Доля слабых - Андрей Рымин

Кабаз постепенно влюблялся.

К несчастью, сложившаяся ситуация не сильно подходила для начала романтических отношений, и молодой воздыхатель гнал прочь свои неуместные мысли, мечтая когда-нибудь в будущем, когда все наладится, вернуться к ним снова.

Да, времена нынче настали безрадостные. Кабазу не верилось, что его родичи так и не сдюжили одолеть мерзких зарбаговых тварей. Как же так? Ведь он сам, в одиночку, справился с одним из чудовищ! А Арил, так и вовсе, самой первой стрелой умудрился свалить огроменного зубастого великана. Да к тому же пришельцев было немного. Куда им переть на все многолюдное Племя! Точно разведчики Ургов что-то напутали. Не могли, ведомые Яром, родичи проиграть ту недавнюю битву. Не могли — и все тут!

Главным же доказательством своей правоты, опровергавшим рассказы Безродных про подготовку бегства Племени за реку, Кабаз считал встречу с тем нелюдем на рогаче, что походя разметал незадачливых лазутчиков Иржага. Любой белке ясно, что тот зверовод уносил от кого-то ноги. С чего бы ему, не разбирая дороги, в одиночестве скакать по лесам? Небось, родичи пятки прижгли — другого и быть не может.

Да…, загадок хватает. А все ответы сможет дать только время. Скорее бы уже доплыть до своих… Но к сожалению, водная дорога давалась путникам ненамного быстрее знакомой лесной тропы, проходившей вдоль левого берега Великой всего в какой-то миле отсюда. Мысль двинуться посуху уже приходила в голову Кабазу, считавшему такой путь более скоростным, особенно, если бежать. Да только плыть по течению все-таки значительно легче, а главное — безопасней. Что если чудища, действительно, рыскают по лесам?

Первый день путешествия подходил к концу. Близился вечер. Впереди в предзакатном сумраке показался раскинувшийся на речном берегу, молчаливый поселок Оленей. «Вот черт!» Раздосадованному Кабазу хватило одного взгляда, чтобы понять — пусто! Ни огней, ни дыма, ни лодок… ни людей. Покинутые землянки мутными пятнами таинственно темнели на фоне окрашенного зловещем багрянцем леса. Вот и еще одна проблема — спать-то сегодня Кабан собирался уже средь своих. Теперь срочно требовалось что-то решать с ночевкой. Продолжение плавания в темноте могло закончиться плохо. Ничего не стоило, налетев на корягу, перевернуть лодку и мало того, что остаться без удобного средства передвижения, так еще и пойти на дно вместе с ней.

Сходить на близкий западный берег совсем не хотелось. Раз родичи поселок оставили, значит, опасность не выдумана и риск встретить тварей велик. Кабаз уже достаточно набегался от чудовищ — повторять не хотелось. Оставалась недавно покинутая сторона Ургов. Но там уж точно все побережье исхожено Безродными вдоль и поперек. Из двух зол обычно выбирают меньшее, но беглецы все же смогли отыскать другое решение.

Когда посреди реки, на удачно и вовремя подвернувшейся на их пути мели, Кабаз заметил огромное дерево, крепко застрявшее корнями в донном песке, идея необычной ночевки мгновенно посетила охотника. Объяснив сразу же оценившей задумку Инге свои намерения, парень начал сворачивать в сторону мелководья. Девушка последовала за ним, и вскоре обе лодки достигли отжившего свое великана. Дерево намертво вросло в дно — ни пошатнуть, ни подвинуть. Видно, приплыло сюда с недавним разливом реки, да здесь и осталось. Втащив скорлупки повыше и тщательно закрепив их среди ветвей, беглецы наскоро перекусили и улеглись спать прямо в лодки. Удобно и безопасно — ни один зверь не достанет.

