Мисс Настоящая Принцесса. Большая книга приключений для классных девчонок (сборник) - Вера Иванова

Рогозина выругала «Йети», а тот в ответ поежился:

– Не нравится мне это место. Неспокойно тут как-то. Ходит кто-то, громыхает…

– Это остатки твоих мозгов в башке громыхают! – одернула верзилу Рогозина и начала просматривать фотографии.

А дальше… Дальше началось то, что можно было бы назвать звездным часом любого сыщика: злоумышленники начали обсуждать свои дела. И вся история их преступлений раскрылась перед нами как на ладони.

Для начала мы с изумлением узнали, что Йети – это не кто иной, как Олин Артем. То есть это мы с Танюсиком изумились, а Оля, наверное, еще больше расстроилась – и представляю, каких усилий стоило ей не заплакать, не сорваться с места и не закатить этой парочке скандал!

Особенно из-за того, что выяснилось потом. Оказывается, Темик был другом детства Рогозиной: они ходили в одну группу в детском садике. И с тех пор эта девчонка привыкла считать его своим и обращалась с ним как с рабом.

Это она подослала Темика к Оле после того, как нашла Олины модели в Интернете и поняла, что это очень талантливо. Рогозина страстно мечтала о славе дизайнера и решила присвоить творчество Оли. Темик фотографировал Олины модели, а Рогозина выдавала их за свои и рассылала на сайты ателье и швейных мастерских. Ее имя стало известным в кругах высокой моды, и ей даже поступали частные заказы.

Не было сомнения, что Рогозина заработала на Олиных платьях и имя, и кругленькую сумму! И ни за что не хотела расставаться с завоеванным благополучием.

Но в последнее время Рогозина почувствовала неладное и решила на время прекратить охоту. Теперешняя встреча сообщников была последней, хотя раньше они часто встречались тут. Владелица мастерской была ее тетей, она оформила племяннице постоянный пропуск, выдала ключи и разрешила приходить в любое время. А Темик из конспирации попадал сюда через подвал из скалодрома. Мастерская стала для Рогозиной отличным прикрытием – именно тут она назначала все встречи.

И именно тут она ожидала сейчас Леху и Сеню…

Парочка так разоткровенничалась, что я забыла даже об онемевших руках и ногах и жалела только об одном – что мой фотоаппарат и Танюсикова камера остались под одеждой где-то на стуле, и то, что мы слышим, не может быть записано.

И еще я очень жалела Олю. Бедненькая! Даже и представить невозможно, каково ей сейчас. Узнать, что твой парень – не просто предатель и изменник, а с самого начала был подослан, чтобы обманывать и дурачить тебя, – это и врагу не пожелаешь!

Время близилось к семи – и к развязке. Слегка покачивающиеся на столе манекены – то есть мы – терпели из последних сил. А потом, к моему ужасу, руки сами собой начали опускаться, а ноги – подгибаться…

Но то, что я услышала, немного взбодрило:

– Последнее время меня преследуют два типа. Сейчас они должны появиться, оба, – сказала Рогозина. – Один прикинулся журналистом, которому нужно интервью, а другой – покупателем, которому нужно эксклюзивное платье.

Оказывается, у наших парней будет совсем не любовное свидание! Неужели они тоже занимаются расследованием?!

Однако следующие слова Рогозиной заставили забеспокоиться:

– Но я им не верю.

– Почему? – удивился Темик.

– Интуиция. По-моему, они что-то вынюхивают. Я хочу устроить им ловушку.

– Какую? – поинтересовался Темик.

– Когда они появятся, я их запру и вызову охрану. Пусть их задержат как воров!

– Здорово! – восхитился Темик. – А сейчас охрана где?

– Футбол смотрят по телику. Хоть на ушах ходи, не услышат!

Леху хотят заманить в ловушку?!

От беспокойства я вздрогнула и покачнулась.

– Что это? – вздрогнул Темик. – Что это с манекеном?

Не спуская с нас внимательного взгляда, он обошел вокруг. А потом произнес:

– Во делать стали! Как настоящие! А эта один в один моя Олька.

И тут Рогозина задумчиво произнесла:

– Странно… Мне кажется, у этого манекена руки были подняты…

Круглое лоснящееся лицо приблизилось к моему, руки потянулись к шляпе… Я перестала дышать и изо всех сил старалась не моргнуть.

И в этот момент на галерее грохнуло, жахнуло, и сверху упало что-то тяжелое.

Когда осели тучи пыли, перед нашими потрясенными взорами предстала четвертая участница девчачьей команды – Лида. Оглушенная, покрытая известкой и паутиной, она сидела на полу, крепко прижимая к себе видеокамеру.

– Кажется, спасла! – произнесла она с растерянной улыбкой, и непонятно было, о ком она говорит – о нас или о камере.

Ее радость была преждевременной.

– Шпионка! – взвизгнула Рогозина. – Она все снимала! Хватай ее! Отними у нее камеру!

Темик, разъяренно сверкая глазами, одной рукой сгреб Лиду, другой вырвал у нее камеру, размахнулся и…

И в этот момент трое манекенов кубарем скатились со стола и повисли на нем с отчаянными криками:

– Замри, зараза! Отпусти ее! Отдай камеру!

Сцена, последовавшая за этим, была достойна кульминации любого романа или фильма.

Рогозина дико взвыла, затряслась и, выкатив глаза, огромными скачками понеслась к выходу.

У Темика отпала челюсть, и он, отпустив Лиду, во все глаза уставился на Олю. А потом по его лицу расползлась мертвенная бледность, и он начал медленно оседать на пол.

И после этого произошло нечто совсем уж неожиданное и невероятное: к визгу Рогозиной присоединился топот, какие-то новые голоса, и мы увидели, что еще три манекена ожили и преследуют ее.

Это были «Пират», «Гномик» и… И «Йети».

Фигуры мчались ей наперерез, громко крича и размахивая руками.

Как вы понимаете, всего этого оказалось вполне достаточно, чтобы мы трое тоже тихо улеглись на цементный пол рядом с Темиком.

Когда я очнулась, то обнаружила, что лежу на ворохе лоскутков. Рядом лежали белая шляпа и Танюсик. Остальные участники событий были на ногах и отчаянно ругались. У меня кружилась голова, и чувствовала я себя не очень, поэтому вставать не хотелось. Я с сожалением подумала, что стала совсем слабонервной – падаю в обморок при каждом новом повороте событий. И тут Танюсик, словно отвечая моим мыслям, вдруг тихо произнесла:

– Заморочки переходного возраста…

Похоже, она тоже не торопилась вставать. И еще похоже, что спорщики прекрасно обходились без нас, поэтому мы, устроившись поудобнее, решили остаться просто слушателями и зрителями.

А посмотреть было на что. В оживших манекенах, окруживших Рогозину, мы с изумлением узнали троих приятелей: «Гномиком» был Смыш, в костюм «Йети» переоделся Сеня, а в «Пирате» я с замиранием сердца узнала своего Леху.