Избранница Мастера рун - Ника Ёрш

— Она должна справиться сама, — говорила хозяйка дома. — Мы не в силах ей помочь.

— Я могу, — отчего-то упрямилась беглянка-дроу, — пусти. Огонь — это и моя стихия.

— Дело не в стихии, — ответила ведьма, — в другом. Только ей одной…

Меня выгнуло дугой. Я взвыла, замотала головой, перестав прислушиваться. А потом всё исчезло, и перед внутренним взором возник магобиль. Он стоял во дворе. Блестящий, новенький, притягательный. Папа ужасно им гордился, и мне хотелось немедленно на нем прокатиться.

— Я к этому монстру и близко не подойду! — сказала мама, приближаясь ко мне. — И ты не вздумай, слышишь? Я запрещаю вам.

— Милая, ты просто не знаешь, о чём говоришь, — увещевал её отец. Он приблизился к нам, обнял маму за плечи и ласково поцеловал в висок.

— Пожа-алуйста, — законючила я. — Ради меня. Разочек.

— Сказала же — нет, — уже не так уверенно ответила мама.

И я поняла: мы её уговорим! Уговорим, чтобы погубить…

Я зарыдала. Тело непроизвольно содрогнулось от боли. Нос защипало от едкого запаха гари. Глаза заслезились, и я зажмурилась.

«Так и должно быть, — вымученно подумала я про себя, — я заслужила всё это. За то, что уговорила её сесть в тот магобиль. Это я виновата!»

— Влада! — голос Арши прорвался сквозь пелену отчаяния и непроглядной тоски. — Выходи! Ты сгоришь там!

«Почему эта девушка, которую я совсем не знаю, пытается спасти меня? — продолжала лениво думать я. — Она просто не знает, что тогда произошло… Она не знает, что я натворила».

— Да пустите же меня! — снова закричала Арша. — Нельзя просто так стоять и смотреть!!!

— Не в этом случае, — раздался ответ.

И я очнулась, узнав голос Мастера времени. Словно вынырнула из горького небытия, в котором смиренно тонула. Потому что думала, что так нужно. Но… Рурк ведь говорил, что у меня есть другой путь! Он говорил, что мой исход ещё не определён. Так почему он не хочет спасти меня?!

Негодяй! Они все негодяи! Подставили меня и заманили в ловушку! Зачем им это?! Чего они добивались? Знали о моей вине в смерти матери? И за это наказали? Тогда для чего привели в свой мир и заставили поверить в новый шанс?! Здесь есть тайный смысл?..

Боль мешала мыслить ясно; требовала подчиниться ей, смириться. Остаться с ней один на один навсегда. Однако на этот раз я была против. Мама действительно умерла, но я осталась жива! И не имею права сдаваться теперь. Не могу. Не хочу! Ведь я обещала Рэю вернуться домой…

Стоило подумать о Нём, как желание жить пробилось во мне сильнее прежнего. Я непроизвольно сделала глубокий вдох и… будто глотнула пламя! Жгучая, жалящая боль пробежалась по горлу, спустилась ниже. Страх вцепился в саднящие лёгкие, заставляя кашлять, припадать к полу. Я пыталась встать, ползти, убраться из горящего дома. Спастись! И во мне крепла уверенность: выжив тогда, в аварии, я получила шанс на долгую счастливую жизнь, но не воспользовалась им!

Чувство вины было таким сильным, удушающим! Я не могла больше радоваться, стыдилась даже недолгих минут счастья. Всё моё существо требовало наказания за содеянное. Но разве этого хотела для меня мама?! Она так любила нас с отцом… А мы… Мы предавали её память тем, как тонули в горе всё это время!

Ещё один вдох, попытка встать… И удушающий кашель повалил меня с ног. Я слишком поздно поняла, что не должна корить себя за случайную аварию и смерть близкого человека. Упустила время. Подвела Рэя…

Балка надо мной затрещала, и я зажмурилась, готовясь к худшему. А потом, совершенно неожиданно, в один миг всё прекратилось. Огонь опал. Удушливый запах гари исчез. Остались лишь следы от беспощадного пламени, я на полу и Рурк, присевший рядом.

Я смотрела на него сквозь пелену слёз и хотела спросить: что случилось?! И что дальше?! И… миллион других «что», но губы двигались беззвучно, а из горла вырывались лишь бессвязные звуки.

— Тише, девочка, — проговорил Мастер времени, улыбнувшись. — Ты справилась и поборола проклятье, которое сама на себя навлекла из-за чувства вины. К сожалению, случается и такое, но понять это могла лишь ты сама. Мы не могли вмешиваться, но могли дать подсказки…

«Порой людям уже нет места в вашем мире, — вспомнила я слова Рэя, — но тогда есть шанс стать своим в другом месте. Есть шанс, что Оборотный мир примет их. Если они окажутся достойны…»

Я поджала губы и почувствовала, как по лицу заструились слёзы. С ними выходили остатки страха и обид. А в душе расцветала надежда на новую жизнь, долгую и счастливую. В мире, который уже начал раскрываться для меня.

— Всё верно, — кивнул Рурк, внимательно следящий за мной, — для своего мира, к сожалению, ты бы уже погибла. Потому что не поняла вовремя, что жгучая ненависть, сжигающая тебя изнутри, — это не проклятье, а твоё собственное чувство вины. Беспочвенное, к слову. В тот день твоей маме суждено было умереть. Таков был конец её пути, который ничто не могло изменить. Если бы она не села в магобиль, случилась бы другая беда.

«Как в случае с орком», — поняла я.

Рурк снова кивнул, погладил меня по руке и добавил:

— Я решил помочь Арчибальду заманить тебя в наш мир, потому что увидел, в чём твоя беда и в чём предназначение. Мне пришлось вмешаться и спасти тебя, чтобы подарить вам с Рэем шанс на жизнь в Оборотном мире. Но окончательно спасти себя могла лишь ты сама. Никто не в силах даровать тебе прощение за тебя же, девочка.

«Рэй», — с мольбой подумала я, глядя на Арчибальда.

— Да, пора отвести тебя к нему, пока он не разнёс ваш дом на мелкие камешки, — согласился Рурк.

* * *

Первым, что я ощутила, приходя в себя, был цветочный аромат. Яркий, нежный, насыщенный. Открыв глаза, я увидела и сами цветы. Красивые фиолетовые бутоны на длинных зелёных стебельках стояли в хрустальной вазе.

— Это пионы, — прошептал Раш, коснувшись моего лица прохладой. — Нравятся?

Я улыбнулась и повернула голову, желая поздороваться с ветром. Но обнаружила Рэя. Он спал, сидя в кресле.

— Не отходит от тебя уже почти сутки, — тихо сказал Раш, оставаясь невидимым. — Разрушил половину дома. В том числе и твою спальню. Поэтому ты здесь.

Я нахмурилась, осмысливая услышанное. И… вспомнила случившееся. По телу пробежал холод, а рука сама потянулась к солнечному сплетению, туда, где был рисунок проклятья.

Мой огонь! Дом ведьмы… Прошлое, сжигающее