Алый шелк соблазна - Сара Беннет

Значит, из Лондона. Похоже, столица не так далеко, как полагал Марк. Он направился к дому, собираясь как можно скорее выставить непрошеного гостя за порог. Слава Богу, что Порция еще не вставала, а слуг он предупредил, чтобы не болтали.

Уже перед самыми дверями Марк узнал голос гостя и бесцеремонно ввалился в уютную гостиную.

– Черт возьми, а что ты здесь делаешь?

Порция услышала голоса и выглянула из-за лестницы: Марк и какой-то мужчина. Сквозь витражное стекло лился широкий поток утренних лучей. Порция не смогла удержаться и подняла глаза на тоненькую фигурку в алом платье и с грустной улыбкой.

«Я люблю его, – вдруг поняла она. – Когда я была молоденькой девушкой, мне казалось, что я любила его, но это ничто по сравнению с теперешними чувствами. Я буду любить его до самой смерти, но нельзя позволять ему разрушить свою жизнь ради меня. Я не могу допустить этого. Он – замечательный человек, и он многого добьется. Пусть мне хотелось бы навсегда остаться здесь, в его доме, в его объятиях, я знаю, что рано или поздно это приведет к беде».

– …устроил настоящий переполох в Вестминстере и даже в Букингемском дворце. Я уж не говорю про газеты. Люди пишут, что встречали леди Эллерсли в самых разных концах света. Не думай, что это тебе сойдет с рук. Толпа жаждет крови. Это лишь вопрос времени, пока возьмут твой след и отыщут вас.

– Себ, я знаю, что делаю.

– Брат, Франческа беспокоится о тебе, а я не хочу, чтобы она беспокоилась, – мрачным тоном заявил Себастьян.

К этому моменту Порция узнала второго мужчину. Это же Себастьян, граф Уорторн, брат Марка. Спускаясь по лестнице, она думала, что этот визит не принесет ничего хорошего.

– Марк, ты не можешь рассчитывать вечно прятаться от всего мира.

– Я и не собираюсь. Просто подожду, пока шум немного уляжется.

– Тебе не позволят. Неужели ты не понимаешь? Слишком много больших людей заинтересовано в судьбе леди Эллерсли. Они станут искать козла отпущения, и это будет она сама.

– Когда на дом первых Давеллов нападали, они срывали дамбу.

– Что? Значит, ты собираешься оставаться здесь в блокаде и лить кипящее масло со своих стен? Марк, очнись! Времена рыцарей и драконов миновали. Сейчас девятнадцатый век.

– Ты прав, брат.

Оба подняли головы и смотрели, как к ним спускается Порция. Марк был небрит. Утренний ветер растрепал его волосы.

– Леди Эллерсли. – Себастьян отвесил церемонный поклон.

Порция заметила удивленный взгляд, которым он окинул ее старомодное платье, но, будучи безупречным джентльменом, воздержался от комментариев.

– Боюсь, милорд, что ваш брат не подумал о гардеробе для меня. Так что я воспользовалась тем, что нашлось на чердаке.

В глазах Себастьяна мелькнули веселые искры.

– Мой брат бывает очень легкомысленным, леди Эллерсли.

– Не говори глупостей, Себастьян. Для Порции я герой.

Она улыбнулась Марку. Их взгляды встретились и словно бы переплелись, так что она никак не могла освободиться от пут. Себастьян прочистил горло. Порция очнулась, выпрямила спину и вздернула подбородок в ожидании дурных новостей из Лондона.

– Там знают?

– Пока нет. Я слышал, что муж вашей падчерицы объявил награду за сведения о вашем местонахождении. Некоторые из его агентов – люди весьма беспринципные. Они вас разыщут, это лишь вопрос времени. А дальше он будет решать, распространить ли свои сведения или же самому явиться сюда, чтобы уговорить вас вернуться.

– Арнольд, – побледнев, пробормотала Порция. – Он опасный человек, и он ненавидит меня. Я и сама не знаю почему. Думаю, потому что я не восхищаюсь им так, как Лара. С ней понятнее – она ненавидит меня потому, что ее отец женился на мне. Она ненавидела бы любую женщину на моем месте. – Порция нахмурилась. – Они все еще живут в моем доме?

– Нет, по-моему, они вернулись на Керзон-стрит. Сестра лорда Эллерсли присматривает за вашим домом.

У Порции посветлело лицо.

– Это хорошо.

– Так, значит, вы не собираетесь возвращаться в Лондон, если за вами пришлет Арнольд Гиллингем?

– Разумеется, нет. Даже если он лично явится сюда и потащит силой, я откажусь.

– Пусть только попробует, – бесстрастно заметил Марк. – Мои предки связывали врагов цепями и оставляли на равнине ждать прилива. Меньше возни, чем держать их в темнице.

– Я тебе очень благодарна, Марк, и соблазн, конечно, велик, но не могу одобрить этот план, – с улыбкой ответила Порция, как будто мысленно оценивая нарисованную им картину. – Когда Арнольд явится за мной, я не хочу быть здесь, не хочу прятаться и дрожать от страха. Я должна вернуться раньше, чем разразится скандал. – Ока посмотрела на Себастьяна: – Вы возьмете меня с собой в Лондон, милорд?

Марк не дал ей договорить.

– Забудь об этом! – сердито воскликнул он. – Если кто-нибудь и повезет тебя в Лондон, то только я.

– Нет! – одновременно воскликнули Себастьян и Порция.

Порция схватила Марка за руку и торопливо заговорила:

– Марк, если ты со мной поедешь, тебя арестуют. Тебе надо остаться здесь, в безопасности, пока не уляжется шум.

– Остаться здесь, в безопасности? – У Марка округлились глаза. – Я не школьник, который боится темноты. Я был солдатом и умею сражаться. Я требую, чтобы мы ехали вместе и вместе противостояли твоим врагам.

– Но я этого не хочу.

Казалось, Марк взорвется, закричит, затопает ногами, но вместо этого он бросил на Порцию гневный взгляд и пошел прочь.

Себастьян подождал, пока брат удалится, и снова заговорил:

– Прошу простить за неблагоразумное поведение моего брата.

– Вам нет необходимости извиняться.

– Мой брат – замечательный человек. Умный, добрый. Легкомыслие – это только маска. Однако на некоторые вещи он смотрит иначе, чем все остальные. Я виню нашу сумасшедшую тетушку Минни. Ведь это она воспитывала его после смерти нашей матери.

– Я знакома с вашей тетей Минни, – сказала Порция. – Очень необычная женщина, Она напоминает мне… еще одного человека, который тоже не желает считаться с условностями. В них обоих есть поразительная прямота. Они не имеют пристрастия к пустой болтовне, не желают бездумно следовать светским условностям и говорят только то, что думают.

Себастьян присел рядом с Порцией и стал смотреть в окно.

– Я не был здесь много лет, – начал он. – Когда Роджер Давелл оставил поместье моему брату, я был шокирован, потому что знал: Марк никогда не будет тут жить. Разве что ему потребуется продать поместье ради какой-нибудь авантюры или чтобы выпутаться из беды. Но он влюбился в эти места с первого взгляда.