Граф Савва Владиславич-Рагузинский. Серб-дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I - Йован Дучич

В дальнейшем следы Йована, этого брата Саввы, равно как и Дуки, теряются. Неизвестно, где и когда они умерли. Правда, русские родословные документы утверждают, что Йован скончался в 1721 году, но где – неизвестно.

Ровно столько о семье Саввы Владиславича, о той ее ветви, которая вместе с Саввой жила в России.

Графиня Вирджиния Владиславич, приехав в Россию, нашла Москву неинтересной и сумрачной. Несмотря на то, что Петербург существовал уже двадцать лет и был провозглашен столицей, фактически вплоть до 1737 года, столицей все же оставалась Москва, то есть еще целых десять лет после возвращения Владиславича. Высшее общество в Москве в основном оставалось полумужицким, восточным, хотя страну насильно и довольно быстро европеизировали. Даже двор Петра Великого не блистал. Царь ненавидел Москву и потому редко бывал в ней. Впрочем, он по своей природе не переносил роскоши и блеска; жилища его были скромными, одевался он плохо и небрежно, не заботясь о том, чтобы выглядеть достойно императорского титула. Всю жизнь он провел в войнах со Швецией, Турцией, Польшей и Персией. Великий властелин и не очень удачливый воин, он в основном проживал в палатке. Его жена, императрица Екатерина I, родившаяся в скромной литовской семье, также не была привычна к дворцовой жизни.

Видимо, по этим причинам первые впечатления Вирджинии Владиславич о Москве не могли быть веселыми, поскольку она приехала из волшебной Венеции XVIII века. Русская московская аристократия по происхождению и характеру была кровно перемешана с татарскими благородными родами, которые Петр Великий наделил высокими титулами, лишь бы они из язычества и ислама перешли в православие. Это не мешало им соблюдать варварские обычаи и привычки. Однако несколько настоящих великих русских родов жили по-господски, ориентируясь на Европу, куда они регулярно ездили, и старались подражать тамошним обычаям. А богатством они могли сравниться с лучшими европейскими домами. Наверное, именно этот узкий аристократический дворянский круг заменял Вирджинии блеск Венеции XVIII века, оставшейся так далеко со своими праздниками, карнавалами, ночными торжествами на каналах и в лагунах, которые десять лет спустя, при императрице Анне Иоанновне, прижились и в Петербурге.

Вирджиния уже в первый год пребывания в Москве родила дочь Анну (1723), которая прожила всего пять лет.

Рождение первой дочери Саввы Владиславича продемонстрировало, сколь значительное место он занимал при дворе и в русском обществе. Камер-юнкер Ф. В. Берхольц, плененный во время войны шведский офицер, состоявший адъютантом при дочери императора Анне Петровне (выданной замуж за датского герцога Фридриха Голштинского, жившего в России), оставил интересные мемуары о жизни при русском дворе и о людях, с которыми он общался. Он пишет в дневнике:

Судя по дневнику камер-юнкера Берхольца, Петр Великий стал кумом Саввы Владиславича вместе со своей дочерью Анной и датским королевским принцем Голштинским. Из этого же дневника видно, что старая госпожа Сима, мать Саввы, приняла в России постриг под именем Теофании, что подтверждается надгробной плитой в Петербурге и памятной доской в церкви в Топлой у Херцег-Нового. А поскольку в день крестин ей было 105 лет, значит, родилась она в 1620 году; Владиславичи вообще были долгожителями.

После дочери Анны Вирджиния родила Екатерину, которая умерла спустя два года, в 1726 году. Ее похоронили вместе с Саввиной матерью, монахиней Теофанией, в Благовещенской церкви Александро-Невской Лавры Санкт-Петербурга. Третьим ребенком Саввы и Вирджинии стала дочь Теодора, родившаяся в 1725 году и скончавшаяся в 1730. Больше детей у Саввы и Вирджинии не было.

После этого Вирджинию Владиславич постигли новые неприятности. Ее брат Леонардо, священник, умирает в 1730 году в возрасте 30 лет. В 1731 году приходит известие о смерти матери, донны Корнелии Тривизани, урожденной Бенцони.

Венецианский граф Савва Владиславич после возвращения в Россию первым делом стал добиваться русского дворянства. С этой целью он направил прошение в Сенат, в котором просил признать его иллирийское, точнее, сербское дворянство вместе с титулом венецианского патриция. Одновременно он просил исправить его фамилию Рагузинский, «как меня называют по ошибке», на родовую фамилию Владиславич, «как меня всегда до приезда в Россию называли». Императрица Екатерина указом от 24 февраля 1725 года утвердила Савву Владиславича и его племянников Ефима, Гаврилу, Моисея и Иована в графском достоинстве и позволила заменить ошибочную фамилию Рагузинский на родовую фамилию Владиславич.

В императорском указе помимо прочего говорится: