Брошенные в реальном времени - Вернор Виндж

Лицо Парнишки перекосилось от ужаса. Он попятился назад, споткнулся; теперь ему вряд ли удастся спастись.

Что-то сверкнуло в воздухе над Вилом, и у него онемели ноги. Он упал в нескольких шагах от того места, где застыл Парнишка, и сразу же попытался подняться. Тщетно. Способность рационально мыслить вернулась через минуту. Кто-то выстрелил в него из парализующего пистолета.

Вокруг не смолкали крики. Волейбольный матч остановился.

Когда Бриерсон перекатился на спину и привстал, опираясь на локти, шум утих.

С широкой улыбкой на лице подошел Стив Фрейли.

— Ну и ну, инспектор! Немножко увлеклись? Я думал, вы куда более хладнокровны. Вы лучше других должны понимать, что нам необходимо забыть о старых обидах.

Чем ближе подходил Фрейли, тем труднее становилось Вилу смотреть ему в лицо. В конце концов он сдался и опустил голову. За спиной президента он увидел Парнишку, блюющего в траву.

Фрейли подошел совсем близко к лежащему на траве Бриерсону, который теперь не видел ничего, кроме его спортивных туфель. Интересно, подумал Вил, что бы я почувствовал, получив удар ногой в лицо — он почему-то был уверен, что Стив думает о том же.

— Президент Фрейли. — Голос Елены доносился откуда-то сверху. — Совершенно с вами согласна по поводу старых обид.

— Да. — Фрейли отступил на пару шагов. Когда президент снова заговорил, Вилу показалось, что он смотрит вверх. — Хорошо, что вы его оглушили, мисс Королёва. Мне кажется, пришло время разобраться, кому вы можете доверять, а кому нет.

Елена не ответила. Вокруг Вила возобновились разговоры. Он услышал приближающиеся шаги и голос Тюнка Блюменталя.

— Мы только хотим, чтобы он отошел в сторонку, Елена, дай ему возможность воспользоваться ногами, ладно?

— Договорились.

Блюменталь подхватил упавшего за плечи. Оглянувшись, Вил увидел, что Рохан Дазгубта взял его за ноги, однако он ощущал только прикосновение рук — ноги, казалось, ему больше не принадлежат. Вдвоем Блюменталь и Рохан оттащили Вила в сторону от толпы и света. Для хрупкого Рохана ноша оказалась слишком тяжелой. Каждые несколько шагов зад Вила стукался о землю; он слышал звук, но ничего не чувствовал.

Наконец вокруг стало совсем темно. Его опустили на землю, прислонив спиной к большому камню. Волейбольные площадки и костры превратились в отдельные маяки света в океане мрака. Блюменталь присел на корточки рядом с Бриерсоном.

— Как только почувствуешь покалывание в ногах, советую сразу встать и походить. Тогда боль будет терпимее.

Вил кивнул. Такой совет давали всем пострадавшим от парализующего выстрела — в тех случаях, когда не было затронуто сердце.

— Боже мой. Вил, что произошло? — Любопытство в голосе Рохана смешалось со смущением.

Бриерсон глубоко вздохнул; угли ярости еще продолжали тлеть.

— Ты ведь никогда не видел, Рохан, чтобы я терял самообладание, не правда ли?

Мир опустел. Все, кого он любил, исчезли.., и их место в душе занял гнев, какого Вил до сих пор еще не знал. Он покачал головой. Ему и не снилось, насколько сильно мешает жить ненависть.

С минуту они сидели молча. В ногах Вила началось крайне неприятное покалывание. Никогда ему не приходилось видеть, чтобы последствия парализующего удара улетучивались так быстро; наверняка это еще одно достижение выстехов.

— Посмотрим, смогу ли я ходить, — пробормотал он и поднялся, опираясь на плечи Блюменталя и Дазгубты.

— Здесь есть тропинка, — сказал Блюменталь. Они медленно двинулись по тропинке, уходящей вниз, в сторону от большой лужайки. Крики и смех постепенно стихли, и вскоре самым громким звуком стал стрекот насекомых. Здесь чувствовался сладковатый запах — цветов? — которого Вил никогда не замечал в городе Королёвых. Воздух был прохладным, у него даже немного замерзли ноги — в тех местах, где восстанавливалась чувствительность.

Сначала Вилу приходилось сильно опираться на Блюменталя и Рохана. Ноги казались бесполезными обрубками, коленные суставы плохо слушались. Через пятьдесят метров он вновь обрел способность ощущать камешки на тропинке и уже мог выбирать место, куда лучше поставить ногу.

Ночь выдалась ясной и безлунной. Света звезд, однако, было достаточно, чтобы смутно различить слабое свечение между ними… Млечный Путь? Вил посмотрел на небо впереди. Бледный свет показался ему странно ярким. Он падал с востока широкой полосой, которая постепенно сужалась и тускнела. Восток? Неужели мегагоды изменили и это? Вил споткнулся и сразу почувствовал, что руки его спутников сжались сильнее, не давая ему упасть. Он поднял взгляд еще выше и увидел настоящий Млечный Путь, перерезавший небо совсем в другом направлении.

Блюменталь усмехнулся.

— В ваше время в зонах Лагранжа не происходило ничего интересного, не так ли?

— На орбитах L4 и L5 были населенные станции. Они выглядели, как очень яркие звезды.

Если запустить в небо побольше всякого барахла, можно будет заметить не просто несколько новых звезд. В его времена на Луне жили миллионы людей. Всю тяжелую промышленность Земли постепенно перевели на Луну. Появилось слишком много отходов. Нельзя бесконечно производить, не отравляя окружающую среду. Рано или поздно последствия начнут сказываться.

Теперь Вил вспомнил, что говорили Елена и Марта.

— Сейчас там остались только пузыри.

— Да. Свечение вызвано отнюдь не промышленными отходами — те давно уже «смыты» влиянием третьих тел. Теперь это самое подходящее место для хранения оборудования и размещения аппаратуры слежения.

Интересно, подумал Вил, сколько тысяч пузырей должно там находиться, чтобы свет получился таким ярким. Он знал, что Елена до сих пор держит значительную часть своего оборудования вне Земли. Сколько миллионов тонн грузов крутится там, на лунной орбите? И сколько еще путешественников по времени остаются в стасисе, не заметив посланий Королёвых, оставленных ими в разных эпохах? Этот свет действительно был призрачным.

Они прошли еще несколько сотен метров на восток. Постепенно координация движений восстановилась, и Вил смог шагать без посторонней помощи, лишь изредка спотыкаясь о небольшие камешки и корни деревьев. Его глаза полностью адаптировались к темноте. Цветы светлых оттенков украшали кусты, и временами сладковатый запах становился сильнее. Интересно, подумал. Вил, естественного ли происхождения та дорожка, по которой они идут. Он рискнул оторвать взгляд от земли — его походка все еще была не совсем уверенной, — чтобы посмотреть вверх. Как и следовало ожидать, он увидел темные очертания роботов-защитников у себя над головой.

Тропинка начала отклоняться к югу, к голым скалам, которые шли вдоль гряды холмов. Снизу доносился тихий плеск воды. Будто на озере Мичиган в спокойную ночь. Не хватало только комаров, чтобы он почувствовал себя совсем как дома.