На крыльях удачи - Лорен Маккроссан

Фай не сделала этого… так ведь? Она знает, как тяжело людям, которые остаются. Она не… Ну правда же? Дрожь пробежала по позвоночнику, меня снова затрясло от холода.

– Ее нет дома, – сказала я себе, уклоняясь от брызг набегавших волн.

Задумчиво покусывая губу, я двинулась по аллее вдоль дома. Низко опустив голову, энергично шагала, пытаясь согреться и не обращая внимания на дорожку из капель, стекавших с кончика моего носа.

– Черт возьми, почему же я не взяла мобильник? – выругалась я вслух.

– Вам нужно кому-то позвонить?

Неожиданно прозвучавший мужской голос заставил меня подпрыгнуть так высоко, что я едва не стукнулась о крышу. Я попыталась разглядеть во тьме стоявшего передо мной человека, дрожа от страха и холода. Мои и без того уже заледеневшие конечности застыли еще больше, а сердце стучало в груди так же громко, как и тяжелые капли дождя, падающие на землю.

– Привет, – прошептала я едва слышно. – Привет, кто там?

Не показывай страха, Милли, не дай ему понять, что ты боишься.

– Меня зовут Билли.

Из тени вышел мужчина и протянул мне руку – в ней, как я с удовольствием отметила, топора не было.

– Я охранник, – вежливо произнес он, – я услышал звук разбившегося стекла. Вы ведь имеете какое-то отношение к этому, не правда ли?

Полицейский! Слава Господу, аллилуйя и хвала небесам, что ходила в церковь пару недель назад. Это, должно быть, мне награда. Окинув взглядом униформу Билли, я горячо пожала ему руку. Не будь я на грани слез, наверняка засмеялась от радости и облегчения.

– О, рада видеть вас, мистер… офицер… констебль?..

– Просто Билли.

– Хорошо, Билли. Боже мой, вы видите, я на улице, думала, моя подруга дома, поэтому пыталась привлечь ее внимание и случайно разбила окно. Глупо с моей стороны, извините.

Сначала он подозрительно осмотрел меня с ног до головы, затем на его усталом лице появилось подобие улыбки. Он выдернул свою руку из моей и принялся старательно массировать свою ладонь. Я даже не заметила, что крепко сжимала ее до сих пор.

– О нет, не извиняйтесь передо мной, мисс?..

– Что? А, Армстронг, Милли Армстронг.

– Вы ведь нездешняя, верно?

Он достоин медали. Может, это мой английский акцент выдал меня?

Я кивнула, подтверждая его догадку.

– Хорошо, Милли, следуйте за мной.

Билли повел меня назад по аллее в свою патрульную машину со слегка помятой крышей. Я скользнула на переднее сиденье, быстро взглянув на себя в зеркало заднего вида, стерла расплывшуюся от дождя тушь, дабы уменьшить нанесенный моей физиономии урон, а потом просто решила избегать любых отражающих поверхностей. Ибо, увы, красавицей я не уродилась.

В автомобиле плыл аромат кофе из открытого термоса, стоявшего рядом с ручкой переключения скоростей. Надкушенный пончик с джемом на щитке издавал соблазнительный запах, и только теперь я осознала, насколько промокла и замерзла. Билли устроился на сиденье рядом со мной и вытащил записную книжку в черном кожаном переплете. Открыв чистую страницу, он – я и не знала, что люди действительно так делают, – лизнул кончик карандаша, прежде чем задать первый вопрос.

– Итак, Милли Армстронг, это не ваш дом, так?

– Да, он принадлежит тете и дяде моей подруги Фионы. Мэри и Подригу Хеггарти, – сообщила я.

– Ну конечно, Мэри и Подриг. Мой отец доводится Подригу двоюродным братом. Точнее, доводился, пока не умер.

– О…

– Но, – продолжил Билли небрежно, словно он только что сообщил мне о смерти своего волнистого попугайчика, – ночь жутко мокрая и мрачная, чтобы девушка вроде вас оставалась одна на улице. Милли, хотите, я высажу дверь?

Я бросила взгляд на тощую фигуру полицейского, подумав, что даже у меня, по-видимому, больше шансов вышибить дверь, чем у него. Кроме того, дверь там такая древняя, что вполне может сойти за музейный экспонат. Я покачала головой:

– Нет, все в порядке, честно. Вот если бы вы одолжили телефон, чтобы позвонить Хеггарти.

Он подсознательно накрыл рукой свой радиотелефон, словно стараясь оградить его от покушения гражданских лиц.

– М-м-м, ладно; тогда было бы здорово, если бы вы помогли мне найти мою подругу. Она, наверное, рассердится на меня за то, что я рассказала вам, но я действительно очень волнуюсь за нее. Видите ли, сегодня вечером она получила дурные новости и была очень расстроена. И мне не хочется, чтобы она в одиночестве бродила по улицам.

– Дурные новости, говорите, – кивнул Билли, неторопливо записывая что-то в своем блокноте. – У нее кто-то умер?

– Извините? Нет, никто не умер. Ну, по крайней мере за последнее время.

– Кого-то убили?

– Простите?

– Или тяжело ранили? Может, пытали?

Этот человек просто одержим смертью, Господи. У него явно слишком мало работы в этих местах.

– Кто-нибудь пропал? – добавил Билли с меньшим энтузиазмом.

– Пропал! Да! Моя подруга Фиона пропала, Билли. Сто процентов пропала.

– Великолепно, – расплылся он в улыбке и принялся яростно строчить в своей записной книжке.

Я закашлялась, украдкой рассматривая его. Надеюсь, он настоящий полицейский. Если нет, вынуждена признать, это чертовски хорошая маскировка – автомобиль и все остальное.

– Итак, как выглядит ваша подруга Фиона?

– Я – Милли, она – Фиона.

– Верно.

– Хорошо…

Я как можно подробнее описала Фай, а Билли дотошно все записывал, зажав язык между зубами и напряженно глядя на кончик карандаша. Его явно не учили стенографии, писал он медленно и с трудом, а я просто кожей ощущала уходящее время, которое отсчитывали часы на щитке. И еще долго после того, как я закончила говорить, Билли делал пометки, водя носом за каждым штрихом на бумаге. Я чувствовала, что во мне закипает нетерпение. Если Фиона находится неизвестно где, то разве не следует нам отправиться на ее поиски? Разве бумагомарание не может подождать, пока мы не выполним реальную работу? Я барабаню пальцами по коленям и считаю до… черт возьми, сбилась со счета. Тикают часы, и потрескивает рация. Дождь барабанит по крыше автомобиля, а мне кажется – по моей голове, как в китайской пытке. А он продолжает писать.

«Поспеши! – мне хотелось закричать. – Ну что же ты, заторможенный козел?»

Конечно, я держала свои мысли при себе, но к тому времени, когда полицейский оторвал глаза от своих записей и снова облизнул кончик карандаша, была уже на грани безумия.

– Ну теперь, – вздохнул он, листая страницы и покачивая головой, – я почти уверен, что именно ваша подруга где-то с полчаса назад стояла на краю утеса.