Роза в ее руке - Александра Астафьева

Успокоительным средством служила лишь мысль о Бьорне и надежном месте, в котором теперь обитала. Девушка не сдавалась, пила витамины, от них становилось легче, появлялся непродолжительный аппетит, но все вокруг очернялось присутствием прошлого, от которого никак не сбежать.

— Завидую тебе, — не скрывала своего чувства черноволосая подруга. — Тому, что ты станешь матерью. Что сможешь ощутить все изменения, связанные с прекрасным положением, почувствовать толчки маленькими ножками и ручками, потрогать увеличенный живот, и, черт побери, стерпеть изжогу. Я читала, что токсикоз на раннем сроке — это нормально, значит, все развивается самым лучшим образом.

Несколько секунд Вивьен молчала. Вглядывалась в черты лица Меган, прощупывала настроение собеседницы, впитывая ее слова, сказанные с такой радостью и грустью одновременно. Затем не сдержалась и спросила:

— Ты так говоришь, как будто никогда не сможешь иметь своих детей.

Глаза брюнетки блеснули в темноте комнаты, освещающейся единственной лампой на прикроватной тумбочке.

У Мег на этот счет была своя история.

Все дело было в ее влюбленности. Такой необузданной, неконтролируемой, такой непозволительной. Ей едва исполнилось восемнадцать. Она увидела его, но сразу же запомнила, как скрылся он за дверями их школы, а затем сел в свой Линкольн и укатил. Лишь черное драповое пальто и небольшая седина в черной копне волос бросились в глаза, проникая в душу, оставляя за ним по-настоящему мужской парфюмерный аромат.

— Он был твоим преподавателем? — не совсем поняла из начатого ею рассказа Вивьен.

— Он был отцом одной из студенток. Позже я намеренно познакомилась поближе с его дочерью Энди. Даже и предположить не могла, что мое безобидное любопытство будет дорого стоить.

Рука Вивьен незаметно поглаживала подрагивающее от воспоминаний плечо Меган.

Все было банально, как в кино. Школьница влюбилась, придумала себе идеальный образ человека и не какого-нибудь парня, а самого настоящего мужчины в расцвете сил. Полюбила за один его облик и настойчиво привлекла к себе внимание. Она всегда выглядела старше. В то время у нее были светлые волосы и те же голубые глаза, не такие как сейчас — грустные. Грудь полнее и выразительней бедра. Они уж точно были рождены для того, чтобы их гладили, а ее тело для того, чтобы восхищаться девичьими формами. У нее еще никогда не было парня. Она никогда не целовалась. И не то, чтобы умела что-то большее. Она была само целомудрие, не знавшая того злого намерения и сладострастия, в которое окунулась однажды. И однажды поплатилась за все.

***

Вивьен

— Его звали Лайонел, — Мег поморщилась от одного воспоминания о мужском имени. — У него была дочь, жена, собаки, лужайка, большой дом. Все, как в обычной американской семье. Что еще нужно для полного счастья? Полный прядок. В моей же — было наоборот. Отец ушел от матери к другой женщине. В тот момент все тяготы легли на плечи старшего брата, пока мама находилась вдребезги убитой горем. К чему приходят люди после предательства? Обычно к пьянству. Но с моей мамашей все вышло иначе. Она ударилась в веру, стала слишком набожной и старалась воспитывать меня себе подобной. Видимо, я была непослушным ребенком и, в конечном счете, пошла по стопам отца. В чужую семью.

Мег не надолго замолчала, как будто подбирала слова, сглотнула и, выдержав паузу, продолжила спокойным голосом.

— Идиллия обыкновенной американской семьи начала рушиться, когда я впервые пришла к своей подруге в гости. Скорее не к ней, а больше к нему. На мне были короткие шорты и майка с глубоким вырезом. Я никогда не выделяла карандашом глаза и не красила яркой помадой губы, но тогда… Мне хотелось произвести на него впечатление. Мне хотелось быть взрослой.

— Произвела? — шепотом прервала ее, вовлеченная в историю Меган.

— Еще как. Длительное время мы встречались тайком. Я была самой счастливой на свете. Понимала ли я хоть каплю, что все это было неправильно? Конечно же, нет.

Тяжелый ее вздох раздался в тишине. Она сожалела о необдуманном поступке, который наложил свой гнусный, неоправданно печальный след на всю оставшуюся жизнь.

Откровения Мег напоминали наши с Бьорном недавние признания. В этой комнате, видимо, все условия располагали, чтобы поделиться общим грузом нашего прошлого. Не встревая, я продолжала слушать, отчетливо представляла каждую частичку, соединяющуюся в картинку ее юности.

— Я забеременела.

Прошло столько лет, а Мег пропускала через себя заново всю историю. Доказательством тому служили моментально навернувшиеся слезы в глазах.

— Я была на третьем месяце, когда потеряла ребенка.

— Мне так жаль, — единственное, что я могла сказать.

— Да, Вивьен, да. Он не был нужен Лайонелу, но зачем нужно было его отнимать у меня? — губы Меган задрожали, когда она старательно сдерживала порыв нарастающих эмоций.

— В каком смысле отнял? — я даже приподнялась на локте в замешательстве готовая на любой ее ответ.

Пусть материнский инстинкт еще не был отчетливо развит, но неопределенные нотки чувствительности зарождались. Я ощущала ее скорбь всеми фибрами души.

— Первым делом, я не знала, как сказать. Все-таки, разрушала его семью, возможно, даже карьеру, но разве могла задумываться об этом? Была влюблена без памяти, готовая ползать за ним. Как собачонка, бегать при первом свисте. Я была юна и мало что понимала.

Незаметно моя рука потянулась к ней, чтобы погладить предплечье в успокаивающем жесте. Подсказывала ей продолжать, не скрывать от меня ни единой подробности.

— Он схватил меня за руки и начал трясти, — Мег сдалась, и по щекам побежали слезы, — а потом в гневе оттолкнул от себя, как ненужную вещь. Девку, что увязалась за ним и хотела привязать новостью о ребенке — полном недоумении, по его словам.

— Ты не виновата.

— Я была виновата. И не только я.

— Он как взрослый зрелый мужчина должен был соображать, чем все это могло закончиться.

— Ему было наплевать, он хотел мое тело, а для меня было главным, — чего именно хотела я. Не думаю, что тебе стоит слышать дальше, по крайней мере, не в твоем положении, — вытирая слезы, она легонько прикоснулась к моему животу своей горячей ладонью.

— Не молчи, я хочу знать.

— Он думал, что я сделала это специально. И почти добился того, что я поверила ему. Вбила в голову, что действительно, все подстроила, лишь бы он не бросал меня.

Она вдруг замолчала, решаясь рассказывать дальше или нет.

— У тебя случился выкидыш из-за стресса?

— Ви, мне, правда, не стоило начинать рассказывать тебе. Не хочу, чтобы ты нервничала. Тебе необходим сейчас покой и крепкие нервы, а я тут со своим багажом дерьма столетней давности.

— Он тебя бил, — догадалась я и без ее продолжения.