Тайна пропавшего ожерелья - Энид Блайтон

— Думаю, вы совершенно правы, мистер Гун, — торжественно сказал Фатти. — Не могу с вами полностью не согласиться. По-моему…

— Устал я от тебя, — сказал Гун. — Вали отсед, взяв ноги в руки, пока я не передумал и не посадил тебя под замок. Ты мне уже осточертел. Лезешь во все, вмешиваешься, переодеваешься — тьфу!

Фатти поспешно смылся. Вернувшись домой, он быстро избавился от своего маскарада и пулей полетел к Пипу и Бетси рассказать о происшедшем всем друзьям.

— Пришлось отдать ему записку из сигареты, вот незадача, — сообщил он. — Только это и могло его утихомирить. Но не верится мне, что он докопается до ее смысла, и, спорить готов, на потайные чернила он ее не проверит, как сделали мы. Видели бы вы его лицо, когда он втолкнул меня в помещение, где сидел старик, и увидел, что нас — двое! Я думал, что он вспыхнет и рассеется, как дым!

Друзья покатились со смеху. Для них огромным облегчением было увидеть Фатти целым и невредимым. Бетси воображала, будто он заперт в ужасной камере и посажен на хлеб и воду.

— Несколько дней старика он продержит, чтобы глаз с него не спускать и не дать предупредить других членов шайки, если до старика доедет, откуда ветер дует, — сказал Фатти. — Меня радует эта его идея. Наверно, на воровском сборе немало будут удивлены, почему не явился Номер Третий. Что ж, пусть удивляются!

— По-моему, слишком она может быть опасна, эта твоя вылазка в павильон восковых фигур, — сказала Дэйзи. — Честное слово. По-моему, тебе следует рассказать обо всем инспектору, Фатти.

— Ну, нет, — ответил Фатти. — Я хочу, чтобы мы раскрыли всю Тайну до встречи с инспектором. Я буду в полной безопасности.

— И как ты можешь это утверждать? — заметил Ларри, совершенно согласный с Дэйзи, что опасность несомненна. — Эти люди наверняка не такие дураки, чтобы начать совещаться, не проверив прежде, нет ли шпионов.

— Меня они не обнаружат, — сказал Фатти. — Я переоденусь!

— Не понимаю, как это может тебе помочь, — заметил Ларри. — Хоть и переодетым, ты все равно будешь для этих людей посторонним, и они пожелают узнать, кто ты такой.

— Я не буду посторонним ни для них, ни для вас, — загадочно возразил Фатти, к неудовольствию остальных. Друзья уставились на него во все глаза.

— Что ты имеешь в виду? — спросил наконец Пип. — Куда ты клонишь?

— Я буду кем-то, кого все воры уже видели не раз, если и прежде назначали встречи в павильоне восковых фигур. Я буду для них так хорошо знаком, что они на меня и внимания не обратят.

— Да что ты имеешь в виду? — Дэйзи начала злиться. — Давай без дурацких загадок,

— Ладно, — Фатти понизил голос до таинственного шепота. — Я переоденусь в одну из восковых фигур, олухи! Пожалуй, в Наполеона, поскольку я порядочно упитан — и он тоже!

Наступила полная тишина. Затем все Тайноискатели с нескрываемым восхищением поглядели на Фатти. Ну и идея! Никто из воров и заподозрить не вздумает восковую фигуру! Бетси отлично представилось, как Фатти стоит там, застывший, прямой и глядя неморгающими глазами, словно восковой Наполеон — но все видя и все слыша.

— И впрямь великолепная идея! — сказал наконец Ларри. — Да, Фатти, я бы до такого не додумался, думай хоть целый месяц. Ты будешь в самом волчьем логове — а они даже не учуют тебя!

— Весьма недурная идея, верно? — Фатти приосанился от гордости. — Водится, знаете ли, за мной такое — у меня всегда идей навалом. Вот и мой классный руководитель сказал, только в прошлой четверти, что мое воображение…

Но у его друзей не было ни малейшего желания слушать, что сказал классный руководитель Фатти. Им хотелось поговорить о том, что произойдет во вторник вечером и что Фатти собирается сделать.

Во вторник вечером! Бетси думала об этом как зачарованная. Да, Тайна и впрямь становилась слишком захватывающей, чтобы ее можно было выразить словами. Ух ты — во вторник вечером!

Выходные тянулись невыносимо медленно. Сколько надо было еще ждать до наступления вторника! Только одно скрашивало ожидание; два-три раза, когда ребята встретили мистера Гуна, Фатти, едва миновав полицейского, громко прогудел в спрятанную у него под курткой «грушу».

Мистер Гун вздрагивал и оглядывался в надежде увидеть того велосипедиста, что остановился однажды, чтобы заговорить со стариком. Но, разумеется, никого не видел. На третий раз он с подозрением обратился к ребятам:

— Слышали вы гудок?

Друзья энергично закивали.

— А велосипед вы не видели? — спросил полицейский.

— Велосипед? Сам по себе и гудит? — спросил Пип, и остальные заулыбались.

— Тьфу! — мистер Гун, по своему обыкновению, сразу же впал в ярость. — Валите отсед! С вас станется таскать с собой один из таких гудков, просто чтобы мне досадить!

— Он становится на редкость сообразительным, а? — спросил Ларри, когда друзья удалились. — Не удивлюсь, если он в скором времени получит повышение. Он и вправду старается шевелить своими мозгами. Лучше нам больше не гудеть при встрече с ним. Он вполне может нажаловаться на нас родителям — а мама все время предостерегает меня, чтобы я не влип в какую-нибудь неприятность, с тех самых пор, как он наведался ко мне.

Фатти очень старательно готовился к предстоящему вторнику. Он понимал, как это важно, и отдавал себе отчет в том, что хотя все им и было продумано до мельчайших подробностей, но это все равно небезопасно.

Он и его друзья немало времени проводили в павильоне восковых фигур — к большому удивлению рыжего мальчишки, поскольку в павильоне было душно и в эти палящие дни в нем бывало немного посетителей.

Но Фатти должен был тщательнейшим образом изучить фигуру Наполеона. Он намеревался тем или иным способом проникнуть в павильон во вторник вечером и переодеться в одежды Наполеона. Впору ли они ему будут? Он спросил мнения Дэйзи.

— Да, по-моему, они будут тебе в самый раз, — сказала она, сравнивая взглядом Наполеона и Фатти. — Прихвати с собой булавок, на случай, если где-нибудь что-нибудь не сойдется. Шляпа будет сидеть превосходно — она наверняка твоего размера. А что ты будете делать с волосами, Фатти?

— С волосами я все улажу. Мне сдается, вполне сойдут мои собственные, если я их слегка приглажу и несколько прядей зачешу на лоб, как у старины Наполеона. И… гм-да… не знаю, как вам кажется… Но я ведь и лицом весьма схож с Наполеоном?

Друзья внимательно присмотрелись.

— Ну, — честно признался Пип, — я вообще не улавливаю никакого сходства. Ни малейшего.

— Кроме того, что вы оба толстые, — сказала Дэйзи.

— Ты хочешь быть похожим на Наполеона? — удивилась Бетси. — По-моему, не очень-то симпатичное у него лицо, Не нравятся мне эти люди, у которых только и есть одно желание — завоевать весь мир. Наполеон, конечно, был очень умен, и ты тоже умен, Фатти, но, кроме того, что вы оба толстые и умные, я не вижу между вами другого сходства.