История кабаков в Росиии в связи с историей русского народа - Иван Прыжов

В Петербурге при торгах на откупа на 1731 год питейные сборы, как и в Москве, велено было возложить на ратушу и купечество, и чтоб устроить это дело как можно ловчее, вызван был в Камер-контору некто Медовщиков, бывший в 1728 году бургомистром. Этот Медовщиков, когда после его бургомистерства в 1729 и 1730 годах были недоборы, доносил на новых откупщиков «в упущении питейного сбора и в помешательствах». Теперь призвали его, чтобы «там в собрании к тому сбору купечества показать свое прилежное старание, ища его императорскому величеству прибыли, как он уже в помянутом годе в питейном сборе не малый приход учинил». В 1732 году питейные сборы отданы в компанию охочим людям, и откупщики стали называться компанейцами. Московские компанейщики обязаны были «за водочный, винный и пивной сборы отдавать против оклада 1723 года по 249 175 рублей в год, а кроме того что приберут в казну половину, а другую взять себе за труд и смотрение».

Продолжал ещё существовать отдаточный двор, зависевший от Камер-конторы и получавший вино от подрядчиков; но вина в нём было немного. В 1740 году, за малым имением здесь на отдаточном дворе в наличности вина, велено было отпустить для дворцовой конторы вместо двух тысяч вёдер только пятьсот. Управителем на петербургском отдаточном дворе был подпоручик Болкошин, при котором со двора тайно вино провозили, якобы взятое из казны для продажи на кабаки. Вино показывалось в усушке и в утечке, словом, велось корчемство. Таким образом, казна собирала питейную прибыль сама, посредством выборных, сидевших в ратуше, и посредством откупщиков; последние для казны были выгодны, и скоро должны были сделаться полными господами питейного дела.

Всеобщее негодование, возбуждаемое откупщиками, сказалось в замечательном доносе, поданном Анне Иоанновне на откупщиков и компанейщиков, расхищающих казну и спаивающих народ. «Пётр Первый, дядя ваш, — говорил донос, — по примеру других государств завел, чтобы таможенные и питейные сборы отдавать охочим людям на откупы, и то-де весьма не усмотрено, но паче же утрачены великие интересы, по силе российских таможенных уставов, понеже внутрь российского великого государства наполняются таможенные сборы и питейные продажи своими природными российскими народы, а не яко в пример тех государств малых владельцев, или во указательство от них великому российскому таможенному уставу, понеже в тех немецких землях наполняются таможенные сборы и питейные продажи иностранными народы, которые, проезжая, обогащают откупа, без вреда народу, и в тех государствах своему природному народу никакого разорения и обиды не бывает, а те таможенные сборы и питейные продажи всегда собираются в вольности. А ныне великого российского государства, между откупщиками и верными присяжными людьми, учинилось в сборах великое помешательство и трата великая интересу; неусмотрением Высокого сената продано все земледельчество и купечество без положенныя цены, первое на расхищение великаго интересу Вашего императорского величества, второе на разорение и великое разграбление всего народу откупщикам и компанейщикам. Похищают явно великий интерес Вашего императорского величества злодейственными своими и воровскими умыслы, наносят на оные городы великие сборы, вражеством своим приводят народ к душевредству и великому непостоянству, отчего имеется в купечестве великая безторжица. И оные откупщики и компанейщики являются своим промыслом, якобы великие доброхоты и исполнители интересу Вашего императорского величества, а они злодейством своим и великим пронырством делают великие ущербы Вашему императорскому величеству, вникнули в народ, яко ядовитые змеи, пресыщающие лестию, гоняще народ к великой нищете и вечной погибели такими виды; как в Москве, так и во многих городах, расширяют и умножают множество кабаков, так в селех и в деревнех, для своих плутовских и великих прибытков. Первыя язвы от того — пьянство: обленилися множество народу, вступили в блуд, во всякую нечистоту, в тяжбы, в убийство, в великие разбои, и ослепоста пребесконечно, начаша творити блуд содомской, не знающе ни воскресного дня, ни господских праздников, и от того уродися и умножися семя нечестивое, от того многая тысячи дельных и годных людей на всякие службы смертию казнены, а других множество народа бьют кнутом и посылают на вечную работу; иных множество простого народу в пьянстве умирает безвременно; простого народу и всяких чинов люди в компаниях великих пьянствах невежествы своими поздравляют Ваше императорское величество, наливают покалы великие и пьют смертно, а других, которые не пьют, тех заставляют силно, (патриоты) и многии в пьянстве своем проговариваются, и к тем праздным словам приметываются приказные и прочие чины, и от того становятся великие изъяны… Стало между всеми городами в сборах великое помешательство: где откупы — тут необычные приборы; где верные городы — тут великие недоборы, и от того всему купечеству великая вреда и крайняя нищета, и со оными откупщиками и компанейщиками во всяких службах Вашему императорскому величеству великое несогласие». Затем донос ссылался на царскую грамоту 1654 года апреля 30-го об уничтожения кабацких откупов, положенную в соборной церкви Успения Пресвятыя Богоматери под престолом Господним, которая «таковых откупщиков и компанейщиков, воров и злодеев, хищников и миру досадителей проклинает». Поэтому доносчик просил государыню ввести старинную продажу вина на вере. То было запоздалым требованием: сборы на вере, вместе со всей старой жизнью, выходили из обычая. От них оставалось одно лишь тёплое предание народа о грамоте 1654 года, положенной под престол храма Успения Богородицы.

