Милая обманщица - Валери Боумен

– Я знаю, что однажды в Итоне тебя побили мальчишки, потому что ты единственный защитил нового ученика, который только приехал и всего боялся.

Джулиан вопросительно посмотрел на Касс.

– В письме не говорилось о том, что это был я.

Касс улыбнулась.

– А это было и не нужно. Я поняла все без слов. Ведь тем защитником был ты, верно?

Джулиан заложил руки за спину, посмотрел на мыски своих сапог и кивнул.

– А еще я знаю, что однажды ты отдал Дафне все свои карманные деньги, потому что она хотела купить щенка, с которым дурно обращались хозяева.

Джулиан улыбнулся.

– Дафна умеет быть убедительной.

– Ты очень хороший брат, – произнесла Касс. Она бросила камень, но он не стал подпрыгивать на воде, а тут же ушел на дно.

– Оуэн не стал бы делать подобного для тебя? – спросил Джулиан.

– О, Оуэн всегда был добр ко мне, но его больше интересовали охота, верховая езда и прочие мальчишеские забавы. Так что ему зачастую не было никакого дела до младшей сестры. К тому же, когда у нас гостила Люси, она постоянно пыталась вовлечь его в свои игры, а он упирался.

– Стало быть, она играла с тобой?

– Боюсь, иного выбора у нее попросту не было. – Касс бросила еще один камень, но снова безуспешно.

Джулиан подошел к ней и передал камень, сохранивший тепло его рук.

– Позволь я покажу тебе, – произнес он, разворачивая Касс к себе спиной.

Касс закрыла глаза. Как же приятно находиться в его объятиях, окутанной теплом его тела и исходящим от него ароматом. Джулиан взял ее маленькую холодную руку в свою большую.

– Вот как это нужно делать. Сначала выберем правильный камень. Видишь, какой он плоский?

Касс посмотрела на камень в руке. Он действительно был плоским и гладким.

– Бросать его нужно довольно сильно, под небольшим углом к поверхности воды. – Джулиан показал, как нужно взмахнуть рукой.

Касс попробовала. Камень подпрыгнул один, два, три раза, а потом исчез под водой.

– Я сделала это! – Касс развернулась к Джулиану с широкой улыбкой на лице, а потом резко отстранилась, осознав, как близко друг к другу они стоят. Касс быстро попятилась назад, стараясь оказаться как можно дальше.

Джулиан покачал головой и принялся рассматривать землю в поисках подходящих камней.

– Знаешь, я тоже помню твои письма, – тихо произнес он. – Посмотрим, смогу ли я освежить твои воспоминания.

Вспыхнув, Касс опустила глаза и принялась ковырять мыском туфельки песок.

Джулиан сложил руки за спиной.

– Я знаю, что ты взяла за правило дружить с теми, кого никто не хочет брать в друзья. А еще ты очень близка с Люси и Джейн.

– Я люблю их, – призналась Касс. – Даже Люси, когда не испытываю желания ее убить.

Джулиан кивнул.

– Еще я знаю, что ты исключительно хорошо шьешь, поешь, играешь на фортепьяно и рисуешь. Особенно рисуешь.

– Я не слишком этим горжусь, потому что на всех этих занятиях настаивала мать. – Касс улыбнулась. – Исключение составляет разве что рисование.

– У тебя к этому действительно талант.

Касс отвела глаза.

– Спасибо.

– Я до сих пор храню все твои рисунки и повсюду вожу их с собой.

Касс посмотрела на Джулиана.

– Ты хранишь их? Все эти годы?

– Да. Я не смог сохранить все письма, но бережно храню рисунки. Я пересматривал их, когда воздух был спертым от запаха крови, а небо – серым от дыма.

Глаза Касс обожгли слезы, и она отвернулась к озеру, чтобы Джулиан ничего не заметил.

– Я знаю, что ты любишь своих родителей, несмотря на их дурное обращение, – произнес он.

Касс обхватила себя за плечи.

– Я так написала?

– Не совсем. Но я понял без слов.

Касс улыбнулась тому обстоятельству, что Джулиан повторил ее собственную фразу. Она устремила невидящий взгляд на безмятежное озеро.

– Я всегда хотела, чтобы родители меня любили. А они, казалось, любили только Оуэна. За то, что он мальчик и наследник.

– Мне известно это не понаслышке.

Касс обернулась и взяла Джулиана за руку.

– Джулиан… Я действительно верю в то, что написала в своем письме. Если Дональд не вернется… – Она сглотнула. – Ты сможешь. Сможешь стать графом. Ты достаточно сильный и добрый для этого.

Джулиан стиснул зубы.

– Как Апплтон?

Его слова ранили Касс в самое сердце. Она отвернулась, отчаянно борясь со слезами.

– Нужно возвращаться.

Джулиан лишь кивнул в ответ. Они медленно подошли к лошадям, и Джулиан помог Касс взобраться в седло. Встав ногой на поваленное дерево, он легко оседлал собственного коня.

Прежде чем тронуться с места, Касс посмотрела на Джулиана.

– Джулиан, ты когда-нибудь сможешь вновь стать моим другом?

Свифт потер подбородок и посмотрел на безмятежную гладь озера.

– Нет, Кэсси. Не этого я хочу.

Касс не могла сосредоточиться, хотя должна была написать письмо своей престарелой тетушке Мередит. Вместо этого она смотрела в угол комнаты невидящим взглядом, позабыв про перо, что держала в руке. Ей так много нужно было обдумать. Прогулка с Джулианом ничего не прояснила. Лишь еще больше сбила ее с толку. Чего она хотела? Что ей было нужно на самом деле? Касс не хотела выходить замуж за Гаррета или какого-то другого мужчину, которого совершенно не любила. Она хотела Джулиана. Только его одного. И так будет всегда. Только вот он никогда не будет принадлежать ей. Вчера она почти набралась храбрости спросить, в кого он влюблен, но не смогла.

Касс знала, Джулиан все еще злится на нее. Но имело ли это какое-то значение? Позапрошлой ночью он целовал Касс, потому что испытывал к ней влечение и ничего не мог с собой поделать. Только вот он по-прежнему ненавидел ее за ложь, не чувствовал, что может ей доверять. На этот счет Касс не питала никаких надежд. Джулиан не мог ее простить, и она должна была принять это. Пора расстаться с давней мечтой, которая с каждым днем становилась все более далекой и несбыточной. Да, Пенелопа не вышла замуж за Джулиана, но и Кассандре это не грозит. Просто Касс слишком долго цеплялась за надежду.

Касс тряхнула головой, прогоняя воспоминания, и попыталась сосредоточиться на письме. Несмотря на все, что произошло между нею и Джулианом, у них нет совместного будущего. Во всяком случае, в качестве мужа и жены. Она была ребенком, когда мечтала об этом. А теперь она взрослая женщина, и детские мечты лучше оставить в прошлом.