Пришельцы ниоткуда - Франсис Карсак

– Вальтер Скотт! В Большом Магеллановом Облаке! Кто бы мог подумать! – тихо проговорил Акки. – А кто эти васки? Откуда они?

– Такие же земляне, как и мы. Прилетели сюда лет за тридцать до нас. Если верить им, то они – потомки некоего странного народа, который жил в том же государстве, что и большинство наших предков, но сохранил родной язык. Довольно долго мы даже не догадывались об их присутствии, тогда как они о нас знали. Однако их история совсем иная. Они безумцы! Они покинули Землю на четырех звездолетах, с экипажами, состоявшими исключительно из людей их расы, в погоне за химерической мечтой: воссоздать на девственной планете свой древний образ жизни, которому на Земле угрожали упадок нравов и смешение языков. Они спокойно приземлились здесь, сознательно уничтожили свои корабли и теперь живут в горах и на плато, разводя коров и баранов, которых привезли с собой, и одомашненных местных слобу. Правда, часть их поселилась на берегах Безумного моря и нападает оттуда на наши корабли. Мы пока еще недостаточно сильны, чтобы прогнать их подальше. Из оружия у них только луки и пращи, с которыми, кстати, они обращаются весьма ловко. Если же говорить о нас самих, то у нас осталось кое-какое оружие предков, но мы храним его на тот случай, если придется совсем плохо. Быть может, после вашего прибытия нам вскоре придется воспользоваться им, но мне бы этого очень не хотелось. Но какой бы ни была ваша миссия, помните, что мы никогда не уступим эту территорию, за которую наши предки заплатили своей кровью. Эта земля – наша, Клер, и горе тому, кто на нее посягнет! – Он помолчал. – Я сказал все, что хотел. А теперь… как насчет прогулки по городу?

Они позавтракали в портовой таверне. По совету Бушрана, Акки переоделся в берандийскую тунику, скрыв под ней оружие. Капитан снял офицерские знаки различия и вполне мог сойти за простого солдата, получившего увольнительную.

– Есть все шансы на то, что меня никто не узнает, – сказал он. – И вовсе не потому, что я малоизвестен, просто никто и не подумает, что я могу прогуливаться по городу без своих лучников! В сущности, я даже рад, что приходится сопровождать вас в таком виде. Это напоминает мне то время, когда я был еще школьником. Порой мы задавали трепку несчастным ночным часовым.

Они сидели за маленьким столиком, позади деревянной колонны. Если хозяин таверны и узнал Бушрана, то мудро не подал вида. Что касается координатора, то высоких блондинов в Берандии хватало – добрая треть берандийцев происходила от скандинавов или англосаксов. Они ели с аппетитом; блюда были простыми, но сочными, особенно рыбные. За столом Клер старался вытянуть из сотрапезника как можно больше полезных сведений.

– Вы говорили о том времени, когда были школьником. Стало быть, у вас есть школы?

– Да, конечно. Мы ведь не дикари. Все молодые дворяне обязаны до семнадцати лет ходить в школу. О! Разумеется, мы не слишком продвинуты в науках: большинство тех, кто мог бы передать нам научные знания, погибли во время катастрофы. Но у нас остались книги, и я изучил историю – нашу собственную и историю Земли, как мы ее знаем. А также географию, арифметику, язык бриннов и даже язык васков.

– А где учатся дети недворян?

– Есть специальная школа для детей советников, врачей и судей.

– А ученых, инженеров у вас нет?

– Ну почему же! Есть, из числа дворян и врачей, но их крайне мало! До сих пор мы не могли дать людям возможность целиком посвящать себя разгадкам тайн природы. И потом, скажу прямо: наша промышленность еще не способна производить необходимые инструменты. Вспомните: мы чуть не исчезли с лица планеты! К примеру, мы знаем, что такое электричество, но не умеем им пользоваться. У нас остался маленький работающий генератор, но его запускают только для устройства иллюминации по большим праздникам, вроде коронации герцога или его свадьбы. К тому же от поколения к поколению электрических лампочек становится все меньше и меньше. Разбить лампочку – тяжкое преступление, за это сажают в тюрьму!

