От животного – к Человеку. Ведение в эволюционную этику - Валерий Даниленко

Но и это ещё не всё: придёт время, когда, как пишет Ж. А. Гобино, «земной шар, онемевший, будет уже без нас (т. е. без людей, без человечества, которое вымрет. – В. Д.) продолжать описывать свои бесстрастные круги в пространстве» (там же).

Оптимистически настроенные читатели Ж. А. Гобино, как например, немецкие нацисты, могли из подобных рассуждений сделать только один вывод: чтобы человечество не погибло, надо возродить расовую чистоту – если уж не всем германцам, то, по крайней мере, немцам, и, пока не поздно, создавать новую арийскую цивилизацию.

Людвиг Вольтман

Людвиг Вольтман (1871–1907) – сын плотника, ставшего в дальнейшем владельцем мебельного магазина. Это позволило юному Людвигу получить университетское образование. Он изучал медицину и философию в Марбурге, Бонне, Мюнхене, Фрайбурге и Берлине. В 17 лет он объявил себя социал-демократом. Интерес к трудам К. Маркса и Ф. Энгельса он совмещал с изучением Платона, Аристотеля, Спинозы, И. Канта и других философов, но поворотным в его мировоззрении стало знакомство с эволюционной теорией Чарлза Дарвина.

Катехизисом социал-дарвинизма стала книга Л. Вольтмана «Политическая антропология. Исследование о влиянии эволюционной теории на учение о политическом развитии народов», которая появилась в начале ХХ века. Вот начало этой книги: «Биологическая история человеческих рас есть естественная и основная история государств. Вместо неё до сих пор, почти исключительно, развитие политических учреждений и идей делали самым односторонним образом предметом исторических исследований, забывая реальных людей, живые расы, семьи и индивидуумов, как органических творцов и носителей политической и духовной истории» (Авдеев В. Политическая антропология Людвига Вольтмана: http://www. metakultura. ru/vgora/ ezoter/woltman1. htm).

Сразу же после этого исходного пункта своей теории, он заявил о её биологической основе: «Человеческие расы, однако, подчинены тем же общим биологическим законам изменчивости и унаследования, приспособления и подбора, внутривидового размножения и смешения, усовершенствования и вырождения, как все прочие организмы животного и растительного мира».

Каковы основные идеи «Политической антропологии» Л. Вольтмана?

1. «Чистые расы первоначально были повсюду, и лишь процесс миграций создал ублюдков, которые в той или иной системе органов склоняются преобладающим образом к той или иной расе… Крайние расовые скрещивания порождают по физиологическим причинам дисгармоничные и нестойкие характеры» (там же).

2. «Добродетели и преимущества встречаются гораздо чаще у тех рас, которые сохраняют себя чистыми, и что помесные расы обладают большей частью недостатками и пороками своих родителей, наследуя их дурные, но отнюдь не хорошие стороны» (там же).

3. «На основании чисто морфологических и физиологических соображений мы должны поэтому придти к заключению, что великорослый, с большим черепом человек, с фронтальной долихоцефалией и светлым пигментированием (северноевропейская раса) будет самым совершенным представителем человеческого рода и высшим продуктом органического развития. Самая светлая раса в то же время – и самая даровитая и благородная» (там же).

Как видим, единственный источник культурного прогресса у того или иного народа, по Л. Вольтману, состоит в расовой чистоте этого народа. Его идеи унаследовали в ХХ веке немецкие теоретики расизма (Ойген Фишер (1874–1967), Фриц Ленц (1887–1976) и мн. др. Но у Л. Вольтмана появился недавно новый поклонник – Владимир Борисович Авдеев. Он – исследователь и издатель трудов Л. Вольтмана на русском языке.

Вот как В. Б. Авдеев оценивает вклад Л. Вольтмана в развитие расовой теории: «Мы… считаем Людвига Вольтмана – гением Белой расы, несправедливо преданным забвению. Его вклад в науку XX века ещё в полной мере не оценён, а его методология весьма актуальна и сегодня, особенно для современной России. Вооружившись “Политической антропологией” мы без особого труда уясним биологические причины исторических процессов в нашей стране» (там же).

В. Б. Авдееву не стоит переживать по поводу забвения расистской морали. Её уже возродили в наше время идеологи современной глобализации (Жак Аттали, Збигнев Бзежинский и др.). Страны «золотого миллиарда» представляются им той «расой», которая в борьбе за существование опередила другие страны в силу своего превосходства над ними.

«Собственно, глобалистская теория естествнного отбора, – писал по этому поводу А. С. Панарин, – именно это и утверждает с обескураживающей откровенностью. Она говорит, что правом пользоваться дефицитными планетарными ресурсами, развивать собственную промышленность, науку и культуру должны лишь те страны, которые выиграли мировой конкурс рентабельности, экологичности, минимальной энергоёмкости… На место неприспособленных предприятий или отдельных социальных категорий теперь выступают неприспособленные народы, которым следует отказать в “кредите развития”, дабы они не наводняли нашу тесную планету недоброкачественным человеческим материалом. Так экономический социал-дарвинизм оказывается обыкновенным расизмом» (Панарин А. С. Искушение глобализмом. М.: ЭКСМО-Пресс, 2002. C. 150).

Йозеф Геббельс

В своей дикой форме социал-дарвинизм представлен в фашизме. Его поклонником был Йозеф Геббельс (1897–1945).

Вот только три записи Й. Геббельса в его дневнике, свидетельствующие о его движении от человека к животному – иными словами, об его анимализации (оживотвлении):

1. «Разве борьба за существование – между человеком и человеком, государствами, расами, частями света – не самый жестокий в мире процесс? Право сильного – мы должны вновь явно увидеть этот закон природы, и тогда разлетятся все фантазии о пацифизме и вечном мире… Разве мы не хотим вернуться к природе? Проповедуйте пацифизм перед тиграми и львами! Что же ты хочешь от меня, если я сильнее?» (15 июня 1924; Ржевская Е. М. Геббельс: портрет на фоне дневника. М.: АСТ-Пресс Книга, 2004. С. 8).

2. «Человек был и остаётся животным. С низкими или высокими инстинктами! С любовью и ненавистью! Но животным он останется всегда» (16 августа 1925; там же. С. 42).

3. «Жизнь – большой обезьяний театр. И человек участвует в нём как обезьяна» (24 апреля 1926; там же. С. 57). «Обезьяний театр» – в том смысле, что люди лишь изображают людей, а по сути своей они обезьяны.

Опираясь на социал-дарвинизм в его нацистской форме, Й. Геббельс выдавливал из себя всё человеческое. Е. М. Ржевская писала: «Нацистом он всё же не родился. Он манипулировал сам собой, отсекая всё, что лишне национал-социалисту. Лишней была склонность к чтению, к размышлению над прочитанным. Лишним было эстетическое чувство. Лишним было всё человеческое» (там же. 206).

Человек без человечности в пределе есть животное. Но именно к животному нацисты сводили человека. Им это было на руку: если люди – животные, стало быть, в отношении к ним всё позволено! Гитлеровским пропагандистам (Й. Геббельс был рейхсминистром народного просвещения и пропаганды Германии с 1933 г. по 1945) понадобилось не так уж много времени, чтобы сделать из значительной части немцев полуживотных. Податлив человек! Как в одну сторону – к человечности, так и в другую – к озверению. К человечности ведёт эволюционная этика, а к озверению – инволюционная (социал-дарвинистская).