительно изменившаяся. У Ноэль сжалось сердце.

– Стойте! – крикнула она.

Хэнк сразу сбросил газ и свернул на усыпанную гравием обочину. Выбравшись из машины, Ноэль устремила взгляд вниз, на изуродованную долину. Расчищенная и выровненная площадка для строительства торгового центра «Крэнберри» показалась ей еще больше, чем прежде. Она напоминала рваную рану посреди леса. Если все пойдет по плану, уже через год настоящий город вырастет там, где раньше водились только олени. Появятся универмаги, продуктовые супермаркеты, спортивные и развлекательные комплексы. Ноэль вспомнила, как Роберт доказывал ее отцу, что торговый центр обеспечит рабочие места и приток средств в бюджет города. На это отец отвечал, что вместе с ними возникнут транспортные проблемы, рост цен на недвижимость и беспокойные толпы туристов.