Деление на Ноль - Денис Алексеевич Ватутин

Вот и раструб люка, и четыре руки дюжих полицейских втаскивают меня под мышки на нижнюю палубу. Я откатываюсь по полу в сторону, освобождая место для следующего, а рядом в тусклом дежурном освещении десантно-грузового отсека растирает затекшие ладони Хуарес.

Наконец все на борту, и сквозь громкий гул моторов и шум ветра слышен лязг захлопнувшегося люка.

Я остался сидеть на полу, руки мои дрожали, и единственное, что я мог ими сделать, так это достать свою флягу, и выдул оттуда остатки виски.

– Привет-тству-у-ую ва-а-ас на борту-у-у наш-шего драндуле-ет-т-та! – как сквозь вату раздался бодрый голос Ганса. – К сож-жален-нию, напитков и закус-сок не прэдусмотрен-но!

– Да… – хрипло протянул Гастон, – давно я так не развлекался!

– Мо-о-олодцы! – похвалил Хофер. – Бистро и чётко-о-о!

– Я себе руку натер, – досадливо крякнул Сантана.

– Готоф-ф-фтесь, – продолжил Ганс, – рас-счетное время десантирования дес-сять мину-у-ут!

– Есть, господин старший лейтенант! – Я с блаженством облокотился на бухту причального каната.

Пахло машинным маслом и чем-то сладковатым, наверное, газом.

– Ку-урить на-а-а борту строг-го воспрещается! – предупредил Хофер. – Спу-ускаться буде-е-ет лег-гче: сейчас на всех наденем страх-ховачные пояса!

Приходилось говорить громко, так как гул стоял сильный.

Наконец двигатели стали сбрасывать обороты, а потом громко взревели реверсом, оттормаживая летательный аппарат над нужной башней «Трезубца».

Мы надели пояса и к ним пристегнули страховочные канаты, крепящиеся на десантной раме. Действительно, спускаться было в разы проще: мы вцепились в лестницу, и лебедка плавно опустила нас на небольшой пятачок крыши башни, утыканный антеннами и вентиляционными трубами. В лицо снова ударил холодный ветер, а я подивился мастерству капитана воздушного корабля.

Как только мои ноги почувствовали поверхность, я тут же отцепил карабин с пояса и отпрыгнул в сторону, освобождая место.

Дирижабль, взревев моторами и затягивая в себя лестницу, начал подниматься вверх, уходя к площади, а мы, уже впятером, двинулись между антеннами с красными габаритными огнями в сторону чердачной лестницы.

Подошли к квадратному техническому люку в крыше.

Рауль молча извлек из небольшого кожаного рюкзачка длинную фомку с широким жалом, судя по моим мурашкам, – артефактную. Он вонзил ее жало в узкую щель проема рядом с рукоятью запора и навалился на стальной рычаг всем весом. Внезапно раздалась длинная металлическая трель: фомка мелко вибрировала, из чего можно было понять, что это арт Фируза. Этот класс артов отвечает за вибрацию твердых веществ и создание подобных полей энергии. У шахтеров такого добра много, правда, не в фомки эти арты вставляют. Но… специфика деятельности Хуареса диктовала именно такие инструменты.

Наконец язычок замка с резким звоном лопнул, и Гастон рванул люк за рукоять.

Внизу открылась вертикальная шахта со стальными скобами. Мы организованно полезли туда – уже в привычной сегодня последовательности.

Затем мы очутились на полутемном чердаке, опутанном гофрированными трубами, стальными стойками с проводами и разными металлическими шкафами с разноцветными индикаторами огоньков и рубильниками.

Мы достали фонари и стали шарить вокруг: где-то в районе южной стены должен быть выход на верхний технический этаж. Следующий после него – с искомой нами телестудией.

Мы шли, плавно наступая с пятки на носок: спортивная обувь была тоже оговоренным заранее элементом экипировки.

