Персональный демон - Алла Холод

С этими словами он тогда и ушел, сплюнув и сказав сквозь зубы одно слово: «шалава».

В этот день Андрею стоило больших усилий не подать виду, что что-то произошло. Он решил, что ситуацию необходимо сначала продумать, информацию о жене как-то дополнительно проверить, понять, какие она вынашивает планы. Если сейчас дать волю гневу и ревности, может случиться что-нибудь ужасное. Или он не сумеет совладать с собой, или Настя развернется на 180 градусов и сделает ему ручкой. А этого он не хотел. Из-за этой женщины он в свое время разрушил свою семью, Настя для Андрея много значила, и терять ее он решительно не собирался. Он каким-то чудом заставил себя съесть приготовленный ужин, посмотреть невидящими глазами телевизор и дождаться, пока жена уснет. Когда раздалось ее мерное сонное сопение, Андрей взял с ее тумбочки мобильную трубку, ушел с ней в кухню и стал планомерно переписывать номера телефонов, на которые она звонила и с которых звонили ей. Ничего интересного, однако, не обнаруживалось. Большинству номеров были присвоены имена, и Андрей знал, кому они принадлежат: коллегам, подружкам, маникюрше… Последний из сохраненных звонков был сделан два дня назад и не носил никакого имени – просто мобильный телефон с городским номером. Мало ли что? На всякий случай Андрей, любивший все дела доводить до конца, с утра, когда Настя ушла на работу, все же туда позвонил. Ему ответил приятный женский голос.

– Але, девушка, – любезнейшим тоном проворковал Андрей, – я тут проводил ревизию своей записной книжки, у меня значится ваш номер, но он не подписан, а сам я не помню. Подскажите, куда это я позвонил? Это автосалон?

– Нет, вы позвонили в агентство по найму квартир, – спокойно ответила девушка, – наверное, вы пользовались нашими услугами.

– Ах, вы сдаете квартиры, – протянул Андрей, как будто что-то припоминая.

– Да-да, посуточная сдача квартир, – подтвердила девушка, – обращайтесь, всегда будем рады помочь.

Андрей поблагодарил и отключился. Вот вам и доказательство. Настя снимала посуточную квартиру. Он мог выдвинуть одно-единственное предположение, зачем она ей понадобилась. И это было, если считать сегодняшний день, три дня назад, когда Настя пришла домой расстроенная. Наверное, между любовниками что-то произошло. Но никакая ссора с любовником Андрею утешением быть не могла: сегодня поссорились, завтра помирятся. Тем более раз Настя способна так переживать из-за размолвки, значит, отношения зашли далеко, значит, они стали действительно серьезными. Повинуясь какому-то инстинкту, который много раз спасал ему жизнь на чеченской войне, Андрей стал обшаривать Настины вещи и полки. Он не знал, что он ищет, какие еще доказательства ее неверности ему нужны, но чутье, много раз выручавшее его в разных сложных обстоятельствах, подсказывало, что если его жена не удосужилась стереть более чем странный для замужней женщины звонок в агентство, то кто знает – что еще ему предстоит узнать? Он стал методично перерывать ее книжные полки, перетряхивать книги (мало ли что она может прятать между страниц?), потом полез в ее шкаф, стал перебирать вещи, осматривать карманы. В самом нижнем ящике, среди вороха колготок, носков, маек и еще какой-то ерунды, ему попался черный платок, завязанный узлом, который Андрей сначала отшвырнул в сторону. Потом повернул голову: платок какой-то странный, старушечий, у Насти такого быть просто не могло. Он осторожно развязал узел, предварительно запомнив, как именно он был завязан, развернул тряпку и обомлел. В платок был замотан целый набор: там лежала мужская фотография, явно отсканированная с какого-то официального документа, две церковные свечки, свитые в единую, в отдельный пакетик был насыпан мак, в другой – соль. Там же лежали свернутые в трубочку исписанные листки бумаги. Андрей развернул их и стал читать.

