Визитка злой волшебницы - Людмила Зарецкая

– Ну вот и славно. Давай, сауну свою раскочегарь, водочку открой. Погуляем напоследок. А заодно и перетрем кой-чего. Дело у меня к тебе, большое дело.

Сдерживать себя, когда обидно, и не устраивать сцен, когда больно, – вот что такое идеальная женщина.

Коко Шанель

Всю ночь Инна не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, пыталась читать при неярком свете ночника, пила чай на кухне, втихаря покурила в открытую форточку и снова заворочалась в кровати. Сон не шел, хоть плачь.

Плакать она, правда, не стала. Слезами ничего исправить было уже нельзя. Как гласила любимая пословица Алисы Стрельцовой, дело сделано, дура замуж выдана. То есть в ее, Иннином, случае в гороховскую машину (и понесла же нелегкая!) она уже влезла, флешку там подобрала, и теперь остается только одно – идти сдаваться. Может, и впрямь повинную голову меч не сечет?

К чести Инны Полянской нужно заметить, что мысль выбросить флешку и ничего никому не говорить ее даже не посетила. Как человек законопослушный да к тому же много и плотно сотрудничающий с органами правопорядка, Инна и подумать не могла о том, чтобы сознательно скрывать улики, да еще такие важные, как эта флешка.

Она неопровержимо доказывала, что убийство Алексея Карманова и гибель Юрия Горохова тесно взаимосвязаны и что за ними стоит один и тот же человек – люто ненавидимый Инной Николай Манойлов.

Поэтому с самого утра она планировала заехать в прокуратуру. Ничего приятного ей этот визит не обещал. Но другого выхода не было.

«Ну, наорут на меня парни, – думала она, в сто первый раз переворачивая подушку прохладной стороной, – так не убьют ведь! Тем более я сама виновата. Если бы не я, то они бы эти материалы еще три месяца назад нашли. Так что сама нашкодила – самой и отвечать».

Утром она выползла на кухню невыспавшаяся, хмурая и несчастная. Бодро шуровавший у плиты Гоша искоса посмотрел на жену. Как ни странно, накануне вечером они даже не поругались из-за ее позднего возвращения. Инна была признательна мужу за понимание, а также за то, что он ни о чем ее не спрашивает. Вести беседу сейчас было выше ее человеческих сил.

Нажав кнопку на кофеварке, Инна взгромоздилась на высокий стул у барной стойки и вяло уставилась в работающий телевизор. Гоша, все так же молча, поставил перед ней тарелку с яичницей, быстро сделал бутерброд с кусочком сыра и, когда кофемашина перестала гудеть, принес чашку кофе.

– Спасибо, солнышко, – благодарно улыбнулась Инна. – Ты у меня самый лучший.

– Да ладно, не подлизывайся, вредина. Я ж не сержусь. Понимаю, что ты без приключений не можешь, ненормальная моя. За то и люблю.

Приободренная Инна медленно съела яичницу и выпила кофе, смакуя каждый глоток. Она привыкла самой себе всегда говорить правду, а потому прекрасно понимала, что просто оттягивает момент, когда ей все-таки придется выползти из дома и отправиться к ребятам из прокуратуры.

«К Волкову ни за что не пойду, – мрачно думала она. – Тот вполне может с лестницы спустить, как и обещал. Сейчас допью кофе и наберу Мехова. Хочется верить, что он что-нибудь придумает».

На сборы у нее вместо обычных пятидесяти минут ушло полтора часа. Но и это время кончилось. Инна заставила себя позвонить следователю Мехову, договорилась, что сейчас приедет, и повлекла свое бренное тело в сторону городской прокуратуры.

К ее вящей радости, в меховском кабинете сидел Ванька Бунин, распрекрасный, самый лучший, самый замечательный в мире Таракан, пусть даже и сбривший свои знаменитые усы.

– Ой, Вань, ты даже представить себе не можешь, как я тебе рада! – искренне призналась Инна. – Я с Сашкой боюсь наедине оставаться. Мальчики, вы только не бейте меня, ладно? Я сама знаю, что неправа, что накосячила, но вы должны простить женщине ее маленькие слабости.

Сыщики встревоженно переглянулись. Посыпающая голову пеплом Инесса Перцева была зрелищем редким, а потому от него не приходилось ждать ничего, кроме неприятностей. Хорошо еще, если эти неприятности будут сравнимы с падением метеорита. А то, упаси бог, от этой взбалмошной особы можно ожидать смерча, урагана, торнадо, схода лавины, селя или какие там есть еще в запасе у природы неприятности?

– Та-а-ак, – Бунин присел на край меховского стола и скрестил руки на груди. – Давай, вещай, вещунья. Что ты нам припасла? Труп очередной?

– Вань, Саш, вы только не волнуйтесь. Но я знаю, кто и за что убил Алексея Карманова.

– Фу-у-у, напугала ты меня, Перцева! – облегченно выдохнул Мехов. – Я уж подумал…

– То есть эта информация тебе что, совсем не интересна? – запальчиво спросила Инна. – Это не моя версия, это реальный факт! У меня, между прочим, доказательства есть! – и она эффектным жестом положила на стол голубенькую флешку.

– Ну, допустим, кто и за что убил Карманова, мы и так знаем, – благодушно улыбнулся Бунин. – Кроме того, не будет большим преступлением сказать тебе, что час тому назад был арестован заказчик этого убийства уголовный авторитет Иван Крылов по кличке Архип. Ну а исполнителя мы уже больше месяца назад взяли. Это тот самый молодчик, что напал на тебя с ножом, красавица ты наша.

– Да ты что? – ахнула Инна. Холодная сталь у самого горла вспомнилась так отчетливо, что она невольно схватила себя за шею. – То есть покушение на меня все-таки не было случайным?

– Не было. Тебя тоже заказал Архип, и если я хоть что-то понимаю в жизни, то именно за эту флешку, – Иван задумчиво подбросил голубой кусочек пластика на ладони. – Давай, рассказывай, что это и где ты это раскопала.

– В общем, так, – Инна глубоко вдохнула, как перед прыжком с обрыва в воду. – В тот вечер, когда застрелился Горохов, я, как вы помните, приехала к прокуратуре раньше вас всех. Мне было очень интересно, что произошло. Я думала, что меня никто не видит, и влезла в его машину.

– Что ты сделала? – Мехов не верил собственным ушам, а на лице Бунина читался неприкрытый восторг от перцевской наглости.

– Я… Влезла. В его машину, – раздельно, почти по слогам выговорила Инна, понимая, что хода назад не будет.

– Ты что, украла эту флешку и решила признаться в этом только три месяца спустя?! – голос Мехова загремел металлом на весь кабинет.

– Нет-нет, ребята. Я там ничего не нашла. Но когда я вылезала из машины, я сумку уронила, и из нее все высыпалось. Я собрала все с пола и прихватила флешку. У меня точно такая же, поэтому я была уверена, что она моя. И только вчера вечером обнаружила, что это не так.

– Слушай, Перцева, ты что, нездоровая на голову? – задумчиво спросил Мехов. – Что мне с тобой делать-то теперь? Ты понимаешь, что влипла в огромные неприятности?

– Понимаю, – пискнула Инна. – Я потому к вам и пришла. Вы ж такие умные, может, что-нибудь придумаете…

– Я могу придумать только одно: закатать тебя в цемент и утопить, чтоб больше никогда не видеть, – с отвращением сказал Сашка. – Ей-богу, жалко, что этот чокнутый с ножиком тебя не прикончил, паразитку!