Таиландский детектив - Ирина Баздырева

— Объяснишь все маме?

— Я все ей объясню. Не волнуйся, — Зоя подошла к ней и крепко обняла. — Вот, держи… Это номер моего сотового. Звони просто так. Хорошо? Ну, давай, что ли посидим на дорожку.

Они сели на развороченную постель, и так сидящими на ней, их застал Вонг.

— Ты еще не собралась? — спросил он, останавливаясь в дверях.

— Собралась? — повторила Катя — Куда?

— Но, мы же говорили об этом ночью… Разве ты не помнишь?

Зоя перевела взгляд на, ничего не понимающую, Катю.

— Нет, — прошептала та, густо покраснев.

— Я пообещал исполнить любое твое желание, а ты хотела домой. Вот, — он подошел и протянул Кате ее паспорт, и вложенный в него билет. — Извини, я взял его без спроса… Ты можешь лететь домой, но вернешься в Таиланд по первому же вызову. Я поручился за тебя.

Катя, не притрагиваясь к документам, смотрела на него во все глаза. Он опустился перед нею на корточки и положил их ей на колени.

— У тебя еще есть время собраться. Я помогу, — в углах его губ залегли горькие складки. — Вы ведь не уедете без нее? — повернулся он к Зое.

Та покачала головой. Она не узнавала его. Прежнего Вонга не было. Черты стали мягче и выразительнее, взгляд живой, горячий. Он был полностью поглощен Катей и Зоя чувствовала, что лишняя здесь.

— Где твоя сумка? — спросил Вонг.

Катя очнулась.

— Я… я не хочу уезжать от тебя… не могу… сейчас не могу, — жалобно всхлипнула она.

Вонга словно отпустило, он расслабился и уткнулся лицом в ее колени.

— Господи! — прошептала Зоя. — Потрясающе… — и тут же спохватившись, поднялась. — Пожалуй, мне пора, — но обернулась на пороге, сказав Вонгу: — Берегите ее. Она у нас малахольная, — после чего тихонько прикрыла за собой дверь.

Отложив с колен документы на тумбочку, Катя, избегая его пристального взгляда, отвела у Вонга полы пиджака и увидев под ними разодранную рубаху, удивленно подняла на него глаза.

— Что с тобой случилось? Ты выбивал мой билет и разрешение на выезд с боем и дракой?

— Женщина! Разве ты не помнишь, как ночью разъяренной тигрицей накинулась на меня, сорвав ее с меня и напугав так, что я был просто вынужден уступить тебе…

Он засмеялся, что-то прошептав по тайски. Эта ночь превратила Вонга из голодного, грубого солдата в нежного любовника.

— Все же нам придется собрать твои вещи, — Вонг сел рядом с ней на кровать и обняв, поцеловал в макушку.

— Зачем?

— Затем, что мы переезжаем ко мне в отель. Нельзя оскорблять г-на Т., злоупотребляя его гостеприимством. Как мы объясним то, что совсем не будем показываться из спальни?

* * *

Катя потянулась и сбросила с себя скомканную простыню. Тело еще ныло, утомленное любовью. Вонга рядом не было. Опущенные бамбуковые жалюзи не пропускали уличного света, и она понятия не имела день сейчас или ночь и сколько прошло времени с тех пор, как они переступили порог этого номера. Катя сложила ладони на впалом животе. Почему они так долго сдерживали себя? Теперь-то ей казалось, что она давно знала о своей любви к Вогшу. А он? Знал ли он, что их отношения повернутся таким образом. Он всегда так ровно держался с ней… Зато этой беспутной ночью, или все-таки это был день, она по-новому ощущала себя в его руках. Она тоже изменилась.

За стеной что-то звякнуло, зашумело, завсхлипывало. Приподнявшись, Катя потянула к себе разодранную рубаху Вонга, встала и, запахнувшись в нее, огляделась.

