Тайник теней - Мария Грипе

Более того, Каролина скорее всего почувствовала бы себя в некотором роде незваной гостьей. Несмотря на то, что ее, безусловно, приняли бы с распростертыми объятиями. Она не может объяснить почему, но где-то в глубине души она до сих пор ощущает себя нежеланной в Замке Роз. Каким бы несправедливым это ни казалось, – такая мысль, возможно, никому из них и в голову не приходила, – Каролина считает, что все должно быть именно так.

– Я понимаю, ты можешь так думать, но это неправда. Уверяю тебя, – сказала Берта.

Берта умна, она не пыталась уговорить Каролину идти вместе в ней в замок. Напротив, она постаралась, чтобы все прошло как можно легче. Она больше вообще ничего не говорила. Она понимала, что Каролина чувствует – конечно, ей горько идти не в замок, а в полном одиночестве возвращаться на станцию.

Итак, они расстались на дороге, едва солнце, утвердившись над грядой облаков, принялось согревать своим теплом землю.

– Видишь? Даже солнышко подбадривает нас! – улыбнулась Каролина.

Сестры помахали друг другу на прощание и разошлись каждая в свою сторону.

Обратный поезд отходил около шести вечера. Каролина как раз успела на него и возвратилась домой к полуночи.

Дорога домой оказалась совсем обычной. Не произошло ничего примечательного.

Хотя нет. Каролина читала «Портрет Дориана Грея».

Ей, конечно, не следовало этого делать. Лучше бы она сидела и думала о Берте. Вначале она так и хотела поступить, но принялась листать книгу, и взгляд ее упал на такие строки:

Сев в кресло, Дориан усиленно размышлял… Он тогда высказал безумное желание, чтобы портрет старел вместо него, а он оставался вечно молодым, чтобы красота его не поблекла, а печать страстей и пороков ложилась на лицо портрета. Да, он хотел, чтобы следы страданий и тяжких дум бороздили лишь изображение на полотне, а сам он сохранил весь нежный цвет и прелесть своей, тогда еще впервые осознанной, юности.

Это напомнило Каролине о Кларе де Лето, ее бабушке, и том страхе, который она испытала, когда обнаружила, что похожа на нее.

Неудивительно, что она испугалась.

В отличие от всех прочих людей, о которых ей когда-либо рассказывали, о Кларе де Лето она никогда не слышала добрых слов – в этом она твердо уверена. Казалось, все сходились во мнении, что в этой женщине было мало хорошего и что со временем она превратилась если не в злое, то по крайней мере в весьма эгоистичное и равнодушное существо.

Как же получается, что на фотографиях лицо ее совершенно невинно и даже красиво? С самой первой, где Клара сфотографирована в молодости, вплоть до самой последней, сделанной перед смертью, – на них запечатлено то же чистое и непорочное выражение. На этом прекрасном лице нет ни следа зла.

Быть может, на фотографиях человек кажется лучше? Внешне наверняка – благодаря освещению и различным художественным приемам, – а вот внутренне? Не должна ли на фотографиях каким-то образом проступать суть человека?

Неужели внешность Клары де Лето никогда не выдавала ее внутренней сути?

Каким в действительности было ее лицо? Когда взгляд был живым, когда губы шевелились, произносили слова, шептали, улыбались?

Неужели лицо так никогда и не отразило ее истинный характер?

Несомненно, здесь есть некоторое сходство с Дорианом Греем. Он постепенно превратился в преступного, совершенно мерзкого человека. Однако это никогда не портило его внешность, его лицо на протяжении всей жизни оставалось неизменно прекрасным и гармоничным.

Были ли у него свои фотографии, автор умалчивает. Но изображение на портрете, написанном маслом, изначально столь же прекрасное, как сам Дориан, со временем стало отражать черты той жизни, которую вел этот человек. Грей сохранял свою красоту и молодость всю жизнь, а портрет стал целиком и полностью отображать его душу. Он все время менялся и старел. Постепенно показывая внутреннее разложение души Дориана Грея, он в конце концов превратился в портрет совершенно падшего человека – как сказано в книге, в лицо без сердца.

В спальне Лидии в Замке Роз есть парадный портрет Клары де Лето. Но это лишь поверхностное изображение. Художник не вложил в него души. Лицо безжизненно. Бездушно. А как мог бы выглядеть портрет Клары де Лето, если бы он был написан подобно портрету Дориана Грея? От одной лишь мысли Каролина поеживается.

Достав из сумки зеркальце, Каролина принимается изучать свое лицо. Пытается найти на нем отражение своей души и своего сердца – а поезд мчит ее сквозь непроглядную ночь.

Так завершилась ее поездка в Замок Роз.

Вместо того чтобы думать о Берте, она читала «Портрет Дориана Грея».

Вернувшись домой, Каролина видит, что ее ждет множество дел.

Первое, что она делает на следующее утро, это отправляется к Герде.

Оке собирается устроить сюрприз для детей, похороненных на кладбище. Вместо снежных ангелов нужно придумать что-то другое, решил он, пусть это будет подарок детям к Пасхе; Каролина обещала зайти к нему, как только вернется домой.

По дороге она сталкивается с отцом Герды. Это случается в опасной близости от квартиры, где поселилась Герда: старик идет, шатаясь, в явно воинственном настроении. Как обычно, он злобно смотрит на Каролину, но, видимо, не узнает. Он на всех смотрит одинаково. Каролина торопится дальше, полная плохих предчувствий, которые, к сожалению, сбываются.

Когда она доходит до квартиры Герды, ее глазам предстает печальное зрелище. Входная дверь настежь распахнута – Каролина сразу понимает, что произошло. В квартире все перевернуто вверх дном.

Стоит такая тишина, что поначалу Каролина думает, что никого нет дома.

Но тут слышится крик. Это Тира. Крик доносится из маленькой комнаты, где живет Оке.

Каролина бросается туда. Дверь заперта.

– Герда, это я! Я, Каролина! Здесь больше никого нет! – кричит она.

Тогда дверь отворяется. На пороге комнаты стоит Оке.

Герда напугана до полусмерти. Она думает, что отец вернулся, и боится выйти из комнаты. А потом начинает рыдать. Ходит по квартире, смотрит на бедлам и собирает осколки посуды.

А ведь она все так красиво устроила!

Наконец Каролине удается выведать у нее, что случилось.

У Герды неожиданно выдался свободный день, она встала чуть свет и отправилась па рынок, чтобы купить яиц и кое-чего еще по случаю выходного дня. Там-то она и попалась на глаза отцу. Он шел за ней всю обратную дорогу, а она ничего не заметила. Когда дома в дверь постучали, Герда открыла, не заподозрив ничего дурного. Как только она увидела, кто стоит на пороге, она, разумеется, попыталась тут же закрыть дверь, но отец, сунув ногу между дверью и косяком, протиснулся внутрь. Конечно же, он был пьян, тут же затеял ссору и набросился на детей.