– Наш Союз может предоставить вам оборудование и техников-инструкторов. Вы больше не одни в Пространстве. Но ради этого вам, естественно, придется согласиться на глубокие социальные изменения. В Союзе нет знати, разве что у синзунов, но у них все принадлежат к знатным родам!

– О! Что касается меня, то мне все равно. Но герцог и остальные ни за что не согласятся. А если дело дойдет до войны, то помните: даже если мой народ не прав, я буду сражаться за свой народ!

– Вы-то принадлежите к привилегированной касте. А что скажут простые люди?

– Можете спросить у них сами. Мы их не притесняем!

– Однако я встречал изгнанников, объявленных вне закона. Один из них – бывший капитан военного флота; его изгнали за то, что он не уступил свою жену похотливому придворному фавориту.

– А! Так вы знакомы с Верньером? Да, он был капитаном флота. Не стану отрицать: подобное иногда случается. А разве у вас, в вашем Союзе, такого не бывает? К тому же Верньер даже в изгнании сохраняет верность Берандии. Я даже не уверен, что он таит злобу на герцога. Естественно, если бы он мог добраться до барона Дюссо!.. Но не он один мечтает об этом, и если бы его светлость не запретил мне провоцировать барона, чтобы вызвать на дуэль…

– А часто вы воюете с васками?

– Постоянно. Они грабят наши корабли, жгут наши деревни. И мы никогда не простим их за то, что они не помогли нам в тяжелые для нас времена. Васки презирают наш образ жизни и хотели бы, чтобы мы стали такими же простыми пастухами, как они. К тому же они – союзники бриннов!

– А про этих что скажете?

– Это не люди, Клер. Я знаю, ваш друг необычайно похож на них. Но он – цивилизованное существо, как вы и я. Бринны же – дикари. С васками война идет более или менее по правилам. Но бринны! Для них все годится: яд, предательство, ложь, засады! Еще ни один пленник не выходил живым из их рук. Говорят и, вероятно, так и есть, что они людоеды. И они ненавидят нас лютой ненавистью. Даже те, кого мы обратили в рабство, очень опасны. Пару месяцев назад трое из них набросились на женщину и перерезали ей горло, прежде чем кто-нибудь успел вмешаться. Нет! Нам надо подчинить васков и уничтожить бриннов. Только после этого у нас появится время для того, чтобы подумать о настоящей цивилизации.

«Старая история, – меланхолично подумал Акки. – Старая история победителей и побежденных. Различия порождают недоверие, недоверие порождает страх, а страх – ненависть. Побежденный боится и ненавидит победителя, до которого ему далеко в материальном плане. Победитель презирает, ненавидит и боится побежденных, которые, естественно, гораздо более многочисленны. И вероятно, люди на той и другой стороне в большинстве своем честны и отважны! Выходит, это случай, когда придется применить Стальной закон!»

Дверь с грохотом распахнулась, и за соседний столик опустились трое молодых моряков. Клер какое-то время прислушивался к их разговору. Они говорили о мысе Бурь, об архипелаге Пиратов, о потерянных островах, о северном побережье экваториального континента и его непроходимых джунглях, о пополнении запасов пресной воды под стрелами бриннов, о сказочных краях, где золото катается в речушках, как камушки в реках Берандии. Акки с ностальгией подумал о зале ожидания во дворце миров, там, на Рессане, где молодые координаторы, вернувшиеся со своих первых заданий, рассказывали друг другу такие же истории, ровно настолько же правдоподобные. Единственная разница заключалась в социальном положении рассказчиков. Суть же была одна и та же – стремление к чудесному, новому, которое толкало молодых людей всех человечеств на поиски далеких стран и волшебных планет. Один из моряков, явно более сообразительный, чем его товарищи, язвительно оценивал все эти россказни, легко отделяя правдивое от похожего на правду, возможного и ложного.