Исчадие ветров - Брайан Ламли

Он раскинул руки и с криком ужаса проснулся и увидел, что его поддерживают огромные и странно холодные руки Силберхатта. Техасец держал его до тех пор, пока он не успокоился, и затем позволил ему упасть обратно в теплый густой мех. Де Мариньи почувствовал, что этот мех под ним движется, и увидел, что его голова лежит на большой, как настоящая подушка, передней лапе. Гревшее его тепло было теплом тела огромного медведя Силберхатта! Он инстинктивно отпрянул от зверя, лежавшего рядом с ним на лесной земле.

— Ты мерз, — объяснил Силберхатт, опустившись на колени рядом с ним, — и согреть тебя мог только Морда. Кота’на обмазал тебя жиром, которым пользуется сам, и Морда тебя не тронет — он думает, что ты младший брат Хранителя Медведей!

Тут же с лица техасца сошла усмешка, и он спросил:

— Анри, как ты себя чувствуешь? Волчьи воины тебя здорово отделали.

— Волчьи воины? Ну да, отделали, — медленно ответил де Мариньи, — но сейчас мне получше.

Он облизал губы и нахмурился от незнакомого, но не лишенного приятности вкуса.

— Кота’на покормил тебя супом и дал своего чаю, — сказал Силберхатт. — А чай хорош, от него и штопор распрямится, не то что мозги!

— Голова еще немного кружится, — ответил де Мариньи, — а так… думаю, что выживу.

Он сам, без посторонней помощи, поднялся, и большая медвежья лапа по-хозяйски обняла его. Когда подошел Кота’на и велел медведю встать на ноги, он аккуратно высвободился.

— Обычно Морда не так вежлив с людьми, — заметил Силберхатт, — его натаскивали для боя. Похоже, Анри, что у тебя появился верный друг.

— Не хотел бы я быть его врагом! — ответил де Мариньи, глядя, как Кота’на уводит огромного зверя прочь, и добавил, схватив техасца за руку:

— Хэнк, мне нужно найти Часы. Без них я ни за что не смогу вырваться отсюда. Все объяснения, все, что я хотел бы узнать, все вопросы, которых у тебя, скорее всего, масса, — это все потом. Часы Времени…

— Важнее всего, да, Анри? — докончил за него Силберхатт. — Я знаю. И для меня они тоже важнее всего. Я такой же пленник Бореи, как ты, и я пробыл здесь куда дольше.

— Ну, тогда я пошел.

— Прямо сейчас? В одиночку? — Силберхатт беззлобно рассмеялся. — Кажется, ты не понял, Анри. Одному тебе Часов не вернуть, да и даже если б ты мог, они уже за много миль отсюда.

— Хэнк, ты уверен? Они же их тащили, а Часы весят около тонны! Они что, сверхчеловеки?

— А ты волков там не заметил?

— Я видел волчьи маски, но под масками были обычные люди.

— Да, Анри, волчьи воины — люди. Это Дети Ветров, народ Итаквы. Что касается их волков, то они размером с пони, на них ездят верхом, возят грузы и используют в бою. Мы нашли следы этого отряда — с ними были волки, огромные зверюги. Они легко сдвинут с места твои Часы. И да, есть еще причины, по которым мы не можем пуститься в погоню прямо сейчас: Итаква может вернуться в Борею в любой момент, а когда он вернется, мы должны уже быть на плато — там мы в безопасности.

— Хэнк, — ответил де Мариньи, — я с тобой полностью согласен, хоть и не понял половины из того, что ты сказал, но… — Он запнулся. — Слушай, у меня нет времени объяснять, поэтому я тебе просто покажу. Титус Кроу при помощи Часов побывал в Элизии и кое-что оттуда принес. А именно — это. — И он широко распахнул плащ.

— Твой плащ? Но что в нем такого?

— А теперь смотри. — Де Мариньи дотронулся до больших декоративных шипов на кожаном поясе плаща, неспешно поднялся над землей и ракетой ушел ввысь сквозь листву деревьев.

Теперь уже Хэнк Силберхатт вылупил глаза от изумления. Он был уверен, что ходить по небу может только Итаква и его дочь Армандра. Но это был Анри-Лоран де Мариньи, человек с Земли-матушки, и он вознесся на крыльях ветра, будто какой-нибудь сокол!

— Ладно, Анри, — крикнул он парящему над деревьями человеку, — ты меня убедил. Спускайся!

Приземлившись, де Мариньи обнаружил внизу одного лишь Силберхатта. Трое его спутников держались подальше и подошли, только убедившись, что человек в плаще больше не собирается взмывать в небо, и смотрели на него не без трепета. Позади них стоял на задних лапах Морда, переминаясь с лапы на лапу от волнения. Медведь тоже видел полет де Мариньи.

— Ты меня убедил, — повторил Силберхатт, — убедил, что у тебя есть призрачный шанс.

Он дотронулся до обманчиво жесткой ткани плаща:

— Какой вес эта штука вытянет?

— Вес двух человек, — тотчас же ответил де Мариньи. — Скорость, конечно, упадет от такой нагрузки, но даже в этом случае…

Он замолчал, жестко взглянул на Силберхатта и продолжил:

— Что бы ты ни задумал, забудь об этом, Хэнк. Ты и так уже мне очень помог.

— Да ничего я еще не сделал, дружище. Но послушай: мне Часы нужны так же, как и тебе. И вот еще что — я кое-что знаю о Борее и куда больше знаю о Детях Ветров. Если с тобой буду я, то шанс у тебя будет не такой уж и призрачный. К тому же в пути мы сможем поговорить, а нам обоим есть что рассказать.

С минуту де Мариньи молчал, обдумывая предложение Силберхатта. Он заглянул в честные яркие глаза белого гиганта, высокого, как сам Титус Кроу, но более массивного. Без сомнения, Силберхатт был очень силен. Да и спутники его относились к нему с очевидным почтением, хотя и сами были здорово подкованы в боевых искусствах.

Наконец он сказал:

— Хорошо, Хэнк, я даже рад, что ты со мной. Но сперва надо сделать для тебя какое-нибудь сиденье или стропы. Дело в том, что ты слегка тяжеловат, и я не унесу тебя далеко, как ребенка, на руках.

Через час, съев копченого мяса с хлебом и запив его чаем с большим количеством пряностей, они были готовы к вылету. Пока они ели, эскимос по имени Умчак соорудил из кожи примитивное сиденье, которое крепилось к поясу плаща и во время полета должно было висеть чуть ниже, чем сам де Мариньи, летящий как на крыльях на распахнутом плаще.

Сперва они проверили подъемную силу плаща. Поднимался он медленно, а снижался настолько быстро, что нужно было бы придумать тормоз. Скорость горизонтального полета не снизилась, как этого опасался де Мариньи, однако маневренность упала почти до нуля. Под весом двух человек выполнять фигуры высшего пилотажа было слишком сложно, можно было делать лишь простейшие движения.

В конечном итоге де Мариньи остался доволен — он мог нормально управляться с плащом даже при такой нагрузке, и они приземлились, чтобы попрощаться с тремя своими спутниками, которые не дыша стояли внизу. Пока Силберхатт раздавал своим подчиненным последние указания, де Мариньи завернулся в теплый мех, который дал ему Кота’на. Затем де Мариньи поднялся над землей на пять футов, Силберхатт снова забрался на свое самодельное сиденье, и они взлетели.

Когда они поднимались, Кота’на крикнул:

— Лорд, а если мы вернемся на плато раньше вас, сказать Женщине Ветров, куда вы отправились?