Следующие двое суток протекли в таком же спокойном, размеренном плавании, прерываемом лишь на ночлег у очередных коряг, которых после того памятного разгула стихий, что гремел возле гор, в реке встречалось с избытком. Чем ближе они подбирались к селению Змей, тем больше Кабаз нервничал и торопил измученную донельзя Ингу. После брошенного поселка Оленей охотник отбросил былые сомнения. Теперь он был твердо уверен — Мудрейший, и правда, собрался увести людей за реку. А потому Кабаз мучительно переживал, что может не успеть предупредить своих о готовящейся засаде.

Упертый Кабан греб, греб и греб. Он даже взял лодку девушки на буксир. Уставшая Инга лежала на дне своего суденышка, сжимая в руках брошенную обезумевшим Боголюбом лозу, и молча разглядывала плывущие по небу облака. Казалось, девчонка уже пожалела, что затеяла этот побег. На хмуром лице за весь день ни единой улыбки — попытки Кабаза начать разговор обрываются парой-другой быстрых фраз. Весь прежний азарт и веселость иссякли. Глаза потускнели — того и гляди слезы выступят. Но ничего — доберутся до места, воспрянет. По крайней мере, Кабаз в это верил. Скорей бы уже им доплыть.

Наконец впереди замаячили знакомые берега, и сразу же стало понятно, что гонка последнего дня безнадежно проиграна. Ни плотов, ни людей, никого…

Стоп! Кто-то там все-таки есть! Приглядевшись, Кабаз перепугано охнул и заработал веслами с удвоенной скоростью — непонятно откуда только силы взялись. Быстрее, быстрее, быстрее… Только греб он теперь не к берегу, а в обратную сторону. У самой воды, что-то вынюхивая, сновали старые знакомцы охотника — зубастые длиннохвосты. Воспоминания мигом наполнили холодом душу, и кожа пошла мурашками. «Ярад сбереги! Только бы вплавь не кинулись!»

Потревоженная Инга приподнялась и выглянула из лодки. Учитывая, что прежде зарбаговых тварей ей видеть не доводилось, тем более с такой близи, девушка повела себя очень мужественно. Упреждая возможный собственный крик, Инга зажала руками рот и застыла. Ну точно идола кто-то на лодку втащил и пустил по реке — даже глаза не моргают. Правда продлилась такая «столбянка» недолго. Когда первый ступор прошел, Инга, не отпуская лозы, схватила второй рукой весло и принялась отчаянно взбивать воду с правого борта, стараясь помочь Кабану. При этом дрожащие губы девушки полушепотом, как заклинание, повторяли одно только слово:

— Греби! Греби! Греби!

К счастью путников, на берегу в это время не было ни одного из хозяев зверья, возможно, затеявшего бы погоню. Сами же безмозглые твари лишь проводили уплывающие лодки колючими злобными взглядами, слегка пошипели им вслед и вернулись обратно к своим прерванным делам. Расстояние до чудовищ все увеличивалось и увеличивалось, и наконец, бешеный бой сердец начал потихоньку стихать. Стало понятно — опасность их миновала.

Теперь впереди ждал другой, еще не изведанный берег, к которому напуганные беглецы решили сильно не приближаться, дабы опять не напороться на чудищ. Кто знает — может, они уже и там рыскают? Береженого бог бережет. Стараясь разглядеть следы высадки, путники медленно сплавлялись на север. Долго терзаться в неведении не пришлось — кровавая история вчерашнего дня предстала перед растерянными людьми во всей своей жуткой красе через милю-другую.

На протяжении четырех-пяти сотен шагов весь берег словно покрасили в красное. Тростник, траву, землю и даже некоторые нижние ветви деревьев покрывали разводы кровавых пятен. Повсюду валялось всевозможное брошенное оружие: топоры, копья, луки. Мягкий илистый грунт у воды сохранил следы многочисленных разноразмерных лап. Край обрывистого земляного уступа был сильно изломан взбиравшимися на него тяжелыми тушами. А вокруг тишина… Даже птицы молчат. «Сколько же человек здесь погибло?» Но больше всего Кабана испугало другое — сколько он не приглядывался к месту побоища, а ни единого трупа так и не высмотрел. Ни людских тел, ни звериных туш, ничего.