Путь хеджера. Заработай или умри - Биггс Бартон

Речь имела успех, а Микки получил большое удовольствие от дружеских бесед с выдающимися учеными, а также от состоявшегося после официальной части приема.

На протяжении следующих двух месяцев Джо дал интервью журналу Barron’s и Кейт Уэллинг из Welling at Weeden. Во введении к обоим интервью говорилось о его учебе в «Аризона Юнион», его футбольной карьере, а также о работе в Grant начиная с бэк-офиса. Очерк в еженедельном выпуске Barron’s был озаглавлен так: «Рождение звезды». После публикации интервью Джо стали звонить из телеканалов CNBC и Bloomberg с предложениями принять участие в их программах. Джо был новым, не похожим на других представителем хедж-фондов Уолл-стрит: он не учился в престижном университете или Гарвардской школе бизнеса; и всем нравилась его история о том, как он прошел свой путь от бедности к богатству.

Совершенно неожиданно Джо стал мини-знаменитостью – парень из ниоткуда, добившийся успеха в высшей лиге инвестирования. Новичок, ворочающий большими деньгами и принятый в избранный круг ветеранами инвестирования. Все это вызывало у Джо эйфорию. Приходя на собрания инвесторов, он чувствовал, как присутствующие смотрят на него и шепчут: «Это он, тот самый Джо Хилл».

Как и следовало ожидать, успех фонда ВА и последовавшая за ним известность повысили престиж количественного стоимостного инвестирования. Множество новоиспеченных квантов жаждали разбогатеть и создавали с этой целью новые фонды.

Однажды после полудня в начале июня, когда Микки, Джо и Джоан сидели в кабинете Джо и разговаривали, в кабинет вошел Рэвин. Они очень удивились, потому что Рэвин редко ходил по офису. В этот раз он вел себя на удивление дружелюбно, хотя и был серьезен, как всегда.

– Ребята, а вы уверены, что не допускаете ошибку, рассказывая всему миру о преимуществах количественного стоимостного инвестирования?

– Надеюсь, нет, – удивленно выдохнул Джо. – Мы хотим преподнести себя как серьезных сторонников количественных методов инвестирования в акции стоимости и надеемся, что благодаря этому добьемся уважения и признания инвесторов.

– Да, – сказал Микки. – Кажется, нашим клиентам нравится вся эта огласка.

– Судя по тому, что я читал, сейчас создается много новых фондов, и они оттягивают на себя деньги инвесторов, – произнес Рэвин.

– Нам кажется, мы можем взять под управление еще пару миллиардов долларов. Ликвидность для нас не проблема.

– Возможно, – задумчиво протянул Рэвин.

– Подражание – лучший комплимент, – возразил Микки.

– Да, но подражатели станут вашими конкурентами. По-моему, в вашей среде появился новый фактор риска, и этот фактор – вы сами. Любой желающий может анализировать данные подобно вам, а вы рассказываете всем, как это делается.

– Наше преимущество не в собственной базе данных или компьютерной модели, а в том, что мы обладаем опытом и знаниями, необходимыми для анализа и интерпретации этих данных.

– Надеюсь, вы правы. Будут ли дешевые акции с положительным импульсом и впредь превосходить дорогие акции?

– Да, по крайней мере в большинстве случаев, – уверенно ответил Джо.

– Надеюсь, вы помните, что размер – смертельный враг эффективности, – заметил Рэвин.

– Но нам это пока не грозит. Не хотите ли выделить нашему фонду еще два-три миллиарда долларов? – спросил его Микки.

– Как говорит Клифф Эснесс, стратегии часто бывают альфа-стратегиями, когда только что разработаны и еще не получили широкого распространения, но затем они постепенно превращаются в бета-стратегии или хотя бы содержат некоторые их элементы.

Рэвин задумчиво посмотрел на них.

– За долгие годы в нашем бизнесе я видел, как многие пошли ко дну из-за слишком частого упоминания в СМИ.

После его ухода Микки произнес:

– На этот раз он не просто нес всякую чушь, как обычно. Рэвин очень умен. Возможно, нам стоит затихнуть на некоторое время.

В конце июня 2003 года Джонатан Перо пригласил Джо и Эмили на прием в своем доме в Гринвиче. Перо слыл жестким, умным и очень богатым человеком, и Джо было интересно посмотреть, как он живет. Будучи членами гольф-клуба Lone Tree, они с Джо несколько раз играли вместе в гольф. Джонатана Перо звали Джоном или Джонни, пока он не заработал много денег в своем хедж-фонде, специализирующемся на инвестициях в сфере здравоохранения, и не обзавелся новой, более энергичной и яркой женой. Несколько месяцев назад на конференции хедж-фондов Джо сидел рядом со второй госпожой Перо во время ужина. Эта женщина удивила и заинтриговала его. В течение ужина он, помимо всего прочего, узнал, какова площадь нового дома четы Перо, а также что миссис Перо родом из Чикаго и работала когда-то стюардессой, что у них двое детей (Джошуа и Бриттани), что трое их слуг живут в доме, и один слуга, дворецкий-француз, отвечает по телефону: «Bon soir».

«Быть богатым так дорого обходится», – заявила Джо миссис Перо. Впоследствии он задумался, что это было – глубокомысленное замечание или просто избитая фраза, но так и не пришел к однозначному выводу.

Миссис Перо также сообщила Джо, что она франкофил и что у них с мужем есть в Париже pied-a-terre (временное пристанище). «Есть у этого ужасного города какой-то шик, вам не кажется?» – спросила она простодушно, делая большие глаза.

Перед поездкой на тот ужин Джо вызвал автомобиль, который должен был заехать за Эмили в город, а его самого забрать в Lone Tree после гольфа. Тем майским вечером они ехали по извилистым улочкам Гринвича, а вокруг веял мягкий весенний ветер.

Перо жил на Клэпборд-ридж-роуд. Вдоль улицы на расстоянии тридцати метров друг от друга расположились прекрасные старинные дома. Эти большие прочные особняки были хорошо видны с дороги. Эмили, прекрасно знавшая Гринвич, сказала Джо, что этот район считается местом обитания haute bourgeoisie (высшей буржуазии).