Охотник - Юрий Корчевский

Он поднялся во весь рост и стал ощупывать деревья. Есть!

На одном из тополей, на стороне, обращённой к немцам, он нащупал железную скобу, вбитую в ствол. Конечно, метра четыре от земли ствол дерева гладкий, только затем начинаются ветки. Но как-то забираться надо, вот и вбили скобу, и, скорее всего, не одну, выше ещё должны быть. Нашёл всё-таки он дерево!

На участке с подмятой, утоптанной травой Алексей штыком выкопал небольшую ямку, установил туда мину и поставил взрыватель. Немного подальше — ещё одну. А третью, на случай, если снайпер пойдёт другим путём — прямо под деревом. Как мог, пригладил руками. Веткой бы провести по земле, да ломать нельзя.

Выполнив все эти нехитрые операции, Алексей пополз к себе. Ему повезло: ночь оказалась безлунной, и немцы пускали ракеты редко.

Он добрался до своей траншеи и улёгся в землянке на топчан. Успел вздремнуть всего лишь пару часов, а уже пора было вставать. Опоздаешь на четверть часа, рассветёт, и позиции не займёшь — немцы на любое движение на «нейтралке» реагируют.

Он дополз до окопчика и подосадовал, что второпях ничего не успел поесть. Вчера позавтракал — и всё, с тех пор крошки хлеба во рту не было.

Напившись воды из фляжки, Алексей стал ждать.

Однако день прошёл впустую: ни взрыва, ни выстрела со стороны деревьев не было. С другой стороны рассудить — немец ведь не дурак, чтобы одну и ту же позицию несколько дней подряд занимать. Он может на участок другой роты уйти, а может просто отдыхать.

Так и уполз вечером Алексей на свои позиции. Он поел, выспался и утром ползком направился к своему окопчику. Не добрался до него совсем немного — под деревьями грохнул взрыв. Пока он преодолевал оставшееся расстояние, за первым взрывом грохнул второй. И тут же из немецкой траншеи в нашу сторону раздалась пулемётная очередь.

Как потом понял Алексей, снайпер подорвался на мине. К нему бросились на помощь и наступили на другую мину.

Так на самом деле и оказалось. Захваченный через день «язык» показал на допросе, что снайпер подорвался на мине — ему оторвало ногу. Он закричал, ему на помощь бросился второй снайпер из пары, так его взрывом наповал уложило.

Немцы сразу поняли, в чём тут дело, и послали сапёров. Те обнаружили третью мину и обезвредили.

После допроса Алексея вызвал к себе помощник начальника штаба.

— Взрывы на немецкой стороне — твоя работа?

— Так точно!

— А как же ты узнал, что у снайпера позиция там?

— Ночью лазил. Для снайпера деревья — очень удобный схрон. Нашёл на дереве железные скобы, стало быть — не ошибся. Ну и решил поставить три мины. Две сработали.

— Молодец! Объявляю тебе благодарность!

— Служу трудовому народу!

— Винтовку можешь не сдавать, воюй.

Ещё с зимы наши войска безуспешно пытались отбить у немцев оккупированный Ржев. Атаки с переменным успехом продолжались уже полгода, солдат положили множество. Советским войскам удалось освободить только Зубцово и Карманово, да ещё ликвидировать вражеский плацдарм на левом берегу Волги. Правда, они зацепились за окраину города. Туда и был переброшен полк, в котором служил Алексей. Полк вообще-то отводили на переформирование, поскольку из-за потерь в нём остался едва ли полноценный батальон.

Однако далеко в тыл полк отвести не успели, видимо — с резервами было совсем туго. Полк посадили на грузовики и доставили к городу. Обескровленная непрерывными боями дивизия взять город не могла.

Пока ехали, Алексей, как и другие солдаты, смотрел на места боёв. Перед глазами проплывали сгоревшие танки, искорёженные, с оторванными колёсами пушки. Убитых уже успели схоронить. Но по всему было видно, что бои здесь шли тяжёлые.

Вечером, по прибытию колонны к пригородам, солдат накормили и раздали боеприпасы. Командиры рот и взводов получили карты города, до них доводились задачи и цели. Командиры подразделений знали, какие кварталы города они обязаны были штурмовать.

Утром командиры отвели свои подразделения на выделенные кварталы. Захваченные здания удерживали наши бойцы из другой дивизии.

Город был сильно разрушен, везде лежали груды битого кирпича, в которые превратились здания. По улицам было невозможно ни пройти, ни проехать. Людей не было видно. Местные жители город большей частью покинули, оставшиеся прятались в подвалах. Но стоило солдатам пойти в атаку, как развалины ожили. Из окон подвалов и домов немцы стреляли из всех видов оружия. Огонь был таким плотным, что солдаты залегли, укрываясь в воронках и за кирпичами.

Алексей успел засечь пулемётные точки — они больше всего мешали продвигаться вперёд. Он перебежал в соседнее полуразрушенное здание — оттуда сектор обстрела был лучше.

Пулемётчик засел в полуподвальном помещении и стрелял из маленького оконца. Слева и справа от окна лежали груды битого кирпича. Отойди немного в сторону — и поразить пулемётчика уже невозможно.

Алексей прицелился в окно и, когда заметил там движение, выстрелил. Больше пулемёт из этой точки не стрелял.

Со второго этажа углового дома выпустил длинную огненную струю огнемётчик. Горючая смесь попала на нескольких наших солдат. Они сначала метались, пытаясь сбить пламя, но потом упали мёртвыми. Жуткая смерть!

Алексей решил убить огнемётчика. Он перебежал за домами, прикинул, из какого дома вырвалось пламя, и взбежал по лестнице на второй этаж. Осторожно, сбоку выглянул в окно одним глазом.

Какое-то движение в окне дома напротив было, но нечётко.

Он передёрнул затвор и, не отрываясь, стал наблюдать. Видя, что по окну никто не стреляет, в оконном проёме, справа, показался огнемётчик. В руке он держал трубу.

Алексей тут же вскинул винтовку. И только немец показал полкорпуса, как он влепил в него пулю. Видимо, пуля пробила тело и попала в бак для огнесмеси, потому как оконный проём осветился, и оттуда в окно рвануло пламя.

Алексей удовлетворенно кивнул и отошёл от окна, но потом остановился и осторожно выглянул. На балконе, метрах в семидесяти от него болталась на верёвке мужская майка. Вроде бы ничего подозрительного. Но бои в городе шли уже не первый месяц, а майка в прицеле была целая — ни пробоины, ни подпалины от осколка.

Алексей знал, что иногда снайперы вешают такие гражданские вещи специально. Действительно, кто на них обратит внимание? А между тем они указывали снайперу направление и силу ветра. Неужели где-то сидит немецкий снайпер?

У Алексея неприятно заныл желудок. Пойди обнаружь в городских развалинах снайперскую позицию! Да и бед он может натворить немало. Дистанции короткие, на таких начинающий не промахнётся.

Он стал осматривать в оптику пустые гнёзда домов и выявил два подозрительных места. В одном доме окно было занавешено старым, не раз продырявленным одеялом. Что за ним и кто — не видно, зато в пробоины за улицей наблюдать удобно. А второе место — слуховое окно на чердаке четырёхэтажного дома. Стёкол там нет, а если немного отойти от окна в глубь чердака, то наблюдателя или снайпера не увидишь, он в глубокой тени.