Тайны Академии. Обмани всех - Александра Долматова

— Ник, подвинь нос немного правее, — давился смехом брюнет, глядя на мои мучения. — Он у тебя на глаз наползает.

Я со стоном помахала перед своим лицом руками:

— Так?

— Нет! — всхлипнул друг. — Верни обратно! Он теперь из щеки торчит.

— Прекрас-с-сно, — прошипела я, пытаясь придать непослушному отростку нормальное положение. — Лучше?

Парень застонал и уронил лицо в ладони.

— Знаешь, — проговорил он глухо, — я тут подумал… Может, лучше вообще без носа обойтись, а? Всё равно он у тебя кривым получился. Да и похож больше на гигантскую морковку — такой же длинный и оранжевый.

— Ага, чтоб потом Трэв меня весь год шуточками своими доставал?! Не дождется!

— Ну как знаешь, — фыркнул брюнет и, покосившись на меня, прыснул и снова уткнулся в ладони. — Только, Ник, напомни, чтоб я никогда не разрешал тебе накладывать на себя иллюзию, ладно?

— Напрасно вы так, адепт Миртэн, — магистр Пухля отвлекся от очередного студента и лукаво посмотрел на друга. — Не у всех получается с первого раза совладать с потоками магии и создать что-то действительно красивое. А со следующего курса ваша группа будет работать в парах и учиться накладывать маскировку друг на друга, так что придется вам смириться со своей незавидной участью.

Парень в притворном ужасе покосился на мое иллюзорное творение, а я в ответ показала брюнету язык.

В общем, сессия проходила вполне мирно и даже весело.

Неприятность случилась только во время сдачи последнего экзамена — актерского мастерства.

Начиналось всё вполне спокойно. Магистр Анита в строгом черном костюме вышагивала перед аудиторией и объясняла правила сегодняшнего испытания:

— …Как известно, — лекторским тоном говорила она, — Нельзя быть актером, не умеючи работать лицом. Вы, мои дорогие, должны будете сегодня продемонстрировать мне три эмоции — три шанса сдать экзамен. Я хочу, чтоб вы заставили меня поверить в свои чувства. Передали всю гамму эмоций, испытываемую человеком в определенной ситуации.

Женщина обвела всех долгим взглядом и вздохнула:

— Если же я не одобрю ни одну из ваших попыток, экзамен можете считать проваленным.

На самом деле, задание не было прямо-таки очень сложным. Весь прошедший семестр мы с напарником с легкостью выполняли упражнения по актерскому мастерству, а потому и в этот раз играючи справились с экзаменом. Вот только у Фрэда дела обстояли прямо противоположно. Парень и в обычной-то жизни был ледышкой, а уж при игре на публику… В общем, когда настала очередь друга, мы с Кайлом сильно занервничали.

— Что ж, адепт, — кивнула парню преподавательница. — А продемонстрируйте-ка мне радость.

Фрэд весь подобрался, вытянулся как струна. Тонкие пальцы сжались в кулаки, на лбу пролегла едва заметная складка, и вот наконец уголок губ черноволосого дернулся, поехал вверх, и… собственно, на этом вся радость и закончилась.

— Та-а-ак, — задумчиво протянула дама. — А если бурную радость?

Уголок дернулся еще раз.

— Сильнее! — шепнула я другу. — Поднапрягись немного!

Черноволосый на мгновенье задумался, кивнул мне, а затем, сделав над собой недюжинное усилие, улыбнулся. Ох, лучше бы он просто стоял истуканом. И так немаленькие темно-зеленые глаза от напряжения широко распахнулись, губы расползлись в хищном оскале маньяка-насильника. Пикантности образу придала белая кожа в сочетании с черными, как смоль, волосами. Встретишь такого в переулке — навек заикой останешься.

— Похоже? — выдохнул Фрэд сквозь зубы. Сиплый сдавленный голос, больше подходящий для озвучки фильма ужасов, прокатился по помещению. Анита тихо ахнула и сделала шаг назад.

— Адепт, если вы надеетесь запугать преподавателя, то у вас это практически получилось, — пробормотала она. — Так, с радостью все понятно. Можете продемонстрировать печаль?

Черноволосый кивнул и, о чудо, вновь приобрёл отстраненно-безразличное выражение лица. Анита озадаченно нахмурилась:

— Ну же, я жду.

— Так я и показываю… — пробубнил Фрэд. Я со стоном упала лицом в ладони.

— Все с вами понятно, — вздохнула преподавательница. — Хорошо, последняя попытка. Покажите мне боль от потери любимой. Я хочу увидеть страдания человека, навсегда обреченного на одиночество.

Черноволосый кивнул и снова уставился на преподавательницу ничего не выражающим взглядом. Нет, так дело не пойдет. Я украдкой опустила руку под парту. Прости меня, Фрэд. Но ты сам спасибо скажешь… потом… как-нибудь. И с этими мыслями я со всех сил ущипнула друга за бедро. Ногтями.

— Р-р-а-а-а! — вскричал парень и попытался незаметно отпихнуть от себя мою руку, но я только сильнее сжала пальцы. Как же хорошо, что экзамен сдавался сидя за партами.

Из глаз черноволосого брызнули слезы.

— Хорошо, — закивала преподавательница. — А теперь добавьте немного сумасшествия.

Недолго думая, свободной рукой пощекотала живот парня. Как недавно выяснилось, Фрэд был обладателем чрезвычайно чувствительной кожи, и любая, даже самая неумелая щекотка становилась для него сродни пытке. Мы с друзьями об этом нечаянно узнали, когда спьяну пытались вывести парня хоть на какие-то эмоции.

Так вот, теперь черноволосый уже не плакал. Он рыдал, попутно заливаясь хохотом, и пытался избавится от моих надоедливых ручонок. Со стороны это походило на истеричный припадок.

— Я… Больше… Не могу-у-у!

— Ну что ж, отлично, адепт. Вы меня поразили, — хмыкнула преподавательница. — Садитесь, три.

Выдохнув, отпустила друга и откинулась на спинку стула. Получилось! Но торжество длилось недолго. Кожу буквально прожег чей-то негодующий взгляд. Ой! Похоже, Фрэд сердится…

А после экзамена мне устроили натуральную выволочку. И где, спрашивается, благодарность? Я его тут спасаю, а он… В общем, мы с моей гордостью решили обидеться, и два дня ходили и дулись на неблагодарного друга. К счастью, на третий день парень все же осознал свою ошибку и принес нам свои извинения в виде вкусного шоколадного тортика. Конфликт был исчерпан, а дружба восстановлена.

Вот так и закончилась сессия. Зачетка грела душу отличными оценками, а в голове строились тысяча и один план по проведению веселых каникул. И хоть на отдых отводилась всего неделя, я рассчитывала развлечься на полную катушку. Все мои друзья также успешно выдержали испытание сессией, и теперь наперебой обсуждали, что нужно сделать и куда успеть сходить за грядущие семь дней свободы.

А вечером последнего учебного дня я нашла у себя в комнате пакет. В пакете лежали давно купленные, но брошенные в стычке с красноглазыми тварями зимние вещи, и записка, содержащая всего лишь два предложения: “Поздравляю с успешной сдачей экзаменов, птенчик. Я тебя нашел”.

— Никто не видел мои штаны?!