Забытые герои войны - Олег Смыслов

В 14 часов 25 минут батальон старшего лейтенанта К.Я. Самсонова 171-й стрелковой дивизии, батальон капитана С.А. Неустроева и батальон майора В.И. Давыдова 150-й стрелковой дивизии ворвались в здание Рейхстага…»

К слову сказать, еще задолго до штурма перед советскими войсками была поставлена задача: любой ценой прорваться к Рейхстагу и водрузить на нем красный флаг не позднее 1 мая. А так как еще не было известно, какой дивизии первой удастся водрузить Знамя Победы, Военный совет 3-й ударной армии распорядился изготовить несколько одинаковых знамен по числу всех своих соединений. В 150-й стрелковой дивизии знамя Военного совета досталось 756-му полку под командованием Ф. Зинченко. Однако ситуация складывалась совершенно не в его пользу. 29 апреля в 22 часа 30 минут командира соседнего 674-го полка А. Плеходанова на свой наблюдательный пункт вызвал комдив генерал Шатилов: «— Товарищ Плеходанов! У Зинченко большие потери. Вести наступление одним батальоном Неустроева он не может. Говорит, что в этом батальоне осталось всего 75 человек. Так что придется штурмовать Рейхстаг тебе. Подготовься к штурму. Неустроев будет тебе помогать.

По дороге на свой наблюдательный пункт подвалами и через проломы в стенах домов я пошел посмотреть, какова обстановка в полку Зинченко, можно ли рассчитывать на его помощь.

Полк Зинченко был действительно сильно потрепан. Оставшиеся в строю воины (их было немного) расположились в комнатах большого здания на берегу Шпрее. В одной из комнат я нашел Зинченко. Он стоял возле койки с нераскуренной трубкой во рту. Поздоровавшись, я спросил:

— Будем штурмовать Рейхстаг? Он крепко выругался и ответил:

— Чем я буду штурмовать? Остатками батальона Неустроева? Нет, дружище, валяй сам.

Я распрощался и ушел. Зная, что полк Зинченко в атаке участвовать не будет, а знамя Военного совета находится там, я сказал лейтенанту Сорокину и парторгу подразделения Виктору Правоторову, которые в это время находились при мне, чтобы они подготовили Красное знамя для водружения на Рейхстаге.

Разведчики обрадовались, заволновались. Вскоре раздобыли где-то перину и привели двух пленных генералов. Здесь же, на наблюдательном пункте, перину выпотрошили. Кто-то принес нечто похожее на древко. Подстругали его кинжалами. Знамя получилось грубоватым, но зато прочным и большим. Вручив Красное знамя разведчикам, я поставил задачу водрузить его на крыше, у скульптурной группы».

В 4.30, с началом артподготовки, к центральному входу пошел батальон В. Давыдова, но с ходу на ту сторону прорвалась лишь группа разведчиков лейтенанта Сорокина с тем самым знаменем из немецкой перины. Во время своего броска им удалось оказаться в непростреливаемой пулеметами противника зоне. Но два человека были потеряны. После доклада обстановки комдиву Шатилову командир 647-го полка получил приказ перенести наступление на 13.30. А почти через час А. Плеходанов услышал радостный крик своего связного: «— Товарищ подполковник! Посмотрите на крышу Рейхстага. Вот туда, где возвышается всадник!

Я поднял бинокль и увидел Красное знамя, а возле него движущиеся две крохотные фигурки. Это было в 14 часов 25 минут. Как я узнал позже, движущимися фигурками были сержант Правоторов и рядовой Булатов…»

Парторг В. Правоторов свидетельствует: «Находим окно. Улучив момент, влезли в окно, предварительно бросив туда по гранате. Коридорами вышли на лестницу, забрались на второй этаж. Здесь мы с Булатовым подошли к разбитому окну, посмотрели на Королевскую площадь, за которой в домах и прямо на улицах залегли наши бойцы, приготовившиеся к решительному штурму. Гриша Булатов просунул знамя в окно, помахал им, затем мы укрепили его. В это время внизу послышались выстрелы, взрывы гранат, стук сапог. Мы приготовились к бою. Гранаты и автоматы — начеку. Но схватка не состоялась. Это по нашим следам пришли Лысенко, Брюховецкий, Орешко, Почковский. С ними лейтенант Сорокин.

