Весенний скандал - Лиза Клейпас

– Куда подняться? – надменно бросил Уэринг. – Ты слуга, ирландец, у тебя нет надежды стать джентльменом.

Странная полуулыбка промелькнула на лице Дейзи.

– Но именно это он сделал в Нью-Йорке, мистер Уэринг. Мэтью занял достойное место в обществе и в бизнесе. И наверняка стал джентльменом.

– Под чужим именем, – парировал. Уэринг. – Он мошенник, разве вы не видите?

– Нет, – ответила Дейзи, глядя прямо на Мэтью. Ее темные глаза сияли. – Я вижу джентльмена.

Мэтью готов был целовать ей ноги. Он оторвал от нее взгляд и продолжал:

– Я делал все, что мог, чтобы Гарри не отчислили из Гарварда, пока он с дьявольским упорством предавался тому, за что могут исключить: играл в азартные игры, пил...

Мэтью заколебался, но, напомнив себе, что в комнате дамы, уклончиво завершил:

– ...и занимался другими делами. Положение становилось все хуже. Месячного содержания не хватало, карточные долги росли как снежный ком, и Гарри забеспокоился. Он боялся, что отец узнает о его проделках, и нашел самый легкий выход из положения. Именно этим объясняется, что сейф был ограблен во время каникул. Я сразу понял, что это сделал Гарри.

– Наглая ложь! – брызнул слюной Уэринг.

– Гарри указал на меня, – сказал Мэтью. – Это легче, чем признаться, что он взял деньги, чтобы расплатиться с долгами. Он решил пожертвовать мной, чтобы спасти свою шкуру. Естественно, семья поверила своему отпрыску, а не мне.

– Твоя вина доказана в суде! – прохрипел Уэринг.

– Ничего не доказано. – Мэтью старался дышать глубоко и медленно, чтобы не поддаться эмоциям. Он почувствовал, как Дейзи протянула ему руку, и взял ее. Он сжал ее слишком сильно, но ничего не мог с этим поделать.

– Суд был фарсом, – продолжил Мэтью, – и прошел в спешке, чтобы воспрепятствовать газетам сообщить подробности о случившемся. Назначенный мне адвокат буквально проспал весь суд. Улик против меня не было. Слуга одного из однокурсников Гарри говорил, что подслушал, как Гарри с двумя приятелями договариваются свалить вину на меня, но побоялся выступить свидетелем на суде.

Увидев, как побелели сжатые им пальцы Дейзи, Мэтью заставил себя разжать ладонь.

– Мне немного повезло, – уже спокойнее продолжил он. – В одной из газет появилась статья, в которой сообщалось о карточных долгах Гарри и о том, что они были покрыты сразу после ограбления. Результатом статьи стали нарастающие протесты общественности против пародии на правосудие.

– И несмотря на это вас осудили? – в гневе спросила Лилиан.

– Фемида хоть и слепа, – мрачно улыбнулся Мэтью, – но любит звон монет. Уэринги слишком влиятельны, а я всего лишь нищий слуга.

– Как ты сбежал? – спросила Дейзи.

Тень горькой улыбки мелькнула на лице Мэтыо.

– Для меня это столь же удивительно, как и для остальных. Меня посадили в фургон для арестантов и еще до рассвета повезли в тюрьму. Внезапно дверь открылась, и несколько мужчин вытащили меня на улицу. Я решил, что меня линчуют. Но оказалось, что сочувствующие мне горожане решили исправить судебную ошибку. Они освободили меня – охранники не смогли оказать им сопротивления – и дали мне лошадь.. Я добрался до Нью-Йорка, продал лошадь и начал новую жизнь.

– Почему ты выбрал фамилию Свифт? – спросила Дейзи.

– К тому времени я уже знал силу уважаемого имени. А Свифты большая семья, среди них проще затеряться.

Тут заговорил Томас Боумен, уязвленная гордость не давала ему покоя:

– Почему ты пришел искать место у меня? Ты считал меня простаком, которого легко обмануть?

Мэтью смотрел ему прямо, в глаза, вспоминая свои первые впечатления от Томаса Боумена. Авторитетный, влиятельный человек, он был слишком занят бизнесом, чтобы задавать многочисленные вопросы, и хотел дать молодому человеку шанс. Осторожный, упрямый, целеустремленный, своевольный... большего влияния на Мэтью не оказал ни один мужчина.

– Ни в коем случае, – искренне ответил Мэтью. – Я восхищался вашими достижениями. Я хотел учиться у вас. И я... – У него перехватило дыхание. – Я испытывал к вам глубокое уважение, благодарность и сильную привязанность.

Побагровевший Боумен облегченно кивнул, его глаза довольно блеснули.

Уэринг был совершенно уничтожен, от его самообладания не осталось и следа. Дрожа от ненависти, он смотрел на Мэтью.

– Не марай своей ложью память моего сына, – сказал он. – Я этого не допущу. Ты думаешь, что если ты в чужой стране, никто не сможет...

– Память? – ошеломленно посмотрел на него Мэтью. – Гарри умер?

– Из-за тебя! После суда поползли слухи. Домыслам и сомнениям не было конца. Друзья стали избегать Гарри. Пятно на его чести погубило его жизнь. Если бы ты признал свою вину, отсидел свой срок, мой Гарри был бы сейчас со мной. Но гнусные подозрения отравляли ему существование, он начал пить, вести безрассудную жизнь.

– Судя по всему, ваш сын делал это и до суда, – иронически заметила Лилиан. Она обладала поразительной способностью мгновенно доводить людей до крайности. И Уэринг был не исключением.

– Он осужденный преступник! – кинулся к ней Уэринг. – Как вы смеете верить ему, а не мне?!

Уэстклиф бросился к ним, но Мэтью уже встал перед Лилиан, заслонив ее от гнева Уэринга.

– Мистер Уэринг, – в общей суматохе сказала Дейзи, – пожалуйста, держите себя в руках. Таким поведением вы ничего хорошего не добьетесь. – Ее спокойствие, казалось, одолело его ярость.

Уэринг посмотрел на нее странным умоляющим взглядом.

– Мой сын умер. Фэлан за это ответит.

– Это не вернет вашего сына, – спокойно сказала Дейзи. – И не послужит его памяти.

– Это вернет мне покой, – крикнул Уэринг. Дейзи помрачнела, в ее глазах была жалость.

– Вы в этом уверены?

Всем было понятно, что это не имеет значения. Доводы рассудка на Уэринга не действовали.

– Я ждал этого момента много лет, я проехал тысячи миль, – сказал Уэринг. – Я не отступлюсь. Вы видели бумаги, Уэстклиф. Даже вы не выше закона. Констебли имеют разрешение применить силу, если понадобится. Вы отдадите мне его сегодня, сейчас же.

– Я так не думаю, – с каменным лицом ответил Уэстклиф. – Это безумие отправляться в дорогу в такую ночь. Весенние бури в Гемпшире неистовые и непредсказуемые. Останьтесь на ночь в Стоун-Кросс-Парке, а я тем временем решу, что делать.

Услышав это предложение, констебли вздохнули с явным облегчением. В такой потоп ни один разумный человек не отважится из дома выбраться.

– И дать Фэлану новую возможность сбежать? – презрительно спросил Уэринг. – Нет. Вы отдадите его под мою охрану.

– Даю вам слово, что он не сбежит, – быстро сказал Уэстклиф.