Далее мы вышли на лестничную площадку с обычной дверью, за которой нас ждала цель операции. Активировать «щиты» при помощи небольшого дистанционного артефактного пульта мы решили уже в коридоре. А пока Диего вытащил призматическую трубку и разглядывал в узкую щель приоткрытой двери пространство коридора вокруг телестудии.

– Двое топчутся справа, – на грани слышимости прошептал Сантана, – еще один курит слева в открытое окошко.

– Работаем с тобой, Диего, – так же ответил я, – сначала направо синхронно: мой левый. Потом сразу налево.

– Хорошо, – согласился Диего, прикручивая к своему стволу глушитель.

– Ганс, – продолжил я, – как только мы их снимаем, сразу включай «щиты».

– Йесть, – коротко ответил Хофер.

– А потом, – я старался, чтобы мои слова были не громче дыхания, – одновременно выходит Гас и Рауль. Разворачиваетесь сначала по сторонам: сами решайте, кто куда. После выходит Ганс и встает в центре. Ждем пару минут – откуда прибежит подмога, туда и двигаем плавно.

– Ясно, – за всех ответил Рауль.

Я тоже навертел на свой пистолет глушитель.

– Ну, погнали, Круг Святой! – прошептал Диего, распахивая дверь.

Свет там горел гораздо ярче, и я слегка прикрыл веки.

Мы вместе проскользнули в дверной проем, синхронно развернувшись вправо. Там, метрах в десяти, на углу у поворота коридора стоял потертый кожаный диван, у которого стояли два охранника, о чем-то горячо споря. Два тихих хлопка прервали их полемику. Я попал своей цели в верхнюю часть груди, и он, тихо захрипев и схватившись ладонями за горло, очень удачно повалился на мягкий диван. Почти тут же Сантана свалил своего метким выстрелом в висок, и тот просто рухнул, как подкошенный, тоже на диван. Отлично! Разворачиваюсь на левой ноге, и на фоне светлого оконного проема вижу человека с сигаретой в зубах, который как раз поворачивался от окна в нашу сторону. Его глаза полезли из орбит, рука молниеносно метнулась за лацкан пиджака, а рот начал открываться в крике. Но тут же его тело дернулось два раза, на груди расползлись два кровавых пятна, и он сполз по стене на пол. Тлеющая сигарета выпала из его уже мертвого рта и упала прямо на сорочку, прожигая ткань.

Легкий зуд на спине от окружающих артов внезапно пропал, а тихий шорох сзади возвестил о появлении наших товарищей.

Мы замерли, как и договорились… Тишина, только гул моторов в вентиляции.

Переглянувшись, мы слегка прижались к двери.

Диего снова вытащил свою призму и, подойдя к углу напротив дивана, осторожно вывел ее немного за препятствие. Потом, стоя вполоборота, махнул нам рукой.

Выйдя вперед, Сантана ухватил труп одного из охранников за ноги, сволок с дивана на пол и потащил дальше, вглубь нашего коридора. Голова мертвеца нещадно болталась, ударившись об пол. Я сообразил и схватил второго также за ноги и потащил к дверям. Наша группа сместилась к дивану: Хуарес, Ганс и Гастон заняли круговую оборону.

Это нас и спасло…

Где-то в недрах этажа раздался отчаянный крик:

– Боевая тревога! Проникновение!

И в то же мгновение со стороны одиночного трупа у открытого окна раздалась серия характерных глухих ударов, и из-за угла вылетел темный округлый предмет…

– Ложись! – хрипло каркнул Гастон, и все повалились на пол.

Хоть я и успел зажать уши и открыть рот, звонкий и оглушающий гром накрыл грохотом и свистом осколков!

Да Хиус меня закрути! После Корсуна никогда в меня так часто не кидались гранатами!

Тут же все в горячке повскакивали на ноги: коридоры пока были пусты. Стены и обивка дивана оказались посечены металлическими осколками – хвала богам, никто из нас не пострадал. Граната взорвалась ближе к углу, который