Жена Эмиля. Наследник для Зверя - Мария Устинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первое, что меня поразило – аромат. В квартире приятно пахло ванильными благовониями. Темно, только из дальней комнаты исходит мягкий свет. Не чувствуя под собой ног, я быстро пошла туда. Иду и боюсь, даже дыхание перехватило.
Открылся вид на комнату: на фоне персиковых штор, на широкой кровати полулежала Жанна. Заслышав шаги, привстала и обернулась через плечо. Даже в постели она выглядела идеальной. Оранжевый торшер кидал блики на смуглую кожу, волосы сексуально растрепаны. На ней была бежевая комбинация из блестящей ткани вроде атласа с кружевными вставками. Как всегда красивая, словно готовится к гламурной фотосессии.
Я остановилась, как вкопанная.
– Что ты здесь делаешь? – пролепетала она.
Рот приоткрылся, глаза стали большими.
Ответить я не успела. Позади раздался отрезвляющий сухой звук взводимого курка. Я перестала дышать, скосив глаза в ту сторону. Левая часть тела, обращенная к невидимому стрелку, покрылась колючими мурашками. Но целились не в меня – в висок Андрею, который был на шаг позади.
– Подними руки, – приказал незнакомый мужской голос. – Медленно сложи за головой. Не вынуждай в тебя стрелять, друг.
Я скосила глаза сильней, даже больно стало и, наконец, рассмотрела его. В проеме за стеной стоял Александр Бестужев – такой же, как на фото.
Глава 45
Александра Бестужева скрывали тени, но это точно был он. На нем только черные брюки, отблески от торшера Жанны плясали на обнаженном мускулистом торсе и затворе пистолета.
– Не стреляй… – растопырив пальцы, Андрей медленно поднял руки и сложил на затылке.
Сдавленный шепот испугал. Взгляд стал больным, на лбу выступила испарина. Андрей… боялся его. Фотографии не смогли передать всю энергетику: у Бестужева тело и повадки прирожденного убийцы.
– Я тебя искал… Саш, я на твоей стороне, опусти пушку.
Молчание. Дуло выразительно дотронулось до виска.
– Саша, ну ты что, это же я! – с отчаянием взмолился Андрей.
Эмиль в глубине коридора беззвучно достал пистолет. С его позиции Бестужева не видно, только напряженную спину Андрея, его сплетенные на затылке пальцы и дуло у вспотевшего виска.
Муж взглянул мне в глаза. Внутри все дрожало, но я снова смогла дышать. Мне передалась его уверенность. Пока Андрей заговаривал зубы старому приятелю, он тихо приблизился.
– Я без оружия, обыщи, если хочешь… Я пришел помочь, ты вспомни, мы же друг за друга горой, твою мать, дружище, мы в одной машине горели вместе, а ты…
– Лицом к стене, – Бестужев толкнул его в плечо, выходя в коридор.
Боковым зрением я увидела, что Жанна встала с постели, подобрала шмотки, прижала к груди, и уставилась на нас. Туда, где в темноте стоял Эмиль. Как только Бестужев показался в коридоре, он поднял оружие, и Жанна надрывно заорала:
– Саша!
– Эмиль, не тупи! – крикнул Андрей.
– Брось пушку, – велел Эмиль, прицелившись Бестужеву в голову.
Патовая ситуация.
– Я его пристрелю! – снова тычок в висок Андрею. Тот выругался сквозь зубы.
– Валяй, – предложил Эмиль. – Он мне не нужен. Твой друг, не мой.
– Друзья так поступают? – сквозь зубы процедил Бестужев. – Привел врагов к моей женщине.
В голосе сквозило такое разочарование, что стало ясно: если дружба и была, она в прошлом.
– Саша, не надо, – Андрей безуспешно пытался найти контакт. – Давай поговорим.
– Пошел ты!
Мускулистая рука задрожала – он слишком долго держал пистолет на весу. Твердый взгляд странно сновал по присутствующим. Я даже заметила закономерность: Андрей-Эмиль-снова Андрей-я… Просчитывает ситуацию. Решает, кого убить первым.
Я видела, как дрожат руки Андрея на затылке, как он потеет, и ведь знаю, что не трус.
– Отпустите его, – выдохнула я, ведомая шестым чувством, и голос задрожал. Показалось, что Бестужев сейчас убьет их. – Пусть идет.
Коридор был тесным, мужчины стояли кучно. Почти вплотную. Самоубийственное расстояние. Воздух стал гуще, напитался вязким напряжением. Бестужев атаковал внезапно: выбросил руку в сторону Эмиля, отбив ствол. Повезло, что тот не выжал спуск: в тесном пространстве типовой квартиры пуля могла уйти куда угодно. Резкий выдох, почти вскрик – удар пришелся по чувствительным сухожилиям, и он отшатнулся.
Я попятилась спиной в комнату, словно собиралась там прятаться, когда он врезал Андрею, взял на излом руку. Сухой щелчок, крик. Он пытался драться одной рукой, но стало ясно, что Бестужев возьмет верх.
Эмиль вдруг бросился в мою сторону. Я думала, ко мне, но он, схватив Жанну за волосы, сжал другой рукой горло, и она беспомощно захрипела. Хрупкая девушка в его руках была как соломинка – делай, что хочешь.
– Саша! – взвизгнула она.
Бестужев обернулся и отшвырнул Андрея. Со сдавленным стоном тот налетел на стену, баюкая раненое запястье. Гримаса страдания сказала за него: перелом или что-то не менее паршивое.
Правая рука Бестужева дернулась, но он не поднял пистолет. Эмиль прикрылся Жанной.
– Бросай пушку, я сказал, – голос стал незнакомым, хищным. – Я сверну ей шею.
– Саша, нет! Уходи, – Жанна вытянулась на цыпочках, Эмиль вывернул ей руку и почти перекрыл кислород, но она дергалась. – Беги!
Последнее слово она выкрикнула и Бестужев неожиданно сорвался с места. Схватил куртку с вешалки, плечом влетел в дверь и выскочил в подъезд. Жанна облегченно вздохнула и обмякла в руках Эмиля.
– Ты что ему сказала? Дрянь! – он схватил ее за пышные волосы и заволок в комнату с торшером. Швырнул на кровать с такой силой, что модель вскрикнула и осталась лежать лицом вниз.
Мне показалось, она рыдает, но когда Жанна подняла голову, в глазах был вызов, а не страх.
– Ты ничего не сделаешь, – заявила она, – если не хочешь связываться с моим мужем! Подонок! Нужно было тебя в тюрьме сгноить!
Она попыталась встать и Эмиль влепил ей пощечину. От резкого, как удар кнута, звука, я вздрогнула, а Жанна повалилась на смятую постель.
– Ошибаешься, – сказал он.
Даже мужчины разговаривали с ним дерзко только в те времена, когда он не мог ответить. Вот это самоуверенность… Я хотела добавить, что ее муж мертв, а затем дошло.
– И когда вы успели пожениться? – спросила я.
Она пригнулась к кровати, как кошка. Молчи, если хочешь… мой муж тебя разговорит.
– Почему ты сказала ему уйти?
Эмиль так сильно встряхнул ее,