Погибшее навек право сбирать на вере сменилось теперь повсеместным откупом на самых выгодных кондициях. В Клину и уезде питейный оклад был 599 рублей 72 1/2 копейки. В 1715–18 годах клинские откупщики платили таможенных и кабацких денег по 1659 рублей 56 копеек; в 1718–21 годах — по 1876 рублей 62 1/2 копейки; в 1725–29 годах за одни кабацкие сборы платили уже 1506 рублей 29 копеек; с 1729 по 1739 годы кабацкие сборы находились в ведении верных сборщиков, и у них явился недобор, даже против оклада, и в 1739 году московские купцы Иван Алексеев, Степан Яцкий и Афанасий Колесников взяли клинские кабацкие сборы за 892 рубля 85 1/2 копеек. Для исправления Ладожского канала с 1727 года отданы на откуп ладожские кабацкие сборы, и по всему каналу, на всякую сторону, считая по одной версте, велено быть кабакам и состоять в ведомстве канальной канцелярии. Пиво, мёд и буза отдавались на откуп отдельно от водки. В 1742 году Долгов взял в Ладоге и в Шлиссельбурге по каналу винную питейную продажу в откуп на четыре года по 1457 рублей в год, наддав против бывшего откупа 50 рублей, а против оклада по окладной в Камер-коллегии книге 1633 рублей 48 3/4 копейки в год. Но товарищ Долгова, купец Раков, от откупа отказался, и откуп был оставлен за прежним откупщиком Пановым со товарищами — купцами Истоминым и Солодовниковым.

Из дел доимочной комиссии оказалось, что чиновники распоряжались откупами, как хотели, что суды, секретари и прочие канцелярские служители «откупы противу указов чинили», откупщикам из казны деньги по контрактам и векселям неосторожно выдавали, и на чиновниках поэтому оказались большие недоимки; но они сложены по всемилостивейшему указу 15 декабря 1741 года. В ноябре 1741 года малолетний Иван VI (Антонович) свергнут с престола, и Елизавета была провозглашена императрицей. Она застала откуп в полном ходу и довершила его развитие. Откупами занимались даже церковнослужители. Казённые откупа, отданные ратушам и от них уже переданные откупщикам, были освобождены от вмешательства губернаторов и воевод, судей и приказных. Петербургские питейные сборы отданы на откуп на семь лет. Питейный доход в 1749 году, при различной в разных местах цене на вино, доходил до 1 786 955 рублей, а с 1750 года, при одинаковой цене в 1 рубль 88 1/2 копеек серебром за ведро, дошёл до 2 666 909 рублей. Опять стали замечать, что слово кабак производит омерзение, и 18 ноября 1746 года велено на выставленных при кабаках досках надписывать: питейный дом, именуя его казённым. Если откуп мог действовать с такой свободой в центре государства, то что же делалось где-нибудь в Сибири? Откупа в Сибири состояли в ведении сибирской губернской канцелярии, которая объявляла торги, заключала условия и заведывала выборными целовальниками, которые оставались ещё по городам. В 1745 году в Сузгунском и Кундушском заводах вино простое и двойное курили ларёшные Лапин и Мухин; в Берёзове в 1744 году винная продажа отдана на три года в откуп Михайле Корнильеву с платою каждый год по 1536 рублей 89 копеек.