Сила рода. Том 4 - Павел Вяч

— Хм, — пробормотал он, прикрывая глаза. — Интересные ощущения. Словно на пути внутреннего зверя находится стальная решетка. Сил однозначно стало меньше, про боевые навыки и вовсе молчу, но Зверь… на цепи!

— Это хорошо? — уточнил я.

— Хорошо? — Ворон распахнул глаза и кинулся ко мне обниматься. — Это замечательно, Миша! Значит, Лука всё же нашел рецепт!

— Рецепт? — переспросил я, представляя, как дядюшка Лука в поварском колпаке готовит цепи.

— Он не только кашеварит. — Ворон отпихнул меня в сторону и склонился над появившемся из тумана сундуком. — Он вообще на все руки мастер. Ну а чего ты хотел. Жизнь долгая…

— И скучная, — добавил я, вспомнив мертвый взгляд дядюшки Луки.

— Нет фантазии у человека, — согласился Ворон. — Но зато у него наконец-то получилось!

— Цепи для Одержимых? — я кивнул на оковы. — Без обид, но я думаю, это не панацея.

— Да кто бы спорил, — поморщился перевертыш. — Главное, что теперь можно успеть преобразовать Одержимость в Лидерство, не боясь перебить полкняжества!

— Серебряные скажут спасибо, — поморщился я, вспоминая демонологов.

— Обязательно, — хохотнул Ворон, пребывая, очевидно, в отличном расположении духа. — Только для начала сожгут Луку на медленном огне!

— Он что, тоже Одержимый? — удивился я.

— Хуже, — Ворон распахнул сундук и принялся выкладывать на стол… инструменты для пыток? — Он демон.

— Ого, — удивился я. — Что ж, теперь ясно почему он такой… быстрый.

— При случае обязательно попробуй его яблочный сидр, — посоветовал Ворон, заканчивая выкладывать свои инструменты на столе. — Ну чего ты стоишь? Садись и выбирай любую руку.

— Зачем? — уточнил я, догадываясь, какой будет ответ.

— Будем набивать тебе татуировку, — как нечто само собой разумеющееся сообщил Ворон. — Ведь тебе же понравился цветочек?

— Понравился, — кивнул я, мысленно примеряя к себе неуязвимость для пяти-семи ударов.

— Вот и садись, — кивнул перевёртыш, разворачивая предо мной книгу с рисунками татушек и их кратким описанием. — Выбирай.

Я с любопытством посмотрел в альбом и еле сдержался от того, чтобы не присвистнуть. Неужели он может даже такое?!

— Да легко, — усмехнулся Ворон, проследив за моим взглядом. — Ну а пока я буду работать, то отвечу на все твои вопросы. Ну что, выбрал?

— Почти, — протянул я, листая альбом и делая мысленные закладки. — А можно две?

— Только одну, — покачал головой Ворон.

— А это надолго?

— Очень, — подтвердил Ворон.

— У меня встреча с Медведем…

— Малоед! — Ворон крикнул куда-то в туман, но у меня появилось стойкое ощущение, что татуированный помощник Ворона его прекрасно услышал. — Предупреди Хранителя и принеси нам еды.

Ворон посмотрел на разворот, на котором я остановил свой выбор и задумчиво прищёлкнул языком.

— Еды тащи на три дня! И раздобудь у зельеваров бодряк-травы для моей трубки! Это будет… непросто.

Три дня меня категорически не устраивало и после долгих споров с Вороном, мы с сожалением оставили выбранную мной татуировку на: как-нибудь потом.

Ворон молча качал головой, а я заедал расстройство принесенной Малоедом снедью.

Татуировка была хороша.

Она должна была лечь на всю спинку — чешуя к чешуе, и всё бы ничего, но меня смущали две вещи.

Во-первых, семьдесят два часа безостановочной набивки.

Я сомневался даже не столько в себе, сколько в возможностях Ворона. Ведь трое суток предельного напряжения — это что-то из области фантастики.

Во-вторых, суть дракона.

Ворон вскользь упомянул о том, внутренней дуэли, и я, почувствовал сомнение в его словах, принялся выводить перевертыша на чистую воду.

Оказалось, что все татуировки с тотемами — это, по сути, кот в мешке.

Помимо сложного ритуала, во время которого тотем мог отказаться устанавливать связь, существовала опасность внутреннего конфликта.

Любой зверь, будь то кот или дракон, мог не согласиться с… скажем так, внутренним миром разумного и начать внутреннюю войну.

И чем крупнее был тотем, тем сильнее ожидалось сопротивление.

Ну и самое главное.

Тотема можно было пригласить, к тому же у перевертышей эта практика была поставлена на поток, но тотем сам выбирал заключать сделку с одаренным или нет.

Всего, как поведал Ворон, было три варианта обретения фамилиара.

Первый всерьез не рассматривался, и был, по сути, удачным стечением обстоятельства, как, например, у Лешего.

Для этого требовалось получить смертельные раны, случайно встретить зверя, чем-то его заинтересовать, ну и… наличие шамана.

Про такие мелочи, как еженочные сражения с будущим фамильяром я даже не говорю.

Чем-то это напоминало мои ночные встречи с Рив, вот только если побеждал фамилияр, одаренный терял разум и превращался в оборотня.

Ну а при победе, татуировка появлялась сама собой, и одаренный буквально раздирал себе когтями грудь, оставляя шрамированный облик своего тотема.

Второй вариант был самым популярным и, можно сказать, безопасным.

Мастер-перевертыш, идущий по стезе Мага с уклоном в Повелителя зверей, наносил основу татуировки, призывающую тотем.

Далее происходил торг и обсуждались взаимные обязательства и заключалась сделка. После этого татуировка завершалась, и договор скреплялась кровью.

Ворон гарантировал сто процентов успеха в случае с любым тотемов, весом меньше меня.

Семьдесят, если вес тотема в два раза превышает мой.

Тридцать процентов, если разговор шёл сильнейших тотемах, типа тигра, льва и медведя.

И пять процентов, реши я набить драконью чешую. К слову во время этого экскурса, я узнал о себе кое-что новенькое.

— Хотя, знаешь, — Ворон с моего разрешения уколол меня иголкой и обнюхивал появившуюся каплю крови словно его тотемом был не ворон, а пёс. — даю от десяти процентов до пятнадцати к успеху ритуала.

— Чего это? — заинтересовался я.

— Твоя кровь… — перевертыш задумчиво посмотрел на ярко-алую каплю. — Она… необычная. Не могу понять, что с ней, но от неё так и веет чем-то… Древним.

— Я и род-то свой ещё не до конца знаю, — смутился я. — Но в любом случае, пять плюс десять, это пятнадцать процентов. Несерьезно.

— Да ты что! — Ворон округлил глаза. — Великолепные шансы обрести в фамильярах дракона!