Андрей был сугубым прагматиком и реалистом. Он отмечал Рождество и Пасху, был крестным отцом детей своих ближайших друзей, но верил ли он в жизнь после смерти? Он не мог бы ответить на этот вопрос. Когда в Чечне он видел разорванные гранатой тела своих боевых товарищей, пожалуй, что и не верил. А когда в праздник слышал завораживающий звон колоколов, то в душе просыпалось какое-то чувство. Вера это или нет, он не задумывался. Но от таких понятий, как астрология, эзотерика, тем более колдовство, Андрей был совсем далек. Все это он считал чистыми бреднями. Но даже далекий от всего похожего бывалый служака понял, что перед ним – приворотные заклинания. Он стал вчитываться в их тексты – надо же понять, какова конечная цель приворота, чего хотела добиться его жена. Каждое из заклинаний, по всей видимости, предназначалось для конкретного способа приворота, но конечный призыв у них был один и тот же. Мужчина, которого решила добиться таким способом его жена, должен принадлежать ей навеки, до гробовой доски. Вывод из этого напрашивался только один: Настя поставила себе целью выйти за Краснова замуж…

Оставалось решить, что со всем этим делать. Всю свою жизнь Андрей повиновался простым и понятным ему законам. В этой жизни были друзья, которых он защищал и берег, были враги, которых он не щадил. Но его врагами всегда оказывались люди, которые существуют по то сторону правды и справедливости: бандиты, которым они крутили руки, жестокие боевики, которые взрывали его сослуживцев. Но та жизнь кончилась, он больше не на войне. Как быть теперь, когда предателем оказывается любимый человек?

Настя полностью заполнила его сердце, он трясся над ней, как полоумный цветовод над редчайшей розой, которую надо правильно поливать, удобрять и не допускать до нее сквозняков. И что теперь? Теперь в его теплицу врывается ледяной ветер, который готов унести от него его драгоценное любимое растение в неизвестном направлении и навсегда.

Глава 22

Алексей Гордеев познакомился с людьми Аслана Кудиева довольно давно. После ухода из «Высоты» он сотрудничал с разными крупными предпринимателями, которым требовалось юридическое сопровождение их бизнес-проектов, он углубился в региональное законодательство, досконально знал все муниципальные постановления, следил за вносимыми в них изменениями, помогал находить пути выхода из сомнительных ситуаций, неплохо зарабатывал. Дела его шли хорошо, но все равно его, конечно, больше привлекла бы постоянная работа на одном месте: стабильная, высокодоходная, статусная.

Когда представитель Кудиева, восточный человек по имени Александр, назвавшийся исполнительным директором фирмы «Энкур», по чьей-то рекомендации обратился к Алексею, тот быстро понял, что ему нужно, и примерно представил себе, как можно такую проблему решить.

Алексей сразу подумал о Вешнякове, потому что активно работал с людьми из его окружения, с коммерсантами, которые имели с ним общие дела. Он и Вешнякова в связи с этим знал лично, и даже неплохо. Но самому быть посредником в деле, где реализуется серая схема, ему не хотелось.

Коля Босой показался ему очень подходящей кандидатурой на роль переговорщика. Во-первых, он сам прекрасно знает Вешнякова и их не нужно как-то специально сводить. Во-вторых, человек он бывалый, проходимец первой гильдии и все, что касается переговоров о сумме взятки и о самой передаче денег, проведет на высшем уровне. Ну и вопрос безопасности для него – сущий пустяк, с его-то опытом. А Алексей подготовит всю юридическую подоплеку, разработает саму схему. Так что удивление, которое Леонид Вешняков испытал, когда представитель фирмы «Энкур» проявил недюжинное знание местных законов и постановлений, объяснялось именно этим – высокопрофессиональной подготовкой Алексея Гордеева.