Вчера она даже не успела осмотреться. Едва войдя сюда, Вонг… Катя вспыхнула, вспомнив, что делалось в маленькой прихожей снятого им номера. Уже потом, они обнаружили, что дверь едва прикрыта. В ее ушах все еще стояли его резкие вскрики, и по коже пробежали мурашки. Она отодвинула дверь, затянутую рисовой бумагой и через небольшую гостиную, прошла в маленькую кухоньку.

Вонг босой, в шортах стоял у плиты, жаря яичницу. Из всхлипывающей кофеварки цедился в кофейник черный кофе. Заметив ее, он улыбнулся и провел ладонью по жестким волосам. Его взгляд прошелся по ней.

— Выспалась? Чего ты хочешь: кофе или чай? Может, что-нибудь холодное? В холодильнике есть сок, — говорил он, приближаясь к ней.

Катя засмеялась тому, как откровенно он заговаривал ее, чтобы подобраться поближе и сама пошла к нему в руки, обняв и гладя гладкую смуглую кожу его плеч. Он шумно вздохнул, прижимаясь лицом к ее шее, зарываясь в ее волосы.

— Кофе… — пробормотала Катя. — Который, час?

Она улыбалась, уже зная, чем закончится их завтрак.

— Что? — глухо спросил Вонг, проведя губами по ее шее и плечу. — А… девять вечера. Может, попьем кофе попозже?

Вот как: значит это не завтрак, а ужин и день Зоиного отъезда еще не подошел к концу. Чудесно!

— Сколько у нас времени? — спросила она, отводя от себя руки Вонга, и снова запахивая рубаху.

— Всего ничего, — он отошел, чтобы снять с плиты подгоревшую яичницу и выключить перекипевший кофе.

— Придется идти в кафе, — потрогал он ножом безнадежно испорченную яичницу.

— Тогда я в ванну, — быстро ретировалась Катя видя, что Вонг близок к тому, чтобы вообще ни куда не выходить. Он сам ей сказал, что будь его воля, он продержал бы Катю в любовном плену все, оставшиеся ей в Таиланде, дни.

Из зеркала в ванной на Катю глядела незнакомая женщина с разметавшимися по плечам волосами, потемневшими глазами, набухшими, чувственными губами и горящими щеками. У нее был вид чувственной, не сомневающейся в силе своих чар, ведьмы. Что он с ней сделал и что она вообще знает о мужчине, которого любит?

Стоя под душем, она думала о нем. Он изменился, помолодел, удивляя ее мальчишеским озорством. В нем оказалась неисчерпаемая нежность. Хотелось все время быть рядом с ним и ее сильно влекло к нему. Она открывала мир чувственности, где каждое их прикосновение друг к другу имело свой смысл, говорило языком их тел, взглядов, движений, понятным только им, когда не нужны были слова. Она даже знала о чем он думает когда молчит просто лежа рядом.

Его литое бронзовое тело с каменными мышцами, жестокой хваткой и точными резкими движениями, теряло всю свою безжалостность перед женской мягкостью и хрупкостью, отступая перед ее стыдливостью, страшась ее робости. Белесые шрамы покрывавшие его спину грудь и плечи, вызывали в ней слезы, а рубец от ремня пересекавший ее живот заставлял его задыхаться от ужаса, что все могло быть иначе, опоздай он там, в джунглях, хоть на минуту. Тогда он с тихой нежностью, едва касаясь губами долго целовал его. У Кати было ощущение, что он заполнил собой все, был везде, вокруг нее, в ней… Он прижимался лицом к ее животу, он не отрывал рта от ее груди, обнимал, прижимая к себе, долго не отпуская…

Вытирая волосы полотенцем, Катя вошла в спальню, где у кровати валялась ее дорожная сумка, собранная впопыхах и улыбнулась, вспомнив растерянное лицо, ничего не понимающего г-на Т. и мудрую улыбку г-на N, взглядом пообещавшего ей, все уладить. Он и г-н Т. уехали провожать Зою в аэропорт, а они с Вонгом, поймали такси и примчались сюда. Тайцам не свойственно проявлять свои чувства в публичных местах, чтобы никого не оскорбить своим поведением и Вонг, сев с ней в такси на заднее сиденье, довольствовался тем, что стиснул рукой ее колено.