Неизвестный Лангемак. Конструктор "катюш" - Александр Глушко

Смерть на взлете

А 8 апреля 1988 г. он свалился с инсультом. Вопреки воле ученого, помощник академика М.И. Яремич отвез его в больницу, из которой он уже не вышел живым. Единственный медик, который хотел ему помочь и сделал все от него зависящее, – это нейрохирург А.Н. Коновалов, за что семья ему очень благодарна. В результате последующего ухода у него случается четыре приступа инсульта после первых двух, из которых он встает и начинает ходить, но врачи и добровольные помощники со стороны помогают добить ученого окончательно. За полтора месяца до смерти стартовала «Энергия» с «Бураном». В репортаже об успешном старте и посадке назвали имена всех, кроме Генерального конструктора В.П. Глушко. Это стало самой последней каплей. В результате 10 января 1989 г. в 23 часа 35 минут его сердце останавливается после двух суток комы.

В ночь на 17 января 1989 г. его кремировали в специально восстановленном для этого крематории Донского кладбища. Там же, где в январе 1938 г. были кремированы тела И.Т. Клеймёнова и Г.Э. Лангемака. А на следующий день, 17 января, состоялись похороны на Новодевичьем кладбище.

Урна с его прахом расположена таким образом, что в любой момент возможно выполнение одного из пунктов его завещания: развеять прах на Луне, Марсе или Венере.

После его смерти все его враги подняли головы и стали обвинять его во всем, в чем только можно, утверждая, что все провалы и неудачи отечественной космонавтики и ракетной техники связаны с именем академика В.П. Глушко и его личной виной в этих неудачах. Таким образом, у него отобрали все, что было им реально создано, а тот, кто посадил в 1937–1938 гг. их всех в тюрьму, А.Г. Костиков, снова объявлен народным героем. Виновником же ареста С.П. Королёва теперь считается невиновный в этом В.П. Глушко, а остальных, опять же – М.Н. Тухачевский. Хотя все документы говорят об ином развитий событий…

Главный конструктор космических кораблей, академик, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, один из немногих, кого по праву можно назвать «человеком-легендой» XX века. Каким он был на самом деле? В России его превратили в «икону» и сдувают с этого идола любую пылинку, случайно присевшую на него «от усталости». Но ведь, как и любой другой, Сергей Павлович был прежде всего человеком со всеми достоинствами и недостатками, ему присущими… И забывать об этом – оказывать ему «медвежью услугу».

Но плевать я хотел на обузу примет,

У него есть предел, у меня его нет…

Поглядим, кто из нас запоет, кто заплачет…

(В. Высоцкий, «Я еще не в угаре…»)

Начало разбега

Что его сформировало? Море, небо… Они похожи, но море исплавано вдоль и поперек, а небо?.. Или, может, гениальный и лишенный каких бы то ни было комплексов Максимилиан Волошин?

Нет, рекорды, устанавливаемые им на планёре, были не главным. Главным было стремление к непознанному… Туда, где до него еще никто не был… Любой ценой! Не считаясь ни с кем и ни с чем… Поэтому еще в самом начале

своего пути, когда впервые увидел летящий самолет, он сделал все, чтобы его взяли с собой в полет летчики из отряда гидроавиации… Достал, вынудил… «Взял на измор» (сейчас это называется упорство, тогда считалось дурным тоном). Потом он будет поступать так: «не мытьем, так катаньем», но своего он будет добиваться всегда… Всегда, кроме одного раза, но об этом позже…

Да, планеризм тогда был «в моде». Но он был новым делом… К.К. Арцеулов, С.Н. Анохин, М.К. Раценская, В.А. Степанчёнок…

Заместитель директора РНИИ по АХО С.П. Королёв. Москва, октябрь 1933 г. Фото из Архива РАН

Из Коктебеля конца 1920-х гг. вышла целая плеяда авиаконструкторов, летчиков-испытателей… Тех, на чьи плечи легло первое и самое трудное время. Время становления советской авиации, а затем ракетной техники и космонавтики… Часть тех, на ком держались авиационная и ракетно-космическая отрасли все последующие 30–40 лет…

Но тогда, еще молодые, они радовались любому успеху – и своему, и товарища… Но помимо радости было еще желание познать неизведанное, и советское правительство (как им казалось) давало для этого все необходимое… Хватило бы сил у тебя самого… И у него хватило, но не на все… Он тоже, как и многие его соотечественники и сверстники, решил посвятить всю свою жизнь авиации – будущему. Но еще интереснее ему казался планеризм…. Парение без мотора… Его завораживал полет искусственной птицы, и безумно хотелось не только быть внутри нее, но еще и сделать ее своими руками. Да, да, и чтобы обязательно полетела… Но был и еще один интерес: испытание возможностей твоей работы. Где запас ее прочности? Где ее предел? На что она способна? И самое главное: как сделать так, чтобы она была способна на большее… И для этого прекрасно подходил Сергей Анохин, человек, который давал планёрам такие нагрузки, что они просто рассыпались в воздухе… А сам испытатель под возгласы изумленных зрителей спокойно спускался на парашюте и уходил с конструктором только что разрушенной им машины, рассказывать, что у него не так и над чем ему надо еще поработать…

Самая большая иллюзия – это КЭЦ!

Фантазии о встрече с К.Э. Циолковским появились в автобиографиях С.П. Королёва уже после знакомства с В.П. Глушко и осознанием того, что Валентин Петрович в течение нескольких лет переписывался с калужским мечтателем. Иллюзии… Почему Сергей Павлович думал, что если он не придумает этого факта своей биографии, то станет от этого хуже?.. Ю.А. Гагарин же не был знаком с Константином Эдуардовичем, но он же от этого не перестал быть Гагариным? Ведь чисто гипотетически К.Э. Циолковский вполне мог взять на руки годовалого мальчика и благословить его со словами: «Ты первым полетишь в космос!» Так почему С.П. Королёв придумал эту сказку? Ему не давала покоя «слава» Валентина Глушко? Г.Э. Лангемак переписывался, И.Т. Клеймёнов не только переписывался, но еще и ездил к нему в гости… Его друг Л.К. Корнеев тоже писал не только доносы в НКВД (в 1937 г. на И.Т. Клеймёнова), но еще и письма к К.Э. Циолковскому. Нет, дело было в другом. В.П. Глушко опять оказывался первым, по срокам его было не обогнать! Но С.П. Королёв не может оказаться вторым! Он не мог быть под кем-то или после кого-то, только над всеми и перед всеми. Он был прирожденным лидером, и эти качества прорывались в нем постоянно к месту и не к месту.

И что же теперь? Иллюзия превратилась в реальность и считается уже доказанным фактом, хотя он в это время и находился совсем в другом месте и в тот момент и не думал тратить своего времени на заезды в Калугу. Тогда ему это было еще не интересно. Вот в 1932 г., когда К.Э. Циолковский был на встрече с членами Осоавиахима в Москве, С.П. Королёв мог не только видеть его, но и познакомиться с ученым. Но почему-то факт этой встречи всеми отрицается…