— Отсюда его плохо видно, ребята, — сказал он. — Надо пробираться на крышу. По той же лестнице стали подниматься все выше и выше и нашли выход на крышу. Цель достигнута. Где поставить знамя? Решили укрепить у скульптурной группы. Подсаживаем Гришу Булатова, и наш самый молодой разведчик привязывает флаг к шее огромного коня. Посмотрели на часы: стрелки показывали 14 часов 35 минут».

Известно, что Рейхстаг был взят только поздно вечером 30 апреля. Целый день на всех его этажах шли кровопролитные бои, однако все это время на фронтоне обгоревшего здания развевалось самодельное знамя, которое, рискуя жизнью, водрузили разведчики именно 674-го полка. Итоговое боевое донесение 674-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии от 2 мая 1945 года подтверждает этот факт:

«…Ведя ожесточенные бои, подразделения полка к 5.00 30.4.45 г. заняли министерство внутренних дел — канцелярию Гиммлера и к 9:00 заняли исходный рубеж перед штурмом Рейхстага.

…После артподготовки, начавшейся в 14.00, начался штурм Рейхстага. В 14:25 30.4.45г. ворвались в здание Рейхстага с северной части западного фасада 1-я стр. рота и взвод 2-й стр. роты 1-го стр. батальона 674 сп, с которыми было 6 человек разведчиков для установления флага над Рейхстагом.

Командиром взвода разведки 1-го стр. батальона мл. лейтенантом Кошкарбаевым и бойцом разведвзвода полка Булатовым было водружено знамя над зданием Рейхстага.

Командир 674 сп подполковник Плеходанов

Нач. штаба 674 сп майор Жаворонков».

3 мая 1945 г. в дивизионной газете «Воин Родины» будут перечислены абсолютно все имена героев взятия Рейхстага: «Родина с глубоким уважением произносит их имена: Проваторов, Булатов, Сорокин: советские богатыри, лучшие сыны народа! Слава героям!»

4-го сам маршал Жуков вручит Булатову свое фото с дарственной надписью на память о совершенном подвиге. И в те же майские дни он станет главным героем кинохроники Романа Кармена, для съемок которой он вновь водружал знамя над Рейхстагом.

5 мая газета «Комсомольская правда» напечатает рассказ очевидца тех событий, капитана Андреева: «Путь к Рейхстагу лежал через нагромождения, баррикады, через пробоины в стенах, темные тоннели метро. И везде были немцы: наши бойцы в третий раз пошли в атаку и наконец ворвались в Рейхстаг, вышвырнули оттуда немцев. Тогда маленький, курносый, молоденький солдат из Кировской области как кошка вскарабкался на крышу Рейхстага и сделал то, к чему стремились тысячи его товарищей. Он укрепил красный флаг на карнизе и, лежа на животе, под пулями, крикнул вниз солдатам своей роты: «Ну как, всем видно?» И он засмеялся радостно и весело. И хотя немцы опять бросились в отчаянную контратаку и даже заняли первый этаж, наши бойцы, успевшие закрепиться в верхних этажах Рейхстага, чувствовали себя хозяевами этого большого обгоревшего здания. Теперь никакая сила не заставила бы их уйти отсюда».

Сам же Григорий Петрович спустя годы о своем подвиге будет рассказывать так: «Ну сказали — надо? Значит, надо! Мы с лейтенантом и поползли на брюхе. Ох и огонь был, ох и огонь. Мы от воронки к воронке скачем как зайцы. До рва какого-то доскакали и залегли там. Я ему: «Чего делать-то будем, товарищ лейтенант?» И тут мне лейтенант говорит: «Давай хоть на знамени-то имена напишем, а то непорядок». Достает химический карандаш и пишет, муслякая его: «Лейтенант Кошкарбаев, рядовой Булатов, 674-й полк, 1-й батальон». Ага, на знамени. Так оно ж самодельное было. Не полковое. Написал, значит. Ну, мы момент улучили и бегом к Рейхстагу. А за нами уже и батальон. Немцев мы быстро выбили — и на второй этаж. Я флаг в окно высунул — кричат мол, не видно, вот мы с лейтенантом тогда на крышу вылезли. Там мужик на коне. Каменный, дурында ты. Я к этому коню и прикрепил Знамя. С крыши свесился, кричу: «Теперь-то видно?» Видно, как оказалось, всем хорошо. Даже на кино это сняли. Роман Кармен снимал. И фотография у меня есть. Сфотографировали нас там. Так что — первые мы с Кошкарбаевым были. Первые».